— С какой стати? Ты же шёл последним!
— Кажется, я только на замок закрывал. Я думал, в лабораторию ещё кто-нибудь может прийти. У них у всех свои ключи…
— Ну так, наверное, кто-нибудь из людей Дамерона и пришёл после нас. Мы же не всё время были в коридоре. Надеюсь, Дамерон об этом забудет. Может, тот, кто пришёл после нас, и сломал замок. И закрыл на задвижку. Замок давно уже барахлит… Да ладно, спросим, когда выйдут. Интересно, сколько они там сегодня намерены торчать?
— Нам-то что? Нам всё равно до утра. Давай лучше сыграем.
Гинта услышала стук высыпаемых на скамью деревянных кубиков. Фигуры — любимая игра валлонской молодёжи. Дальше можно не слушать — эти двое больше не скажут ничего интересного. Абеллург и его помощники не проснутся, пока она их не разбудит. Охранники ещё какое-то время будут обыскивать замок, потом всё утихнет. Во всяком случае, до утра. Но ей-то до утра нельзя тут оставаться. Эти двое в коридоре — не проблема, а дальше… Об этом она потом подумает, чуть позже. А сейчас надо обследовать лабораторию… Нет, сначала она немножко посидит, отдохнёт. Надо хоть дух-то перевести после всей этой беготни.
Гинта опустилась на жёсткий белый стул с тонкими железными ножками и посмотрела на спящую троицу. Помощники абеллурга были ещё молоды. Действительно молоды. Если они и начали принимать хармин, то совсем недавно. Гинта постоянно удивляла обитателей Эриндорна тем, что безошибочно отличала природную молодость от искусственно поддерживаемой. Дамерон выглядел, как человек среднего возраста, но она чувствовала, что ему гораздо больше. Наверное, ему уже перевалило за сотню. Перед ним тут все трепещут. Он явно пользуется расположением самого Айнагура, а значит он хороший учёный. Дамерон только что был занят какой-то важной работой, а теперь вот, по её милости, спит безмятежнее младенца… Младенца! Гинта вскочила, как ужаленная. Охранник сказал — там младенец. А один из помощников ворчал, что рожают не вовремя… Возможно, у кого-то в замке были тяжёлые роды, и сейчас ребёнок в опасности. И этот ребёнок здесь! Гинта со всех ног кинулась в соседнюю комнату. Ничего себе — нумада-саммина! Пробралась сюда ради своего любопытства и помешала людям, которые, похоже, были заняты спасением ребёнка…
Никакого младенца она здесь не увидела. Зато её внимание сразу привлёк стоящий посреди комнаты круглый белый стол, освещенный несколькими яркими лампами, которые висели прямо над ним. Лампы на потолке были гораздо слабее. На столе темнели пятна крови, валялось множество металлических инструментов, похожих на те, что Гинта видела в валлонских больницах, а с краю лежала влажная тряпка, от которой исходил резкий запах чистящего раствора. Видимо, помощника абеллурга занимались уборкой… После чего? Где ребёнок? Охранники сказали, что он должен быть здесь. Может, они наврали командиру? Но зачем?
Многочисленные полки вдоль стен были уставлены прозрачными и непрозрачными склянками разной величины, заполненными какими-то разноцветными жидкостями и порошками. Одну стену занимала чистая посуда — в основном из сербинового стекла и белой глины. Внимание Гинты привлек странный аппарат, состоящий из двух металлических баков и множества стеклянных трубок, соединённых более тонкими трубками из мягкого, но очень прочного материала. В самом дальнем углу лаборатории стоял запертый шкаф. Гинта не хотела ломать замок. Когда она, немного повозившись, ухитрилась открыть этот шкаф, то обнаружила на его полках стройные шеренги одинаковых белых баночек. Во всех оказался розовато-серый порошок, который с виду напоминал хармин. Гинта видела у абельмин пакетики с этим чудесным снадобьем, дарующим вечную молодость. Благодаря ароматическим добавкам хармин имел приятный, хотя и резковатый запах. Гинта не могла понять, чем пахнет порошок в этих баночках, но ей казалось, что сейчас она ещё острее ощущает запах смерти, витающий в лаборатории, да и во всём этом подвале.
