Когда наложница с трудом выбралась на парапет и обрела там более-менее устойчивое положение, она оглянулась, пытаясь хоть что-нибудь увидеть сквозь чернильный мрак. Но ночь не спешила раскрывать ей все свои тайны, поэтому кроме нескольких темных силуэтов женщина ничего не сумела рассмотреть.
Вот будет смешно, если это просто чей-то розыгрыш…
— Выбраться через чердак было бы гораздо проще, — раздался откуда-то мальчишеский голос, который Ирида сразу же узнала.
— Данмар! — Горячо прошептала она, боясь громко произносить его имя. — Ты все-таки пришел!
Наложница так сильно захотела увидеть своего мальчика, что развернулась на звук, не считаясь со своим неустойчивым положением. Она не смогла удержать равновесия и начала заваливаться прямо в зияющую под ногами черную пустоту… Но не успела она даже испугаться за себя, как метнувшаяся из темноты рука ухватила ее за платье и придержала, не давая свалиться.
— Осторожно, мама, — донеслось до ее слуха. — Ступай осторожно. Вот здесь. Тут есть подобие балюстрады, отсюда ты не упадешь.
Ирида послушно делала то, о чем говорил ей сын и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не спугнуть это волшебное чувство. Она снова вместе со своим любимым мальчиком!
— Я скучал, мама, — сказал он, когда вывел женщину на небольшую площадку, окруженную с одной стороны парой дымников, а с другой невысоким ограждением.
— Я тоже, Данмар… очень скучала…
Наблюдая за тем, как юноша бесстрашно устраивается на самом краю покатой кровли, у Ириды перехватило дыхание. Почему-то ее сын совершенно не боялся высоты, хотя в детстве ему было боязно залезть даже на крышу сарая. А уж с крыши особняка Атерна до земли расстояние было в полтора десятка раз больше.
Однако даже не это удивило женщину. Она вдруг заметила, что ее ребенок облачен в одни только штаны, и эта деталь заставила наложницу вообще усомниться в реальности происходящего. Быть может, это все от начала и до самого конца лишь глупый сон?
— Почему ты голый? — Удивленно спросила Ирида, разглядывая выделяющуюся в темноте светлую кожу мальчика. — И как ты сюда вообще пробрался, Данмар? И как ты будешь выбираться обратно?
— За меня не волнуйся, у меня все продумано…
Наложнице вдруг показалось, что непроглядный мрак за спиной ребенка колыхнулся, и до нее донеслось дуновение легкого ветерка.
— Я хотел сказать тебе нечто очень важное, мама.
— Конечно, родной мой, я выслушаю тебя… — она внезапно спохватилась, словно вспомнила нечто очень важное, — но подожди! Сперва я должна рассказать тебе кое-что! Атерна… они не оставят тебя в покое! Ноир и Таасим хотят отомстить тебе, а еще…
Ирида пыталась сбивчиво пересказать все то, что ей было известно, а заодно и поделиться своими собственными соображениями. Она искренне желала донести до сына все свое беспокойство, может, оно сподвигнет его уехать куда-нибудь подальше от Махи и зажить спокойной жизнью?
— Я знаю. Я обо всем этом знаю, мама, — последовал бесстрастный ответ ребенка, поразивший мать своей невозмутимостью. Неужели за минувшие несколько лет ее малыш успел так сильно повзрослеть?
— Небесная тысяча, Данмар! — Наложница взмолилась, пытаясь хоть так достучаться до разума сына. — На тебя объявил охоту один из сильнейших аристократических родов, почему ты так спокоен?! Разве ты не понимаешь, чем это тебе может грози…
— Тс-с-с-с! — В темноте было сложно разобрать, но судя по движению руки, мальчик приложил палец к губам. И Ирида послушно замолчала, прервавшись на полуслове. — Я говорил со своим отцом.
Первейшим порывом женщины было усомниться в этом, сказать, что это невозможно, но она его в себе все-таки задавила. Ведь именно таким же сомнением ее встретил и Данмар, когда она призналась ему, что он рожден от настоящего ангела. Разве должна она возвращать своему ребенку недоверие?
— Как… как это было? — С придыханием вымолвила она, пытаясь руками нашарить какую-нибудь опору, которая позволит ей удержаться на ногах.
