Я вздрогнула. Это чтобы каждый вечер банки пива и подвыпивший мужик? Увольте! К тому же почему это именно я должна сдавать свою квартиру? Мне тут до работы близко, и вообще, у Сережки тоже «однушка», только у меня еще и отремонтированная.
Сережка по-своему расценил мое молчание. Подошел и обнял, полез целоваться, а руки по-хозяйски запустил под топик. В лицо пахнуло смесью пива и супа, мои нервы не выдержали.
– Отпусти! – Я вырвалась из объятий, подскочила к холодильнику, достала начатую упаковку пива и сунула ее в руки Сергею. – Ничего не получится, я не хочу переезжать к тебе. И… вообще ничего не хочу! Ты поужинал? Теперь уходи.
Сергей молча сверлил взглядом пол, но с места не двигался. Наконец взорвался.
– Значит, ничего не хочешь? – тихо спросил он, опасно сужая глаза. – И долго еще собираешься мне голову морочить? Хочу – не хочу! Хватит играть со мной, детка! У меня терпение не железное!
– У меня тоже! – Я с вызовом посмотрела ему в глаза. – Уходи!
– И не надо мне указывать! – Он швырнул пиво на столешницу и, подскочив ко мне, больно заломил за спину руки. – Ты лучше рот закрой, а то хуже будет!
Рот я, конечно, закрыла. Но вовсе не из-за того, что испугалась угроз. Просто, пока Сергей бесился, высказывая мне гадости, тарелка с супом, из которой ужинал барабашка, воспарила над столом и теперь медленно плыла к нам по воздуху. Я следила за ней с искренним интересом.
– Вот так-то лучше, – одобрил Сергей мое поведение. – На будущее запомни, детка, молчание – золото.
Тарелка зависла над его головой и перевернулась.
Пока матерящийся кавалер размазывал по лицу картошку с овощами, я благополучно выскочила в коридор и распахнула входную дверь. Во избежание дальнейших проблем остановилась на пороге. Сережка еще несколько минут сотрясал воздух отборным матом, затем ругань смолкла.
Я честно выжидала и на помощь не торопилась. Наконец кавалер, теперь уже с твердой пометкой «экс», появился в прихожей: относительно чистый, в мокрой рубашке, с грязным кухонным полотенцем в руке и упаковкой пива под мышкой.
– Мы еще поговорим! – мрачно пообещал он, проходя мимо меня. Грязное полотенце небрежно полетело мне в лицо.
Внезапно его подбросило от невидимого пинка и приземлило на пятую точку. Пиво выскочило из рук, послышался смачный чмок и тихое шипение: несколько банок не выдержали падения.
– Молчание – золото! – напомнила я, закрывая дверь перед носом экс-кавалера.
После столь бурного выяснения отношений настроение испортилось хуже некуда. С одной стороны, я была, конечно, рада, что положила конец неопределенности. С другой стороны, предпочла бы, чтобы объяснение прошло в иной обстановке и, разумеется, с применением совершенно другого тона.
Заляпанный супом костюм требовал немедленной стирки. Поскольку я находилась в непосредственной близости от Сергея, мне досталась щедрая порция брызг.
Вздохнув, я направилась в ванную, включила воду, налила пену. Пока наполнялась ванна, засунула в машинку костюм, смыла с лица косметику. Потом погрузилась в воду, расслабленно откинулась на подголовник и закрыла глаза.
В памяти тут же возникла перекошенная Сережкина физиономия, буквально за несколько мгновений до того, как на него перевернулась тарелка с супом. Понятно, конечно, что парень взбесился. Но, с другой стороны, я не хочу, чтобы вторая половина общалась со мной в приказном тоне. Приказы может отдавать начальник на работе, а никак не любимый муж. Если же он действует методом приказов, то какой же он тогда любимый? И уж тем более любящий?
Домашняя тирания в нашем мире уже давно перестала быть мифом, и мне очень не хочется пополнять ряды несчастливых жен. Уж лучше быть одной, чем жить бок о бок с мужем-тираном. И стоит сказать отдельное спасибо барабашке, с помощью которого мне удалось справиться с разбушевавшимся кавалером. В противном случае все могло закончиться куда более плачевно.
Кстати, был бы Сергей чуть спокойнее, наверняка заметил бы, что ни в случае с тарелкой, ни на лестнице я его и пальцем не трогала. Хотя куда ему, наверняка от злости ничего вокруг не видел.
Я подскочила словно ужаленная и, раздосадованно прикусив губу, осмотрелась. Черт! Как же я могла забыть о том, что нахожусь не одна в квартире? А вдруг этот дух, или как там его, сейчас находится рядом?
К счастью, вокруг все было тихо, а пышная пена надежно укрывала меня от любопытствующих взглядов. Постепенно паника сошла на нет, и я успокоилась. В конце концов, вряд ли случится что-то страшное, если какой-то там бесплотный барабашка увидит меня в ванной. Вот был бы здесь Сергей, тогда бы мне точно не поздоровилось, а этот дух меня же еще и защитил.
Я вдоволь належалась в ванной, вымыла голову, приняла душ и теперь хотела только одного – упасть на кровать и уснуть. Тем более что завтрашний рабочий день никто не отменял. Но, когда отодвинула шторку и увидела паривший прямо перед носом услужливо распахнутый халат, не выдержала и вскрикнула. Причем больше от неожиданности, чем от смущения, потому что была надежно замотана в широкое банное полотенце.
Халат вздрогнул, сложился и метнулся обратно на крючок. Распахнулась дверь, пропуская кого-то невидимого. Я задумчиво проводила взглядом пустоту. Одно из двух: либо дух слишком услужливый, либо действительно интересуется женщинами.
Я выбралась из ванной, закрыла дверь и накинула халат. Освежила лицо тоником, слегка подсушила волосы. Критически посмотрела на свое отражение. Еще один день подошел к концу. Самый странный и непредсказуемый из всех – он принес мне множество новых открытий и, как ни странно, чувство огромного облегчения. Несмотря на повышенную нервозность, в целом я была довольна.
Дверь за спиной тихо открылась. Подавив очередной вопль, я обернулась. Вошла Маруся, бесшумно запрыгнула на ванную, легко прошлась по бортику и перескочила на раковину. Большие зеленые глаза смотрели на меня выжидающе, словно я забыла о чем-то очень важном.
Нахмурившись, я перебрала в памяти все, что осталось невыполненным, и с громким воплем: «Креветки!» – кинулась на кухню.
Кошка проводила меня озадаченным взглядом, устало закатила глаза. Креветки – это, конечно, хорошо. Но только речь же сейчас совсем о другом!
Длинная стрелка часов переползла на цифру шесть, короткая застыла между единицей и двойкой. Я завела будильник и устало вздохнула: до кровати добралась только в половине второго. Учитывая утренний подъем в половине восьмого, спать мне оставалось до неприличия мало, и этот факт ощутимо расстраивал. Если просплю, получу нагоняй от шефа и кучу насмешек от Элки на предмет ночных бдений вдвоем с барабашкой.
