— А зачем я должен вам что-то объяснять? — удивлённо вскинул брови.
По щекам девушки разлился румянец гнева, она вскочила на ноги и, бросив прощальное «хам», удалилась восвояси.
— Ты бы полегче с ней паря, она как никак племянница нашего смотрителя, — раздался за спиной слабый голос.
Оглянувшись, понял, что говорит это мне сморщенный старичок, с замотанной бинтами головой.
— Да нервная она какая-то отец, — примирительно ответил я и, устроившись поудобнее прикрыл глаза. Делать ничего не хотелось. Сам не заметил, как задремал.
Разбудил меня звук тяжёлых шагов. Открыв глаза, заметил уверенно движущийся ко мне силуэт десятника.
— Эх, не дадут мне поболеть, — тихо, чтоб Туск не слышал пробурчал я себе под нос.
— Ты лежи, лежи, — десятник выставил перед собой ладони, в успокаивающем жесте, — мне Олг сказал, что ты очнулся, вот я и зашёл поговорить.
— Хорошо, а о чем?
— О том, что там случилось на мосту и о том, что было после, все, в общем рассказывай.
Рассказав отредактированную историю событий, где колдуна унесло течением, а уже после в лесу я убил его и встретился с духами, а своё участие в битве обусловил лишь желанием помочь.
— Хм, понятно, понятно, — задумчиво покивал в ответ Туск, — ладно я пойду, дел ещё много, нужно начальству доложить твою историю, а ты давай, окончательно поправляйся, тебя смотритель завтра видеть хотел, ему уже доложили о твоём быстром исцелении.
Десятник встал и всем видом показывая, что трепаться у него нет ни времени, ни сил, удалился, не дав спросить на кой чёрт я сдался смотрителю. Гадать откуда он узнал о моём исцелении я не стал, наверняка племянница растрепала, но вот подумать на кой я ему всё же сдался, стоило.
Поломав голову, так и не нашёл достойной причины, коей вызван интерес ко мне со стороны смотрителя города.
На улице вечерело и нам принесли обед. Тяжелораненых кормили в основном бульоном, а некоторых и не кормили вовсе. Мне же удалось выпросить у улыбающийся подавальщицы кашу с мясом и компот. В дело при этом шло всё, от просительных интонаций, до моря комплиментов. При этом внешность, весьма полной и не особо привлекательной дамы я обходил стороной, акцентируя внимание на всевозможных духовных качествах. За что в итоге и был награждён сытным ужином.
После еды хотелось погулять, но дальше порога меня не выпустили, обосновав свою тиранию тем, что пока я приписан к лазарету, двигаться без доктора мне запрещено. А доктором, которой оказалась та самая девица, коей я был послан далеко и надолго.
Разочаровавшись в прогулках, решил скрыться от давящей обстановки за гранью снов и пусть с неким трудом, но мне всё же это удалось.
Утром меня без вопросов накормили, после чего появилась госпожа доктор, с видом неприступной королевы и ледяным тоном уведомила меня, что меня здесь больше не задерживают. На тумбочке рядом с кроватью я нашёл комплект чистенькой формы и пару новеньких сапог быстренько облачившись, постарался побыстрей покинуть столь негостеприимные места.
Уже оказавшись на улице, понял, что не знаю где мои собственные вещи, а кроме этого даже не знаю, куда мне сейчас идти. Так как улицы вокруг оказались совершенно незнакомыми. Благо улицы не пустовали и, первый же прохожий уверенно указал мне направление.
Двигаясь по улицам, старательно всматривался в лица прохожих. Большинство встреченных были к моему удивлению не военными, хотя по подсчётам, тут должно было собраться войск едва ли не на пятую часть города. Но их не было видно, а это значит, что либо большая часть войск уже отбыла восвояси, либо их не разместили в городе. Если верен второй вариант, то гостеприимству города остаётся только позавидовать. Двигался я в сторону городской ратуши. К счастью мне навстречу попался спешащий навстречу Алт. Издалека увидев меня, он махнул рукой и остановился, дожидаясь моего приближения.
— Привет, — пожав предплечье, он эмоционально похлопал по плечу, — а меня Туск как раз за тобой послал, считай повезло что пересеклись.
— Здаров, здаров, — дружелюбно осклабился я в ответ, — как дела твои?
— Да нормально, чего у меня случиться может, это ж не я тварей в одиночку окружал.
— Кстати об этом, не знаешь чего от меня смотрителю надо? — спросил у веселящегося друга.
— Откуда мне знать, я ж не секретарь его, но думаю, наградить хотят, — задумчиво произнёс он.
— Наградить? — переспросил я, — за что?
— Ну как же, такой образец героизма и самопожертвования, — друг вновь заулыбался, — хоть твои действия и были сумасбродными, но простому народу такое по нраву, а плох тот смотритель, что глух к голосу людей, так что наградить должны обязательно.
— Хех, это хорошо, деньжата лишними не бывают, — довольно потёр я руки.
Друг в ответ радостно заржал, вызвав у меня искреннее недоумение.
— Деньжата, хахах, — давился смехом друг.
— Да чего ты ржёшь то как конь? — серьёзно спросил у друга, устав ждать когда тот успокоиться.
— Хех, — Алт начал потихоньку успокаиваться, — ну насмешил дружище, — вытирая выступившие на глазах слезы, заявил он мне, — что б кто-то из чинуш, а уж тем более из аристократов сам расстался со своими денежками, да не быть такому.
— Так чего ждать то тогда?
— Да чего угодно, медальку, звание, памятник себе любимому, но не деньги это точно.
— Памятник?
— Ага, заставят каменщика даром работать и самим не продеться раскошеливаться, а если серьёзно, наградить то тебя наградят, но думаю, денег ждать не стоит, — серьёзно произнёс Алт, разглядывая что-то у себя под ногами.
Потихоньку мы подбирались всё ближе к управе, вскоре вышли уже на знакомые улицы.
Перед встречей со смотрителем, по телу прошла волна дрожи. Неизвестность слегка пугала, раньше с аристократами я не общался.
На входе в управу никого не было, и мы вполне спокойно добрались до кабинета самого смотрителя. Где нас встретил сухой мужичок, лет сорока-сорока пяти на вид. Облачён он был в тёмный костюм, состоящий из штанов, заправленных в новые, чистенькие сапожки и фрака с высоким горлом, воротник был отделан меховыми вставками. Волосы мужчины были зачёсаны назад, что в сумме с ухоженной бородкой придавало ему довольно щегольской вид.
Мужичок был довольно скромного роста, но на нас глядел как будто свысока, с запрятанной в глубине глаз снисходительностью.
— Кто из вас рядовой Скелл? — довольно доброжелательно спросил он.
— Это я, господин…
— Господин Унфиль, секретарь смотрителя, — кратко представился он в ответ, правильно истолковав мою заминку, — прошу, следуйте за мной, вы очень удачно зашли, господин смотритель как раз вернулся из полевого лагеря.
