— Кресанийцы оказались правы: мы создали страшное оружие и нарушили равновесие, — потрясенно произнес Сайрус.
— Я не хотела, — мое оправдание даже для меня звучало жалко.
Я встретилась взглядом с Сайрусом, и меня обожгла отчужденность в его глазах. Он смотрел на меня, как на монстра, а Тонвель — с легкой опаской и уважением, и, может, немного с исследовательским интересом.
— Сайрус, — позвала я, но он лишь покачал головой, словно избавляясь от наваждения.
— Тебе лучше уйти, — посоветовал Тонвель. — После произошедшего, — он снова не удержался и окинул взглядом окружавший нас пейзаж, — боюсь, ситуация изменится кардинально.
Я непонимающе смотрела на магистра.
— Кресания и Гак объединятся, чтобы противостоять тебе, — пояснил он.
— Мне? — пискнула я. Голос неожиданно подвел. Я же — никто, случайный гость из бездарных серых миров, не слишком успешная ученица всех понемногу.
— Ты показала, на что способна, — Тонвель смотрел на меня со смешанным чувством сожаления и восхищения.
— Это случайность, Тонвель, — я умоляюще глядела на магистра.
— Даже если и так, это ничего не меняет. В твоих интересах не произносить подобного вслух, — посоветовал магистр. — У тебя теперь два пути: уйти или оказаться пойманной и уничтоженной.
— Или убрать всех свидетелей, — заявил Сайрус, и я увидела, как побледнел Тонвель. Неужели он думал, что я и впрямь на такое способна? Хотя стертый с лица земли город был немым доказательством последнего.
— Я уйду, — хрипло произнесла я, неотрывно глядя на Сайруса. — Но только с ним
— Разумно, — признал Тонвель. — Пока она жива, Вас все равно не оставят в покое, — посмотрел он на Главу. — По сути, Вы создали ее, Сайрус. Вам лучше уйти вместе.
— Надо было уходить, когда я Вам велел, — с горечью произнес Сайрус.
— Простите, — проговорил Тонвель и, поклонившись, с огромным опозданием выполнил приказ Главы.
Мы остались вдвоем на опустошенной земле, такие же выжженные и выжатые. Совсем недавно я готова была заплатить любую цену за жизнь Сайруса, а теперь не знала, как заговорить с ним, да и стоит ли.
— Я могу вернуться домой, — начала я.
Сайрус поднял голову и посмотрел на меня:
— А я не могу.
— Прости, — вырвалось у меня, хотя я уже устала извиняться.
— Тонвель прав: мы создали монстра, — тем временем продолжил Сайрус. — Нельзя было наделять подобным даром и мощью человека из серых миров, чуждого магии, без чувства ответственности и контроля.
— Что? — мой голос задрожал.
— Мы создали смертельное оружие. Я создал чудовище, — Сайрус горько улыбнулся.
— Вы не создавали меня, — возмутилась я, не выдержав. — Я — такая, как есть. Я чувствовала твою боль еще до того, как пришла. И перешла на какой-то новый уровень. Случилось то, что случилось. Да, это ужасно. Но то, что делала Кресания, прикрываясь мной, как благовидным предлогом, было еще ужаснее! Это не я убила Паитона, Идриса, Дару и большую часть Ордена. Не я разорила и опустошила города на юге, не я морочила голову местному населению. Не я развязала эту войну, хотя мне и отвели в ней некую роль. Не я выбрала ту судьбу и жизнь, которой вынуждена жить. Не я ударила себя по голове, ворвавшись в чужую спальню!
Я была на грани истерики, и не знаю, что случилось бы дальше: устоял бы Гак или нет, остался бы их мир в сохранности, или был бы развеян в прах, но по мере моей речи, на лице Сайруса все же проступали какие-то эмоции, боль и злость сменили вина и что-то большее.
— Прости, — искренне произнес он и опустился на землю.
— Возьми у меня силу, — попросила я, садясь рядом.
— Не нужно, — отмахнулся он.
— Нужно, — я взяла его руку и приложила к своей груди.
Сайрус вздрогнул, как от удара током. Я же ничего не почувствовала. Сейчас мы были связаны куда сильнее, чем в прошлый раз.
— Ты — как источник, — проговорил он, наполняясь силой деревьев. Его раны затягивались на глазах, резерв восстанавливался. В конце концов его оттолкнуло от меня, когда больше силе поступать было уже некуда.
— Давай вернемся к Гору, — попросила я, когда цвет его лица возвратился к нормальному.
— Где он? — спросил Сайрус.
— В Альде, — привычно отозвалась я.
— Ну, да, конечно, где же еще, — горько усмехнулся Глава.
— Там сейчас тоже жарко, кресанийцы могут напасть в любой момент, — тут же заступилась я за охотника.
— Им сейчас не до того, поверь, — вздохнул Сайрус.
— Ты имеешь в виду то, о чем говорил Тонвель? Неужели ты думаешь, всерьез…
— Я думаю, для Дигина открываются неплохие перспективы, — горькая ухмылка будто приклеилась к его губам, очерчивая жесткие линии вокруг рта.
— Зачем? — вдруг спросил он, глядя мне прямо в глаза.
— Зачем что? — не поняла я, хотя в сердце шевельнулось нехорошее предчувствие.
— Зачем ты спала с Гором? Меня было мало? Или мы оба для тебя ничего не значим вместе со своим чудаковатым миром?
Мне стало так больно, что я даже не сразу нашлась, что сказать. Я не считала их мир глупым, они оба не были для меня безразличны. Я любила Гора, как друга, как родню, а Сайруса — иначе, сильнее, глубже.
— Я не…
Он не дал мне договорить:
— Не надо оправдываться.
И после этого просто исчез. Я поняла, что не к Гору, и не на прекрасный пляж, зазывая меня следом. Просто куда-то, где он не ждал и не хотел видеть проклятое деревянное чудо.
Внутри воцарилась такая же болезненная пустота, что и снаружи. И сейчас мне было плевать, даже окружи меня кресанийцы или случись что похуже. Мне было все равно.
— Ух ты, — Гор вывалился на землю рядом со мной. Он едва держался на ногах, но ему, похоже, тоже было на это плевать, как и на кресанийцев. — Что тут взорвалось? — почесал он в затылке.
— Я, — коротко пояснила я.
— Ничего себе, — протянул он, — ни себе, ни людям, — пошутил в конце. До его затуманенного сознания, очевидно, еще не дошли масштабы всей катастрофы. — А где Сайрус? Где все? — он повертел большой головой.
— Ушли, — устало отозвалась я, а самой тоже нестерпимо захотелось раствориться в небытии. Столько боли, силы, отчаяния, и это действие на грани. И что в итоге? Победа? Нет, и даже не поражение, а обещание какого-то нового витка войны. Всех со мной.
Я бы посмеялась, если бы это не было так мрачно и глупо.
— Случилось что? — Дигин, не веря своим ушам, уставился на Тонвеля. Магистра уже подлатали оставшиеся маги, и он выглядел вполне сносно. И с рассудком у него все, вроде бы, должно было быть в порядке.
