- А как они там все помещаются? - удивлённо спросил Сульмар, указывая на "Лавку зелий Райно". - Туда почти десяток игроков вошёл, а по виду там и паре человек будет тесно.
- Они внутри просторнее, чем кажется снаружи. Так, кстати, почти во всех этих лавках, - указал я на богатые торговые ряды. - Мы, между прочим, уже в квартале развлечений, Сульмар. Здесь у нас есть всё, чтобы вытянуть из игрока дайны. Про это место рассказывают, что зайдя в него лишь на миг, выйдешь к вечеру голый и босой, без дайнов, да ещё и должен останешься. Здесь у нас есть бордели, казино, гладиаторские арены, где игроки на потеху публике могут кромсать друг друга или сражаться с монстрами, привезёнными из разных уголков Вселенной. Здесь, Сульмар, можно найти всё, о чём только ты можешь мечтать: любые наркотики и выпивку, любые фантазии, которые только придут тебе на ум. Мужчины, женщины, дети. В общем, правил никаких нет: делай, что хочешь, лишь бы ты за это мог платить.
- А откуда все эти люди здесь? - ошарашенно спросил Сульмар.
- Как правило, или слуги, или рабы. При набегах на миры специальные команды игроков, охотников за живым товаром, отлавливают наиболее ценные экземпляры: красивых женщин, детей, опытных мастеров, способных создавать полезные вещи.
- А зачем вам дети? - спросил Сульмар, все еще до конца не осознавая смысл моих слов.
- Для таких вот мест, - и я указал на небольшую палатку с висевшим над ней фонарём чёрного цвета. - Игроки, Сульмар, могут жить очень долго, и со временем некоторым из них надоедают обычные удовольствия, и они начинают искать себе новые развлечения, ведь правил, кроме игровых, нет. Законов, судей, тюрем, стражников - ничего этого в мире Игры не существует, и ты можешь делать всё, что захочешь, а такие вот места и позволяют осуществлять самые запретные желания. Здесь ты можешь пытать, истязать, снимать кожу заживо; в общем, всё, что угодно, лишь бы платил. Вот для таких мест и поставляют рабов из захваченных миров.
Из палатки под тёмным фонарем как раз вышел ящероподобный игрок, довольно слизывая с лапы что-то красное.
- А некоторые туда, например, заходят поесть, - не зная, зачем, сказал я.
- Но так же нельзя! - Сульмара затрясло от моих слов. - Так же нельзя! Это же не по-людски! Как же так можно?
- В игре очень многое можно, только не всё стоит делать. Изуверов, которые ходят в подобные места, не слишком любят даже сами игроки, Сульмар. Одно дело убить в бою или во время рейда. Накрыл там всех заклинанием без разбора, пара секунд боли, и всё. Если уж смерть неизбежна, не стоит с ней тянуть. А вот так пытать и истязать ради удовольствия... Пойми: чтобы сражаться, всё-таки нужен воинский дух, отвага, а те, кто слишком привык к чужой боли, отвыкают от своей. Я встречался однажды на арене с подобным бойцом во время дуэли. Поединок вроде шёл как обычно, он даже сильнее меня был на пару уровней, пока во время схватки я не достал его Веером ножей, заклинание такое. Вроде бы раны пустяковые - щёку и руку порезало - а он натурально "поплыл" от вида своей крови. Страх в нём поселился, когда он осознал, что здесь и сейчас его могут убить, и не понарошку, а по-настоящему. Даже не страх, а натуральная паника. Вместо того, чтобы продолжать бой, начал прятаться. Руки трясутся, бьёт невпопад, заклинания лишь бы куда разбрасывает; одним словом, не боец. А под конец, когда я его прижал, он у меня на коленях жизнь вымаливал.
Тьфу, мерзость одна! Слизняк трусливый! До сих пор возникает чувство гадливости и мерзости, когда вспоминаю, как этот толстячок, тряся двойным подбородком, просил его не убивать. Слёзы, сопли. У этой скотины жертвы, с которыми он развлекался, так же просили пощады. Говорили, он как раз любил поистязать детей, чем младше, тем лучше. Ненавижу подобных тварей! Жаль, что некоторых нельзя убить дважды. Когда я сдохну и окажусь у колеса судеб, мне должны немало грехов списать за то, что эта тварь не поганит больше Вселенную. Та дуэль не была обязательной, да и уровень у жабы был не на пару ступеней выше моего, а на все пять, потому он на дуэль и согласился. Я сам вызвал на бой мерзкую гадину, когда увидел, как на рынке рабов он покупал детей: не смог я себя сдержать, глядя на такое.
Дальше дорога шла спокойнее. Сульмар по-прежнему надоедал вопросами, но я просто перестал на них отвечать, и спустя десяток неотвеченных вопросов, он, наконец, заткнулся. Прикупив у вездесущих торговцев спиртным бутылку "чёрной слезы", я, потягивая самогон, откинулся на подушки паланкина. Предыдущие воспоминания сильно испортили мне настроение. Стараясь заглушить память, я и пил теперь крепкий самогон, а Сульмар разглядывал красоты нашего города.
Гориллоиды, несущие носилки, наконец, ускорили шаг, выбравшись из многолюдных торговых рядов. Совсем немного осталось до верхней площадки, а там уже храм Хаоса, алтарь Смеющегося господина, и я попрощаюсь с Сульмаром. Может, навсегда, а может, на время, если ему повезёт пережить выпускной. Оставлю Сульмара, завершу работу - и можно вздохнуть свободно. А что дальше? Всё снова по кругу: бордель, выпивка, в лавку за новыми картами, распродать товар, и через месяц в новое путешествие, опять рисковать шкурой. Как же мне всё это надоело! И город этот проклятый, и рожи игроков, и Хаос вместе с ненавистной игрой! Как же хочется пожить нормальной человеческой жизнью: построить дом, вырастить сад, жениться, наконец, и завести пятёрку малышей. Жить и радоваться каждому прожитому дню. Просто жить, просто любить, потихоньку старея, в окружении любимых. Почему лишь попав сюда, я начал понимать, насколько это важно для меня?
Демоны Хаоса! Что-то я быстро трезвею. Проклятый метаболизм: из-за него даже напиться толком не получается, слишком быстро выводит алкоголь. Проклятье! Без выпивки я тут точно сойду с ума.
А может, послать всё к чёрту, и быть, как все? Убивать всех без разбору, плыть по течению, не думая ни о чём, заглушая алкоголем и эмбиентом муки совести... Так, наверное, проще. А потом стать такой же мерзкой скотиной, которую ты сам когда-то убил. Ведь для игроков все остальные - это просто цели, мишени, уничтожив которые, можно получить эмбиент и дайны, подняться ещё чуточку вверх, а из чего сложена лестница, это уже не важно. Ведь сверху все живые внизу - это только маленькие муравьишки. Можно не думать о том, что они живые, думают, чувствуют, у них есть души: разве это важно? Думает ли человек, идущий по дороге, о чувствах букашки? Он может пройти мимо, или просто её раздавить, или засунуть в коробочку и унести с собой. Разве кого-то это волнует? Он может так сделать, значит, вправе так поступить. Вот и всё, просто и ясно. Но почему-то душа протестует против этих мыслей. Не могу я их до конца принять.
