Теперь замолчал я, борясь с лицом и глазами, сохраняя маску спокойствия.
— Понимаю. Ещё раз прошу прощения у тебя. Но нет. Нет. Я обойдусь своими силами. Пока лишь притворюсь колеблющимся трусом. Мне не впервой. Ещё несколько дней. Может, неделю спокойствия. Но лучше две. Чтобы чуть сократить разрыв в силе. Мне нужна хоть одна работающая техника. Помощь мне не нужна. Но может у тебя найдётся для меня совет?
— Хорошо, — помолчав, ответила девушка. — Он будет быстрей и сильней тебя. Но это ничто, если ты и впрямь хочешь победить. Мой учитель любит повторять, что главное у бойца — дух. А у тебя есть чем его подкрепить. Ты и впрямь крепкий. Отличная основа, полученная на этапе Закалки, позволяет тебе сократить разрыв между вашим возвышением. Благодари тело, идущее вслед за душой. Не забудь поблагодарить меня и мои формы. У тебя, на самом деле много сильных сторон. Ты отлично умеешь находить недостатки в стиле противника. Как раз это и называется — видеть уязвимые места. Это оттого, что у тебя потрясающе сильное духовное восприятие, которое позволяет легко видеть суть движений. Улавливать правильный путь энергии. Различать все тонкости работы с ней. Неплохие задатки бойца, алхимика или начертателя.
— Мой отец считался отличным кузнецом.
— Или кузнеца, — кивнула Виликор. — Такие дары тоже передаются по наследству. Ты должен легко справиться и с техникой. Освоить её с одного свитка. Я верю в тебя. Следуй уроку Кадора. Заставь работать свои преимущества. Ты чуешь опасность, про него таких разговоров не слышала. Ты успеешь закрыться от Лезвия, а вот если сам сумеешь им подловить противника, то выиграешь.
— Спасибо.
— Скажу больше. Открой хотя бы пару узлов, месяц поработай с формами и можно будет надеяться, что ты сможешь принять Лезвие даже без Покрова, — девушка улыбнулась. — Мы обязательно попробуем.
— Ну, спасибо!
— Не стоит, — девушка не поддержала шутку. — В нашей бурсе тебя не тронут. Но каждый день промедления работает на твоего врага. В Школе не любят слабаков. А у тебя и так плохая репутация с твоей скоростью возвышения. Не тяни. Тебе ли не знать, как тяжело подниматься со дна?
Виликор резко отвернулась от меня, только мелькнули перед глазами белые волосы, стянутые в тугой хвост. Вздох и она уже возле Шамора, что-то спрашивая у него. Хорошо, старшая. Я постараюсь не тянуть.
***
— Леград, я вижу перед тобой свиток.
— Да, старший.
— Ты заставил старика сомневаться в своих знаниях. Впервые на моей памяти «Взрывной рост узлов» оказал такой слабый эффект на родившегося в Нулевом. Я рассчитывал, что ты получишь, как минимум пять узлов, а не застрянешь со своим прорывом на долгий месяц.
«Девять старший, девять. Но уже имея средоточие Воина и окрепшие меридианы. И не просто самые простые, с бесстихийным атрибутом Ча, а следующие узлы созвездия Земной техники. Те узлы, на открытие которых нужно гораздо больше энергии по вашим же рассказам. И за этот успех нужно благодарить и вас», — промолчал я.
— Хорошо. Ты много раз слышал и видел, как работают со свитком техники. Приступай и постарайся как можно быстрее повторить её, пока воспоминание ещё свежо. Не бойся срыва. Боль не столь сильна, когда сила прошла только начало пути, а тебе нужно как можно быстрее повторить увиденное. Но сегодня не более одного прочтения. И, — Кадор помедлил, — десять, может быть пятнадцать неудач. Поглядим, сколько выдержишь.
— Понятно, учитель.
Я устроился на крайнее место медитаций, у самой стены с тысячами сколов от Лезвий на камнях. Принял удобную позу, положил на колени свиток. Ладони устроились на гладком дереве основы. Не спеша я принялся втягивать через неё силу небес. Всё происходило так же, как и у других. Свиток принялся нагреваться в руках и светиться. Я прикрыл глаза и постарался успокоиться, выбросить из головы все переживания и мысли. Вспышка сквозь зажмуренные веки и меня буквально пронзило воспоминание того, о чём мгновение назад я и думать позабыл. Вот же! Минуту? Десять минут назад? Но я уже применял эту технику! Я же помню, как это было!