— Я не могу тебе сказать, мама, — последовал непреклонный ответ. — Но я хочу, чтобы ты знала одно. Я был рожден не просто так. У меня есть цель и есть предназначение.
Ирида пыталась выдавить из пересохшего горла хоть один внятный звук, но получалось лишь тихое сипение, которое сын едва ли мог услышать. Сейчас она и сама будто бы готовилась услышать откровение, которое самой ей откроет глаза на смысл своей жизни.
— Я был ниспослан роду Атерна в качестве испытания, — с не по-детски строгими нотками в голосе провозгласил Данмар, — и они его не прошли. Они пренебрегают заветами Воргана и не следуют Истинному Пути, по которому должен двигаться каждый воин. Они попрали все известные заповеди нашего бога, и этим навлекли на себя его гнев.
— Но… но ведь… — наложница не могла поверить в правдивость того, что она сейчас слышала. Но ведь объятия ангела много лет назад тоже казались ей нереальными, но все же плод их запретной любви сейчас стоял прямо перед ней. — Ворган ведь не вмешивается в дела смертных!
— Именно так, — признал мальчик, чем еще больше запутал мать. — Поэтому лишь я, сын смертной женщины, рожденный в этом мире, могу выступать орудием его правосудия.
На такой аргумент Ириде возразить было нечего. Она действительно самолично выносила и выкормила этого ребенка, и никаких сомнений в том, что это обычный человек у нее не могло быть. По крайней мере, до сегодняшнего дня…
— Атерна должны умереть, мама.
Приговор, прозвучавший из уст сына, был сказан тихо, но уверенно. Однако после этих слов остальные звуки окружающего мира словно умерли, как будто наложница вдруг оглохла.
— Ч… что? — Только и сумела она переспросить, не слыша себя.
— Они опозорили своими поступками свою честь, имя, звание воина и аристократа, — последовал категоричный ответ. — Искупить свои деяния они все смогут только в Небесных Чертогах, пред Его очами. И никак иначе.
— Но ведь… Таасим… он же…
— Да, мама. Таасим тоже. Он плоть от плоти Ноира, и ничем не лучше своего отца.
— Но он ведь и мой сын тоже!!! — Ириде хотелось возопить во весь голос, но она опасалась привлечь этим внимание хозяев дома и охраны. А потому она прорычала эту фразу громким шепотом, срывающим ее голосовые связки.
— Наверное поэтому отец и выбрал тебя, — с неизменным спокойствием ответил Данмар. Именно в этот момент мать ощутила, насколько сильно он изменился… — Ты породила его, и тебе же высшие силы даровали возможность эту ошибку исправить.
— Нет-нет-нет… только не это! Нет… — женщина схватила себя за волосы и с силой потянула, пытаясь хотя бы болью прогнать это жуткое наваждение. Это все не может быть реальным…
— Да, мама. Такова воля нашего бога. Но не волнуйся, ты не останешься наедине со своей ношей, ведь я пройду весь этот путь вместе с тобой…
Данмар с тигриной грацией спрыгнул с парапета и направился к Ириде, а она смотрела на его приближение, и не могла понять, почему стена мрака за его спиной двигается вместе с ним. И только лишь когда непроглядная тьма, способная посрамить своим черным совершенством самую беспросветную ночь сомкнулась и вокруг нее, она вдруг поняла…
— Твои крылья Данмар… — прошептала она, робко касаясь прекрасных перьев, — у твоего отца были точно такие же…
— Я знаю, мама… я знаю.
Женщина подавила в себе истовый порыв пасть на колени перед собственным сыном, но вот рвущиеся наружу слезы она остановить уже не могла…
Глава 25
— Ты выучил свою роль, Кавим? — Спросил я Владеющего, который молча вышагивал рядом со мной.
— Было бы чего учить, — фыркнул южанин, крутя в пальцах серебряную монетку. — А мы можем разобраться с этим делом без всякого лицедейства?
— Могли бы, — без всяких церемоний признал я, — но тогда не факт, что охота за Асталом не продолжилась бы. А нам ведь надо раз и навсегда освободить его от оков прошлого.
— Но к чему такие сложности? Мы ведь можем попросту прирезать этих ублюдков, и дело с концом!
