— И чем дальше, тем больше! — продолжил развлекаться призрак и крайне неприлично мне подмигнул. — Та-а-акие грани в себе открываешь!
Да уж…
«На вас же, господин Ильсор, вообще мало что может сказаться», — гордо и смело проговорила я, глядя прямо в насмешливые желтые глаза страшного призрака. Мысленно, правда. Но это такие мелочи в вопросах доблести маленьких мавок!
— Невиая, садитесь, — повторил приглашение кицунэ.
Но вот садиться… знак того, что мне предлагают продолжить беседу? А я как-то не горю таким желанием!
— Боюсь, не смогу вам рассказать что-то новое или необычное. — Я, сделав шаг в сторону, невинно взглянула на ректора и на Ильсора. Убедившись, что завладела вниманием обоих, утомленно смежила ресницы и проговорила: — Если честно, то я слегка устала.
— Разумеется, вас проводят в комнату, как только вы уделите мне минутку внимания. — В прежде мягком и доброжелательном голосе ректора отчетливо слышался лед.
Демонстративно тяжело опершись на спинку кресла, я обошла его и осторожно присела, всеми силами стараясь скрыть легкий испуг и сильную настороженность.
— Дорогая Невиая… не расскажете ли мне, о чем вас просили мои племянники? — с ходу перешел к делу Эдан Хрон.
О как! Сразу с места в карьер и быка за рога?
Вот только у меня, господин Черный Принц, рогов как бы и нет. Хватать не за что. И вообще мы, мавки, — существа водные, а стало быть, скользкие. А значит, вы, уважаемый, где сели, там и слезли. Притом даже не поняли этого. Для последнего, правда, придется приложить все усилия. Так как если данный субъект поймет, что его пытаются обхитрить, то перестанет играть изящно и красиво. Возьмется за «кувалду». Грубо, зато действенно!
Но начнем… мне нужны определенное психологическое состояние и определенные реакции.
Я вспомнила все, что творил Нар-Харз, мигом зарделась и, кинув на ректора ну очень смущенный взгляд, пробормотала:
— Вы уверены, что мне, как благородной девушке, уместно о таком говорить… с вами?
— Конечно, уместно! — воодушевленный первой уступкой глупой мавки поощрил такую лояльность Эдан Хрон. — Более чем!
Вскинула носик, с ханжеством матроны бросила негодующий взгляд на призрака и, невежливо ткнув в него пальцем, сказала:
— Но я не могу говорить о таком в обществе мужчин! Особенно мертвых! — Деревенский грубый жест в моем исполнении заставил ректора на миг неодобрительно нахмуриться, а Ильсора откровенно усмехнуться.
А что? Все логично. Я выросла в деревне, о чем они прекрасно знают. Разумеется, школа для девиц и двор слегка пообтесали меня, но не настолько, чтобы изжить некоторые замашки.
А вот про то, что воспитывали меня в этой самой деревне так, что учителям пансиона и не снилось, им знать необязательно.
— А живые — это все хорошо и прилично, да? — уже смеялся Ильс.
— Неприлично, — вздохнула я и закончила: — Но если беседовать об ЭТОМ в неживом обществе, то сие отдает извращением…
— Об ЭТОМ?! — опешил ректор.
— Да, — загадочно и немногословно ответила я.
Глава Ассамблеи смотрел на меня со смехом в желтых глазах, и я с опозданием поняла, что дуру изображать стоило и перед ним тоже. Причем гораздо раньше.
Поединок взглядов с Ильсором длился недолго. Иногда для того, чтобы понять решение оппонента, хватает и нескольких секунд. Дух не выдаст. И не станет развенчивать образ безобидной пустышки, которого я придерживалась в общении с ректором. Это хорошо.
С одной стороны. А с другой — это означает, что у призрака по-прежнему есть свои виды и планы на скромную мавку. А также в этот самый момент стало понятно — с линией политики Эдана Хрона эти самые планы не пересекаются. Печально. Жернова интересов сильных мира сего шутя перемалывают слабых, что попались им на пути.
Я вновь посмотрела на черного лиса и, сделав тихий вдох, чтобы успокоиться, заговорила:
— Уважаемый лорд Хрон, надеюсь, вы понимаете, насколько для меня унизительна данная тема? И насколько вредны… слухи.
— Дорогая княжна, поверьте, у вас нет причин беспокоиться об огласке, — тут же заверили меня.
«Ну да… пока вам это выгодно», — мрачно пробормотала я про себя.
Я вообще сейчас с полным правом могу с ними вести смелый, ироничный и остроумный диалог. Мысленно!
Ибо вслух как-то боязно.
Поэтому я сидела, горестно поджав губки, демонстрируя на личике усердную работу мысли, а сама лихорадочно пыталась составить план дальнейшей беседы.
Оказывается, так сложно демонстрировать некоторый уровень образования и манер, но при этом произвести впечатление не очень умной особы.
Но будем стараться!
— Я рада, что могу на вас рассчитывать. — Мой взгляд был пронизан благодарностью.
Ректор смотрел с иронией, на Ильсора я даже не косилась.
— Так все же, Невиая… вернемся к нашей теме. Я понимаю, что вам не очень приятно о ней говорить, но это нужно.
— Итак, что конкретно вас интересовало? Формулировка «Расскажите, о чем просили племянники» чересчур расплывчата… И да, они ни о чем меня не просили.
— Правда? — хмыкнул черно-бурый лис, в глазах которого веры моим словам не было ни на йоту. — Тогда о чем же вы говорили совсем недавно? Что скрывается под загадочным «ЭТО»?
— Ну как же… — Я подалась вперед и полушепотом сообщила: — Неуравновешенное поведение Алинро Нар-Харза под влиянием приворота.
— И все?
— И все! — радостно подтвердила я.
— А у меня несколько иные сведения, — вкрадчиво начал Эдан Хрон, на губах которого играла по-прежнему любезная улыбка, а поза не стала более напряженной. Все как прежде. Но мне почему-то стало неуютно. Один из черных хвостов ректора описал затейливый пируэт и вновь опустился на ковер. — Милая моя леди, не хотелось бы повторно намекать на то, что честность — лучшая добродетель.
Над головой хмыкнул Ильсор, и по кабинету прокатился тихий смех, а после циничная фраза призрака:
— Согласен. Лучшая, а также еще и полезная! Знаете, как жизнь иногда продлевает?
За-а-амечательно! Какие речи, какие откровения и столь прозрачные намеки! Разумеется, честность — это добродетель, а вот по поводу ее чудодейственного влияния на жизненный срок я бы поспорила! И вообще, с каких это пор она важна и нужна для интриганки?!
Скорбно посмотрела на Эдана Хрона, потом на Ильсора… и поняла, что лучше бы мне сейчас внезапно стать «милой леди»! Причем не имеющей ни малейшего понятия об исконных идеалах и принципах интриганов и пакостников!
Своей следующей фразой ректор лишь подтвердил мои выводы.
