Рубеус
Мика была полной противоположностью Коннован — высокая, статная с крупными, пожалуй, даже слегка тяжеловатыми чертами лица. Черные глаза, черные волосы, черное платье, даже кожа, вопреки правилам, казалась смуглой. Но при всей своей стати Мика умудрялась выглядеть трогательно-беззащитной, не хрупкой, как Коннован, а именно беззащитной, такой, какой должно быть женщине.
— Особо не обольщайся, — шепнул Карл. — Мика — еще та стерва, стоит палец в рот положить, и без головы останешься.
Стерва сидела, скромно потупившись, и даже не пыталась сделать вид, будто не слышала. Слышала, каждое слово слышала, но продолжала игру. Да-ори, что с нее возьмешь.
— Вообще-то я мог бы подобрать и кого-нибудь другого, но тебе будет полезно, — заметил Карл.
— В каком смысле?
— Увидишь. Просто не забывай, что она — стерва. И еще одно, надеюсь, завтра вы освободите меня от утомительной обязанности разыгрывать гостеприимного хозяина. Раз в неделю жду с отчетом. График работ есть, люди тоже, кого еще привлечь — решай сам, на Севере около пятисот да-ори, людей тоже не так и много, но на первое время хватит. Главное — замок, как только Хельмсдорф будет восстановлен, со всем остальным станет легче. Мика, слышала?
— Да.
— Но спрашивать в первую очередь все равно с тебя буду.
Ну, в этом Рубеус не сомневался. Правда, сейчас его беспокоил несколько другой вопрос.
— А наш договор?
— В силе. Надумаешь — сообщи, всегда к твоим услугам. За сим позвольте откланяться, не хочу мешать работе… Хранитель.
Насмехается, понимает, что титул этот — пустое сотрясание воздуха, какой из Рубеуса хранитель, когда он себя и вампиром-то не считает.
Правильно говорить «да-ори», вампир — термин, выдуманный людьми, оттого унизительный. Хотя ничего унизительного Рубеус не видел. В общем-то, если верить Карлу, он вообще мало что видел и слабо что понимал, следовательно, назначение на столь ответственный пост представляется вдвойне глупым. С другой стороны, Карл все это видит, понимает и тем не менее…
У Карл своя логика и злиться на него бесполезно. Тем более невозможно злиться, когда на тебя так смотрят.
— Наверное, нам следует познакомиться… поближе, — промурлыкала Мика, поднимаясь. Черный шелк жидкой рекой скользнул вниз, но в последний момент, зацепившись за узкие бретели платья, повис нежными складками… Наверное, на лице отразилось что-то… из мыслей, потому как Мика тут же поинтересовалась.
— Все в порядке?
— В полном. — Рубеус мужественно отогнал мысль о том, что станет делать платье, если одна из бретелей все-таки соскользнет с Микиного плеча.
— Мне показалось, что… я вам не нравлюсь. А мне бы очень-очень хотелось… понравиться. — Прозвучало это как будто Мика… в общем, неправильно прозвучало, настолько неправильно, что Рубеус и не нашелся с ответом, просто кивнул.
— Давайте знакомиться? Я — Мика. Когда-то была валири Хранительницы Севера, но увы… в силу некоторых обстоятельств моя вали погибла, и теперь я вхожу в состав пятнадцатой сотни. Печально… эта война… я вообще очень не люблю воевать, особенно когда приходится делать это в грязи и холоде. Вы себе не представляете, насколько это унизительно годами сидеть на каком-нибудь заводе… учить людей. Варвары.
Ее голос очаровывал, а слова проходили мимо сознания, Рубеус очнулся лишь когда Мика осмелела настолько, чтобы прикоснуться к его лицу. Вот только этого не хватало.
Рубеус молча отвел Микину руку, и та поспешно отступила. Боится? Его? Почему?
— Простите за дерзость… — Предательски дрожащие ресницы и нервно закушенная губа — Рубеусу стало стыдно, неужели он настолько похож на Хранителя, чтобы его боялись?
— Я всего-навсего хотела… понравиться вам. Мне так надоело это убогое существование… эта война… а вице-диктатор предоставил шанс… но если я вам не понравлюсь, то… — Мика всхлипнула, и Рубеус испытал острое желание тут же сообщить Карлу, что он отказывается от высокой чести, звания и этой… помощницы.
— Пожалуйста. Я больше никогда в жизни… я буду очень старательной и очень послушной. Все, что захотите… обещаю.
В данный момент времени Рубеус хотел, чтобы она переоделась во что-нибудь менее откровенное, конечно, достаточно было приказать… но с другой стороны, подобный приказ будет выглядеть крайне нелепо, если не сказать больше.
Черт, это ему нужно взять себя в руки и думать о деле. Исключительно о деле.
— Что представляет собой замок?
— В настоящий момент груду развалин. — Мика успокоилась на удивление быстро — взмах ресниц и слезы исчезли. — Кажется, частично уцелела одна из башен, но ее тоже придется снести, подвалы — нужно расчищать, там много полезного хранилось, ну и пристройка, где раньше прислуга обитала.
— Хорошо.
— Что хорошего?
— Будет, где жить.
Мика фыркнула, былое раскаяние и страх испарились вместе со слезами. Ну да, все да-ори — отменные лгуны, единственная, кто не лгал, Коннован.
И Коннован никогда не стала бы вести себя столь нагло, как эта черноволосая стерва. Мысль о Коннован причинила боль, и Рубеус поспешно оттеснил ее прочь. О деле, думать нужно о деле, чем быстрее он восстановит Замок, тем быстрее сможет заняться поисками.
Рубеус поставил кресло таким образом, чтобы между ним и Микой оказался огромный, как степь, дубовый стол. Мика недовольно нахмурилась, но возражать не посмела. Пока не посмела — за этим дело не станет. Ну, Карл, ну удружил, нечего сказать.
— Расскажи про Хельмсдорф, — попросил Рубеус, надеясь, что может быть потом, когда Мика поймет, что его не надо бояться, она станет вести себя иначе. — Каким он был раньше?
— Красивым. Самый красивый из четырех замков. Госпожа построила замок в Расколе, это место так называется, там гора как дерево на две делилась, этот раскол еще Вратами Ветра называли. Госпожа обладала великолепным вкусом и фантазией, а еще очень любила север. Хельмсдорф славился Двенадцатью Хрустальными башнями, которые ночью светились будто вторая луна.
— А днем?
— Не знаю. Я днем сплю. Но если вы о безопасности, то слой отражающего вещества был нанесен исключительно на внешних стенах, внутри же было совершенно безопасно. Армированный пласт-гранит.
Рубеус понимающе кивнул. На самом деле он не имел ни малейшего представления, что такое армированный пласт-гранит. Вернее, гранит — это камень, а все остальное? Сделав в памяти пометку присмотреть в библиотеке пару-тройку книг по строительству, Рубеус вернулся к разговору.
— То есть внешнюю стену замка укрепляли двенадцать башен?