Короткий волевой посыл-приказ и послушная энергия устремляется из средоточия в основной меридиан левой руки. Быстрый полёт мыслью над послушным потоком силы небес. Здесь чуть ускориться через узкое место. Тут сразу два будущих узла на пути энергии и она пытается разделиться на десятки непослушных нитей. Успокоить, сжать в единое целое, приободрить бег. Вот уже ладонь, тлеющее зерно конечного узла. Сюда! Обхватить поток, направить его бег. Получай! Энергия вливалась в узел безостановочно, сначала ничего не происходило, но вот он вспыхнул, будто в костёр подбросили свежей колючки, меридиан словно вздрогнул и его исток в средоточии закрылся. Можно отвлечься. Текущая по меридиану энергия впитывалась в узел, как пересыхающий ручей в ненасытный песок, а я твёрдой рукой очертил перед собой круг, вписал три простых символа и прижал к нему ладонь с горящим узлом. Символы вспыхнули, и из ничего появилось Лезвие.
Потрясающе! Я, откинув в сторону совет старика, снова погрузился в воспоминание, переживая его заново. Оно уже и впрямь чуть поблёкло в памяти, словно минуло не меньше часа. Но послушно накатило на меня. Ещё раз! Ещё! Ещё! Я пробуждал в себе это чужое воспоминание раз за разом, пытаясь запомнить все мелочи. Оно всё быстрее захлёстывало меня, одновременно тускнея и словно переливаясь уже в мою, по-настоящему принадлежащую только мне, память о технике. В какой-то миг я запутался, что мелькает в моей голове? Чужая память из свитка или уже моё неясное воспоминание об увиденном там? Что ярче? Что реальнее? Что было на самом деле? Наваждение схлынуло, голова прояснилась, и я понял, что воспоминание из свитка исчезло без следа, хотя другие ученики и на утро хвастались обрывками знаний. Странно.
Я открыл глаза, поднял голову, чуть прищурившись от лучей опускающегося солнца. Похоже, урок подходит к концу. Долго я... И сколько я смог понять и запомнить? Что же... Попробуем. Неуверенно вытянул вперёд руку и начал с того, в чём точно не испытывал сомнений. С формального обращения к Небу, что должно было оформить потраченную мной энергию. Символы крепко врезались в память, и нарисовал я их так же, как в свитке. Уверенно, быстрыми росчерками. Впервые на виду у всех используя для этого руку. Впрочем, в классе мало кто сумел перейти к мысленному способу, без лишних подпорок. Не стоит выделяться в первый раз и мне. Посыл-приказ и в исток меридиана вливается энергия. Стремительный полёт вдоль меридиана, я управляю потоком именно так, как помню. Вспыхивает узел. Загораются в моём воображении символы обращения. И с ладони срывается Лезвие. По-настоящему, а не в воспоминании. Оно со звоном ударяет по серой каменной стене и рассыпается мелким крошевом, которое растворяется в воздухе, не долетев до брусчатки.
Я слышал, как стихает обычный шум урока: разговоры учеников, тихий голос Кадора, свист техник и камней, вскрики боли неудачников. Чувствовал, буквально кожей, как в спину впивается всё больше и больше взглядов. Как они жгут меня своим недоумением и завистью. Здорово я сумел не выделиться в первый раз.
Глава 16
— Старший.
— Говори, Леград.
— В этом месяце ничего стоящего внимания в лавке не появилось. Когда нам откроют Павильон?
— Это сложный вопрос, ученик.
Я, задавший такой важный для меня вопрос, слушал ответ Кадора вполуха. Был занят другим. В изумлении наблюдал изменения в печатях учителя. Такое я видел впервые. Сначала наливался свечением один указ, затем в другом полыхал вспышкой символ и сам указ начинал становиться ярче, а первый угасал. Затем в первом вспыхивал знак условия и указы опять менялись яркостью.
— Боюсь, что никаких новых техник у этого выпуска не будет. Но тебе не стоит беспокоиться. Даже я, половину жизни отдавший обучению юных идущих, не встречал такого таланта. Твоё восприятие свитков просто чудовищно. Я передам с тобой письмо в Академию. Там ещё остались мои ученики, и они помогут тебе советом и делом.
