— Можно снять магазин и использовать его, как дубину. От вас, баранов, это будет самое полезное действие, машинка прочная, выдержит. Можно пристегнуть штык-нож и в атаку ура-ура за родину. Разговорчики в строю! Вспышку справа захотели? Совсем оборзели душары. Слушаем дальше. Сюда втыкаем магазин, вот предохранитель он же переключатель. Один щелчок — очередь, два щелчка — одиночные. Не забываем передернуть затвор. И нахера я вам все это объясняю, уроды тупые?
Очнулся от пощечин. Я лежал на спине, а над моим лицом склонились трое. Небо заметно посерело. Лиза замахнулась снова, но я перехватил её руку.
— Спасибо, я в порядке.
Она в ярости колотит другим кулачком меня в грудь и кричит:
— Дурак, дурак, дурак! — и падает на меня, содрогаясь в рыдании.
— Все, все. Все хорошо, ну что ты, — и глажу её по волосам. Моё лицо мокрое и под головой лужа.
Рядом Агна облегченно села на землю, Рон продолжал стоять на коленях.
— Ты что творишь? Совсем свихнулся, что ли? Думаешь, все можешь? Ох, учить тебя еще и учить! Ты же погибнуть мог! В местах силы, бывало, гибли, а тут… маны почти и нет. Она же, — показывает саблю, — чуть жизнь из тебя не вытянула.
— Не вытянула бы. Я все рассчитал. Сознание просто от усталости потерял.
— Ну и как, не зря?
— Наверное, потом проверю. Да хватит вам причитать и воспитывать. Все было просчитано! А ночью специально, чтоб не отговаривали. Знаю я вас, — врал безбожно!
— Лизочка, ну все, ну успокаивайся дорогая, мне вставать пора.
И начал подниматься. Лиза стукнула меня двумя кулаками в грудь, вскочила и решительным шагом направилась к повозке. Не сказала ни слова. Я тоже встал. Нормально, даже голова не закружилась. Аура пустая совершенно, неприятное ощущение. Не поленился и сам сплел базовое плетение огня, почувствовал — потекло. Остальные не стал заряжать, чтоб меньше вопросов завтра было.
— Пошли, древний, — Рон обнял меня за плечи и повел к вагону.
— Давай позавтракаем, что ли? Что-то я проголодался, даже в животе урчит. Скажи ты Агне, а то мне неудобно.
— Скажу, что с тобой сделаешь.
Пока позавтракали, рассвело. Тронулись в путь. Лиза все еще на меня дулась. Не разговаривала. Пока ехали, думал о видении. Не зря оно было, что-то пыталась объяснить мне сабля на доступном для меня языке, и видимо не очень в этом преуспела. Ясно, что это режимы работы, а вот какие… так и хотелось взять и проверить, но не пугать же друзей в очередной раз. Потом. Я просто покосился на неё.
Она совсем не напоминала Грандовскую: простые ножны и рукоять без камней. Мы с Роном целый вечер потратили, отрывая все лишнее и шлифуя песком и точильными камнями, а драгоценности в общую копилку. Внешне металл клинка напоминал простую сталь без рисунка, но по прочности превосходил симбарскую сталь и совсем не тупился. Ткань внатуре на лету разрубает. Ножны и украшения на гарде и эфесе — новодел. Всего лишь трехсотлетней летней давности. Вот такие здесь сроки!
В нетерпении положил левую ладонь на эфес. Ну что же ты хотела, родная? Опять в деталях вспоминаю сон. Сержант берет автомат. Прицепляет штык-нож, вдруг как током левую ладонь прошило. Я вздрогнул. Покосился на друзей: ни кто ни чего. Лизия в повозке. Отвернулась. Я улыбнулся — приятно, когда за тебя волнуются, но без навязчивости, а то такое бывает! Так, штык-нож первая ступень, опять кольнуло, верно. Дальше, одиночные и я представил положение предохранителя, опять как током дернуло! Ага, соответственно автоматический огонь, опять представил и снова стукнуло. Есть! Разобрался! Три положения, осталось испытать. И так стало легко на душе, прямо… эх!
— Сколько стихий в сабле, — спросил, повернувшись Рон.
— Две, — автоматически соврал я, не хотел сильно выделяться, — огонь и земля.
— Обычная, 4-й уровень пробьет. Если привязалась — отлично.
— Потом проверим.
— Обязательно! Убедимся зря или нет нас сила разбудила.
— Буря была?
— Да что ты! Сильный ветер, до тракта не дошло, а мы с Лизией хорошо прочувствовали.
— Ну, извините, не учел. Слышишь, Лиза, извини!
Она промолчала.
Номера в таверне оказались просто шикарными на мой неискушенный вкус. Мы заняли два двуместных номера, причем Лизия продолжала на меня дуться. Вот и пойми её.
"Паленую" повозку изменили, как могли, и лошадей тоже. Для них пригодился лизин грим: намалевали пятен и все. Издалека не узнаешь по масти, правда, пришлось самим лошадьми заниматься в конюшне, мотивировав это жадностью. Ничего, два дня можно.
С удовольствием помылись, наши шмотки постирали и выгладили, пообедали с аппетитом, запивая неплохим вином. Один Рон оставался напряженным, а мы все расслабились. Слухов о необычном побеге не было. Поговаривали про нападение и убийство стражников при невыясненных обстоятельствах, про дерзкий налет на караван купца Гранда с применением магии и все. Сетовали на власть, налоги и расплодившихся разбойников.
Рон, после общения с хозяином, отозвал меня:
— За нас объявлена очередная награда.
— Не привыкать, завтра по любому уедем. Нас не заподозрил?
— Да кто же его знает? Я не судебный маг, ложь не различаю. Вроде бы нет, он не понял, что тот купец и был Грандом.
После обеда, Лиза меня "простила" со всеми вытекающими. Я пообещал, что больше не буду так экспериментировать.
Ночь прошла спокойно. Весь следующий день Рон был как на иголках. Нам тоже было не по себе, но мое чувство опасности молчало, и ближе к вечеру состоялась долгожданная встреча.
Агнар Лунис оказался невысокого роста пухленьким живчиком с аурой мага света и воды. Они радостно обнялись с Роном и похлопали друг друга по плечам. Агнар вежливо поклонился дамам и поздоровался со мной, внимательно разглядев с ног до головы.
Перекусили в общей зале и поднялись в комнату Рона и Агны.
— Рассказывай, зачем оторвал меня от учебного процесса, а я, между прочим, курирую группу.
— Вот из-за этого молодого человека. Он уникум, каких не было. Отгадай, по скольким стихиям он инициализирован?
— Вижу только огонь.
— По всем.
— Шутки шутишь, давай серьезно.
— Я совершенно серьезно.
Агнар недоверчиво посмотрел на Рона, потом снова внимательно на меня. Я скромно молчал.
— Рон, ты мне лучший друг и я тебе всегда верил, но сейчас то, зачем ты так? Оторвал от любимой работы. Мы давно не виделись, повстречались. Пойдем выпьем, поговорим, вспомним былое, помянем друзей и разойдемся. Я даже обижаться на тебя не буду.
— Егор, покажи стихии.
Я показал поочередно все, за исключением Разума.
