Кейн чуть улыбнулся, признавая поражение. Затем лицо его исказилось.
— Раз ты требуешь, я отдам тебе мое кольцо! — прорычал он и выбросил вперед левую руку со стиснутыми в кулак пальцами, и гелиотроп уставился на них злобным мстительным глазом.
Какой-то осколок памяти, частица инстинкта проснулись в Терес. Она вскрикнула и отскочила в сторону, ударив коня Дрибека. Животное резко отпрянуло.
Камень кольца выбросил радужный луч энергии — изумрудный свет, пронизанный алым, разрядился в том месте, где только что находились Терес и Дрибек!
Кто-то пронзительно вскрикнул позади. Один из солдат, скорчившись, рухнул на землю. Его тело почернело словно от удара молнии, в воздухе запахло озоном и горелым мясом. Кейн яростно выругался.
Дальнейшее произошло быстро. Кейн повернулся к Терес и Дрибеку, но двое конных стражей бросились вперед с обнаженными клинками, и Кейну пришлось отвлечься на новую опасность. Кольцо снова выстрелило энергией, и дымящиеся тела обоих всадников скатились с лошадей. Ближайший солдат Дрибека прыгнул на Кейна с мечом и погиб ужасной смертью, пронзенный радужной стрелой.
Дрибек был не столь глуп, чтобы принять бой с тем, что ему не под силу. За те мгновения, пока Кейн был занят другими, он поднял Терес к себе в седло и погнал жеребца в лес. Едва они покинули дорогу, как смертельный луч мелькнул рядом с их головами, превратив дерево в груду горящих обломков. Подгоняемый страхом, конь успел проскочить под его рушащимися ветками.
— Пригнись! — запоздало предупредил Дрибек. Конь едва успевал огибать мелькающие мимо стволы. Очередной луч энергии метнулся в них огненным копьем, уничтожив несколько деревьев. Луч бил наугад, Кейн потерял их в лесу.
На дороге царила безжалостная и необъяснимая смерть. Селонарийцы рассыпались и бежали после глупой попытки опрокинуть одинокого демона разрушения, оставившего на дороге почерневшие трупы половины их отряда. Кейн прочесал лес своим смертельным оружием, ввергнув отступивших в панику.
Но едва они исчезли, как его убийственная ярость утихла. Неожиданно почувствовав себя слабым, он покинул место бойни и удалился туда, откуда Гелиотроп мог вернуть его в Арелларти. Одного.
Коварный план был раскрыт. Южные Земли поднялись против Кейна. Против единственного человека и темного наследия древней Земли.
XVII. ТАИНСТВЕННЫЙ ПРОТИВНИК
— Пожалуй, нам повезло, что у Кейна не было лука, — с напускной небрежностью проронил лорд Дрибек. — В этом случае он бы наверняка не промахнулся.
— А если б твои люди не дрогнули, как подобает дисциплинированным воинам, то лучники пронзили бы его предательское сердце, — возразил Кремпра.
— Легко говорить, когда тебя там не было, — хмыкнула Терес. — Ты увидишь их тела… он метал из своего кольца польские молнии! Независимо от того, насколько обучены или храбры твои воины, они бессильны, когда их сжигает на открытом месте неведомое оружие. Тут любой кинется спасать свою шкуру!
Той же ночью они достигли Селонари. По пути Терес рассказала, что с ней случилось после того, как она исчезла из спальни Дрибека. Дрибек уже догадался о роли, сыгранной в кровавом побеге Ристоконом, и не сердился на Терес за вызванный его смертью переполох. Тем более, что теперь она превратилась в условного союзника.
Очутившись в Селонари, она в изнеможении упала на постель и крепко проспала всю ночь, а Дрибек тем временем обдумывал положение, осложнившееся неожиданными обстоятельствами.
Утром Терес вежливо пригласили на военный совет, созываемый лордом Селонари для обсуждения угрозы, вызванной предательством Кейна. Отдохнувшая Терес облачилась в приготовленный для нее наряд: рубаху с широкими рукавами из темно-синего шелка, жилет и штаны из темно-красной замши. Новая одежда понравилась девушке, и она тщательнее обычного занялась своей косой, удивляясь тому, что столь заурядные хлопоты занимают ее после всех пережитых ужасов. Слуги провели ее в зал совета, где уже собрались взволнованные лорд Дрибек, Кремпра, Асбралн, Овстал и еще несколько военачальников и советников, имен которых она не могла припомнить. Дрибек сообщил в дополнение к рассказу Терес собранные им сведения.
— Что толку укорять друг друга? — добавил он, стремясь погасить готовую вспыхнуть между Терес и Кремпрой ссору. — Но, к сожалению, это почти все, что нам остается. Факты говорят о том, что Кейн действительно интригует на стороне Бреймена против Селонари, преследуя собственные цели. Он спровоцировал вторжение Малхиона, — которого иначе могло и не быть, пугая его слухами и ложью, к которым Волк не прочь был прислушаться. Чтобы поторопить события, Кейн «предупредил» Малхиона о грозящем его сподвижникам заговоре, затем нагло отравил Оссвальта и пытался расправиться с Лутвионом — Терес упоминала о его познаниях в колдовских препаратах. Когда она обнаружила приготовленную им для Лутвиона ловушку, Кейн последовал за ним и убил его вместе с охраной силой своего кольца.
— Мы обнаружили еще одно тело с признаками такой же смерти, — вмешалась Терес. — Но так и не опознали его, после того как над ним потрудились стервятники и река.
Дрибек кивнул:
— Попробую-ка я догадаться. Ты упомянула об одном из исчезнувших той ночью слуг Лутвиона, которого сочла наемным убийцей. У меня действительно был внедрен в окружение Лутвиона шпион, и он пропал примерно в то время. Можно предположить, что мой лазутчик каким-то образом опознал Кейна, но тот догадался об этом. Шпион попытался передать эту весть, прежде чем Кейн разделается с ним, но Кейн оказался проворнее, и дьявольское кольцо получило очередную жертву.
— Но почему Кейн сражался за нас? — заинтересовался Овстал. — В битве у реки его меч и храбрость помогли завоевать победу Селонари.
— К тому же он спас мне жизнь, — добавил Дрибек. — Видимо, с целью заручиться моим доверием. — На миг голос лорда дрогнул. — И разумеется, положение позволяло ему передавать не слишком важные сведения Малхиону.
Однако заметьте необычайную изобретательность Кейна, ее подтверждает легкость, с которой он манипулировал всеми нами с той минуты, когда убедил меня снарядить экспедицию, необходимую ему для похода в Арелларти. Быть может, именно он написал ту книгу о государственном управлении, которую подарил мне в нашу первую встречу. Нет, все не так просто: пожалуй, Кейн счел, что Бреймену повезет в сражении и он покорит Селонари… но затем понял, что эта победа не несет ему выгоды, и замыслил устроить долгую и дорогую войну, которая обессилит обоих противников, так что они не будут представлять для него угрозы. Поэтому Кейн бился на стороне Селонари, желая изменить итог, — огромный, но оправданный риск, как показали события. Вот почему он сообщил Малхиону ложную весть о том, что наша армия расположилась лагерем у бродов Мейсвена, и заманил Волка на проклятый мост. И хотя мы с Ристоконом сочли, что исход битвы решила наша кавалерия, замысел принадлежал Кейну, причем меня поразила его скромность.
