— Это что, угроза? — невинно спросил я.
— Уж поверьте.
Я сделал вид, что задумался.
— Ох, ребята. Вы ставите меня в затруднительное с моральной точки зрения положение. Потому что, если вы сделаете это со мной, черт подери, узнать о том, что вы отказываетесь от помощи профессиональных консультантов — обладающих некоторыми заслугами перед городом, — может пресса. Запросто. — Я подался вперед. — Да... — добавил я как бы невзначай. — и еще они могут узнать, что вы нелегально допрашиваете несовершеннолетнюю.
Грин с нескрываемым потрясением уставился на меня. Даже агент Рик поднял брови.
— Чего?
— Несовершеннолетнюю, — повторил я. — Сиречь личность, не имеющую возможности отвечать на ваши вопросы самостоятельно. Я воспользовался правом вызвать сюда ее родителей. Не сомневаюсь, им и их адвокату найдется, о чем вас спросить.
— Это шантаж, — заявил Грин.
— Всего лишь соблюдение юридических процедур, — возразил я. — Это вы пытались обойти закон.
— Говорите что хотите, — насупился Грин, — но у вас никаких доказательств нет.
У меня аж щеки заболели от улыбки.
Я хихикнул.
По этому сигналу неплотно прикрытая дверь отворилась. За ней стояла Лидия Стерн с беджиком представителя прессы на шее и диктофоном в руке. Она подняла диктофон повыше, чтобы Грин хорошенько разглядел его.
— Ну, детектив, — вкрадчиво поинтересовалась она, — не будете ли вы так добры объяснить, почему в ходе расследования вы допрашивали несовершеннолетнюю без согласия ее родителей? Она подозревается в преступлении? Или была свидетельницей имевших место событий? И что это за слухи об отсутствии кооперации между различными отделами полиции, которое отрицательно сказывается на ходе расследования?
Грин уставился на нее. Потом покосился на агента Рика. Рик пожал плечами:
— Он тебя сделал. У тебя был шанс. Он не сработал.
Грин выдохнул слово из разряда таких, какие представителям власти не стоило бы произносить в присутствии несовершеннолетних, и ринулся к двери. Лидия Стерн подмигнула мне и поспешила за ним, тыча диктофоном и осыпая его вопросами, ответы на которые — даже самые разумные и взвешенные — выставляли Грина полнейшим идиотом.
Рик смотрел ему вслед, пока дверь за ними не закрылась, потом покачал головой.
— У вас-то какой интерес в этой истории? — спросил он меня.
— Девочка — дочь моего друга, — объяснил я. — Я за ней присматриваю.
Он понимающе кивнул.
— Ясно. На Грина здорово давят. Извините, что он с вами так.
— Рик, — терпеливым тоном произнес я. — Я ведь не несовершеннолетняя девица. Уж со мной-то не разыгрывайте из себя доброго копа.
На мгновение его вежливое, участливое выражение сменилось озорной, почти мальчишеской ухмылкой. Потом он пожал плечами.
— Попробовать стоило.
Я фыркнул.
— Вы ведь понимаете, он может достать ордер. Это просто вопрос времени и беготни по инстанциям.
Я встал:
— Это не моя проблема. Пусть с этим разбирается адвокат Карпентеров.
— Ясно, — кивнул он. — Но вы и впрямь вмешиваетесь в следствие. Он может изрядно испортить вам жизнь.
— Да ладно, агент. Я защищаю права несовершеннолетней. Представляете, как уцепятся за это правозащитники? — Я покачал головой. — И еще одно. То, что вы делаете, — порочно. Запугивать девочек. Блин-тарарам, ребята, это просто низко!
Агент Рик слегка покраснел от злости.
— А у вас, Дрезден, наверняка нет разрешения на ношение оружия. Хотите, я заподозрю вас на предмет скрытого ношения оружия и обыщу?
Упс! Я вспомнил про револьвер в рюкзаке. Если агенту Рику взбрендится развить эту тему, мне могут грозить неприятности — но и дать ему понять этого я не хотел. Я попытался отбросить эту мысль, равнодушно пожав плечами.
— А помочь помешать убийце, пока он не нанес нового удара, вы не хотите?
Рик склонил голову набок и нахмурился. Блин, игрок в покер из меня никудышный. Он словно ощупал меня взглядом, прикидывая, куда я мог спрятать пушку.
— Это к делу не относится, — ответил он. — Нарушение закона есть нарушение закона.
Со стороны двери послышался нетерпеливый вздох.
— Ты хоть пять минут можешь не быть полной задницей, Рик? — спросила Мёрфи. — Или это для тебя смерти подобно?
Как-то я не заметил ее прихода; впрочем, судя по лицу агента Рика, он тоже.
— Он консультант ОСР, который работает над этим делом. И у нас нет времени на препирательства. Люди в опасности. Нам надо действовать сообща.
Рик испепелил ее взглядом, но обуздал злость и пожал плечами.
— Может, ты и права. Но, Дрезден, на вашем месте я бы всерьез подумал, не убраться ли отсюда добровольно. Будете мешаться под ногами, и я арестую вас и упрячу за решетку на двадцать четыре часа.
— Нет, — возразила Мёрфи, шагнув в зал. — Не упрячешь.
Он повернулся к ней и сощурился.
— Черт подери, Кэррин! Ты ведь так и не научилась не лезть в чужие дела, нет?
— Как же, — хмыкнула она, выставив подбородок. — Не дождешься.
Агент Рик покачал головой. Потом пинком распахнул дверь и вышел.
Мёрфи посмотрела ему вслед и вздохнула.
— С вами все в порядке, мисс? — спросила она у Молли.
Молли с усилием кивнула.
— Да. Устала только.
Не прошло и минуты, как в зал ворвалась Сандра Марлинг, бросила взгляд на нашу маленькую группу и, подбежав к Молли, обняла ее. Девушка крепко прижалась к ней.
— Вы дозвонились? — спросил я у Сандры.
— Да. Миссис Карпентер едет.
Молли вздрогнула.
— Отлично, — сказал я. — Вы можете побыть с Молли до ее приезда?
— Конечно.
Я кивнул и повернулся к Молли:
— Детка, тут все оборачивается сложно. Я хочу, чтобы ты уехала с мамой. Идет?
Она кивнула, не поднимая головы. Я вздохнул и встал со стула.
— Вот и хорошо.
Я вышел. Мёрфи и Мыш выступали по сторонам от меня.
— Славный парень этот Рик, — заметил я. — Ну, если только податлив немного.
— Просто сопляк, — фыркнула Мёрфи. — Что там у вас случилось?
Я рассказал.
Она ехидно хихикнула.
— Жаль, не видела, какие у них были лица.
— В следующий раз постараюсь не забыть фотоаппарат.
Она кивнула.
— Ну и что нам делать дальше?
— Мы же в отеле, — удивился я. — Пошли найдем номер.
Уверен, в мирных обстоятельствах ни одного свободного номера в гостинице не осталось бы. Однако обстоятельства явно были далеки от мирных, администраторы с трудом справлялись с небольшой лавиной отказов и преждевременных отъездов — что лишь доказывает, насколько здраво порой умеют мыслить люди. Возможно, число посетителей конвента и удвоилось на день, но это не означало, что они готовы провести здесь ночь.
