— Рад видеть тебя живым и невредимым, Реген. Ты пойдешь утром в Гильдию делать сообщение?
— Цеховой мастер Малкум, — произнес Реген с поклоном. — Рад тебя видеть. Я повстречал этого мальчика по имени Арлен на дороге…
— Между городами? — с удивлением спросил цеховой мастер. — Тебе следует быть осторожней, мальчик!
— Он находился в пути несколько дней, — пояснил Реген. — Мальчик рисует обереги лучше некоторых Вестников.
Малкум поднял бровь.
— Он хочет стать Вестником, — не унимался Реген.
— В мире нет более почетной профессии, — обратился Малкум к Арлену.
— У него никого нет в Милне, и я подумал, что он мог бы стать подмастерьем в Гильдии…
— Ну, Реген, ты ведь не хуже других знаешь, что мы берем в Гильдию только зарегистрированных Караульных. Попробуй обратиться к цеховому мастеру Винсину.
— Мальчик уже умеет рисовать обереги. — Реген говорил более почтительно, чем с герцогом Юкором. Цеховой мастер Малкум превосходил Вестника в росте и силе и не был похож на человека, которого можно запугать разговором о ночных демонах.
— Тогда Гильдия Охранных знаков легко его зарегистрирует, — повернулся Малкум. — Увидимся утром, — бросил он через плечо.
Реген заметил еще одного знакомого человека в толпе Купцов.
— Шевелись, Арлен, — прорычал Вестник, направляясь в другой конец зала. — Цеховой мастер Винсин!
При его приближении человек поднял взгляд и отошел от друзей, чтобы поздороваться с Вестником. У Винсина черная козлиная бородка, гладкие волосы зачесаны назад. На пухлых пальцах поблескивают кольца. На груди в виде символа ключевой оберег, служащий основанием всех других охранных знаков в паутине.
— Что я могу для тебя сделать, Реген? — спросил цеховой мастер.
— Вот этот мальчик, Арлен, родом из Тиббетова Ручья, — сказал Вестник, показывая на Арлена. — Он стал сиротой после нападения корелингов. У него нет семьи, но он хочет учиться на Вестника.
— Очень хорошо, однако какое отношение все это имеет ко мне? — заявил Винсин, мельком взглянув на Арлена.
— Малкум не возьмет его, пока он не зарегистрирован как рисовальщик оберегов, — пояснил Реген.
— Что ж, тут загвоздка, — согласился Винсин.
— Мальчик уже умеет рисовать охранные знаки. Если бы ты посмотрел…
Винсин покачал головой.
— Извини, Реген, вряд ли я смогу зарегистрировать какого-то неотесанного паренька из захолустья.
— Обереги мальчика отрезали руку демону камня, — настаивал Реген.
Винсин засмеялся.
— Если только у тебя нет с собой руки в качестве доказательства, можешь рассказывать такие басни Жонглерам.
— Тогда устрой его куда-нибудь подмастерьем, — попросил Реген.
— А он сможет платить? — спросил Винсин.
— Мальчик бездомный сирота.
— Может быть, я подыщу Караульного, который возьмет его слугой в свой дом, — предложил цеховой мастер.
Реген нахмурился.
— Ладно, спасибо тебе и на этом, — поблагодарил он и повел Арлена прочь.
Солнце уже садилось, и они поспешили вернуться в особняк Регена. Арлен наблюдал за тем, как быстро пустеют оживленные улицы Милна. Люди тщательно проверяли обереги и запирали двери. Даже при покрытых булыжником улицах и надежно защищенных охранными знаками городских стенах все закрывались на ночь в своих домах.
— Просто не верится, что ты так разговаривал с герцогом, — обратился Арлен к Регену по пути домой.
Вестник усмехнулся.
— Запомни первое правило Вестников, Арлен. Купцы и дворяне могут платить тебе, однако только позволь, и они сядут тебе на шею. Следует вести себя подобно королю и постоянно напоминать им, что рискуешь за них жизнью.
— В случае Юкора правило срабатывает, — согласился мальчик.
При упоминании имени герцога Реген нахмурился.
— Самолюбивая свинья, — сплюнул он. — Думает лишь о том, как набить карманы.
— Все обойдется, — успокоил его Арлен. — Ручей выжил без соли прошлой осенью. Люди перенесут и не такое.
— Возможно, — уступил Реген, — однако они не должны терпеть подобные лишения. А взять хоть тебя! Хороший герцог сделал бы такого лихого парнишку защитой своего трона, так что тебе не пришлось бы просить подаяние на улице. Да и Малкум ничем не лучше! Мог бы и проверить твое умение, сукин сын. А Винсин! Если бы ты предложил ему хорошую плату, он к утру нашел бы тебе достойного учителя! А так хотел отдать тебя в услужение!
— Разве подмастерье не слуга? — спросил Арлен.
— Ни в коей мере, — ответил Реген. — Ученики принадлежат к классу Купцов. Они овладевают ремеслом, а затем заводят свое собственное дело или работают вместе с мастерами. Слуги же никогда не смогут стать кем-то, если только не женятся на девушке из более высокого класса. Пусть лучше меня заберут демоны, чем я позволю отдать тебя в услужение.
Вестник надолго замолк, и оставшийся в недоумении Арлен решил не беспокоить его дальнейшими вопросами.
Вскоре после того как они пересекли обереги Регена, совсем стемнело, и Маргрит отвела Арлена в комнату для гостей, которая по размеру чуть ли не равнялась половине дома Джефа. Весь центр помещения занимала кровать, такая высокая, что Арлену пришлось подпрыгнуть, чтобы оказаться в ней. Мальчик, привыкший спать на земле или соломенном тюфяке, с наслаждением погрузился в мягкую перину.
Однако вскоре его разбудили громкие голоса. Он выскользнул из постели и вышел из комнаты. Коридоры огромного дома были пусты, все слуги спали. Арлен поднялся по лестнице. Спорили Реген и Эллиса.
— …берем его, и все, — говорила Эллиса. — В любом случае такое занятие не для мальчика!
— Но он хочет стать Вестником, — настаивал Реген.
Эллиса фыркнула.
— Сбагрив Арлена, ты не избавишься от чувства вины за то, что привез его в Милн, а не доставил домой.
— Демон тебя возьми! — рявкнул Реген. — Ты просто хочешь нянчить его день и ночь.
— Не смей меня обвинять! — прошипела Эллиса. — Решив не отвозить Арлена в Тиббетов Ручей, ты взял на себя полную ответственность за мальчика.
Арлену хотелось вступить в разговор. Он понимал, что Эллиса желает ему добра, только ему надоело, что взрослые постоянно решают за него, как ему следует жить.
— Отлично, — промолвил наконец Реген. — Что, если я пошлю его к Кобу? Я буду платить за него, и мы сможем регулярно посещать мастерскую и присматривать за ним.
— Отличная мысль, — согласилась Эллиса без прежней раздражительности. — Только у нас нет никаких оснований прогонять его из нашего дома. Пусть спит в мягкой постели, а не на твердой скамье в шумной мастерской.