Осталось обследовать два больших плотно закрытых металлических бака, которые стояли возле рукомойников. В одном оказались инструменты, залитые чистящим раствором, а в другом… Откинув крышку, Гинта с трудом подавила крик ужаса. Бак был наполнен прозрачной жидкостью, в которой плавал разрезанный от ключиц до паха младенец. Внутренности, еще не отдаленные от брюшной полости, вывалились наружу и занимали почти всю поверхность сосуда. Гинте показалось, что её собственные внутренности взбунтовались против неё… Она еле успела добежать до рукомойника.
Потом она долго умывалась и пила холодную воду. Немного придя в себя, принялась за дыхательные упражнения и делала их до тех пор, пока не уняла дрожь. Вот оно что… Сколько она ни спрашивала, из чего изготовляется хармин, никто так и не дал ей вразумительного ответа. Возможно, абельмины и не знают. А Эрлин? Он вообще не принимает хармин. Диннар тоже. Диннар… Он обещал помочь, если что. Надо позвать его. Надо сделать мост.
Ваятель крепко спал, и хотя пробиться в его сознание было трудно, Гинта радовалась, что ей приходится отрывать его не от работы, а всего лишь от подушки.
«Диннар, Диннар! Проснись! Мне нужна твоя помощь…»
«Гинта… Что случилось? Ты где, малышка?»
«В Белом замке. В лаборатории абеллурга Дамерона. В секретной лаборатории, где делают хармин. Я хочу показать тебе, из чего его делают. Диннар, ты не очень устал? Ты сможешь выйти в наому?»
«Не задавай глупых вопросов».
«Хорошо, сын Танамнита. Я открываю врата».
Диннар появился сразу, как только она произнесла заклинание.
— Я думаю, Эрлин всё-таки должен увидеть всё это своими глазами, — сказала Гинта, вкратце поведав Диннару о своих последних приключениях. — Тебе приходилось воевать по-настоящему и убивать, а ему нет… Я бы не хотела устаивать для него такие зрелища, но…
— Но он считает себя правителем, а не куклой а руках абеллургов, — продолжил за неё Диннар. — А значит должен знать, что творится в его владениях.
Он снова взглянул на маленький изувеченный труп и поморщился.
— Мне приходилось убивать. Это не доставляло мне удовольствия, но и не вызывало раскаяния. Я убивал, когда не было другого выхода. И тех, кто не заслуживал пощады. Я ненавижу тех, кто убивает младенцев… И стариков.
— Что ты намерена делать? — спросил он, немного помолчав.
— Я хочу попросить тебя привести сюда Эрлина.
— Прямо сейчас?
— Да, если ты сейчас его разбудишь, то на рассвете он будет здесь. Пусть возьмёт с собой небольшой отряд. На всякий случай. И пусть его появление будет неожиданным. Если до его прихода в замок узнают, что я здесь, в лаборатории, да ещё с таким доказательством… Они просто взорвут лабораторию… Да они весь этот подвал взорвать могут, а потом что-нибудь придумают и меня же во всём обвинят. Диннар, сделай своё нафао непроявленным и прогуляйся тут поблизости. Сейчас ты выйдешь в коридор, где два балбеса-охранника играют в фигуры. Они сидят как раз рядом с дверью, за которой лестница, ведущая наверх, на первый этаж. Там ещё одна дверь, запертая, но сейчас это для тебя не имеет значения. Пожалуйста, осмотри первый этаж, поищи вход с улицы, который ближе всего к этому проклятому подвалу. Надеюсь, ты сможешь. Я держу наому в этих пределах… Когда вы придёте с Эрлином и его людьми, вас не посмеют не пропустить. И вы сразу же прямиком сюда. Всё это надо быстро сделать, чтобы тут не успели ничего предпринять, понимаешь? А когда Эрлин увидит это своими глазами, им уже не отвертеться. Пожалуйста, Диннар, поторопись. Я держу мост. Как только найдёшь дверь наружу, возвращайся в тело и беги за Эрлином.
