Шел шестой час полета, а значит до легендарного Дикельтарка оставалось недалеко. Из Фертрана мы вылетели днем, сейчас время к ночи, к Темной ночи. Снежный фронт, зависший над Заоблачной, остался за кормой, а впереди светлело чистое звездное небо. Утепленный комбинезон для зимних полетов не позволял мне окончательно превратиться в сосульку. Несмотря на установленный заградительный щит, леденящий ветер обжигал кожу. Очки спасали глаза, мохнатый капюшон лоб, а воротник щеки, но все равно лютый холод! Ингрид периодически убегала греться в каюту, и каждый раз возвращалась к мостику, принося мне горячего чая. Можно Милмана позвать, но… когда мне еще раз дадут порулить этим красавцем? Вот так мы провели свой первый неофициальный рейс. Я дрожала от холода, Ингрид сновала туда-сюда, а наша машина летела на запад при попутном ветре, тускло светясь парусами. Когда на горизонте появились первые огоньки и сияние, от моего магического резерва осталась половина.
Сверившись с картой, пришла к выводу, что вот она цель нашего путешествия — столица Регесторской Империи, невероятный Дикельтарк. Ингрид, явившаяся на мой вызов, подтвердила очевидное и отправилась звать нашего главного пилота, а я начала снижение и торможение.
Из ночной мглы выплывал огромный город, блестящий радиальными улицами-полосами, напоминающий с воздуха гигантскую сеть паука. Административный центр Заоблачной земли по сравнению с Дикельтарком казался маленькой деревней. Еще с окраины, я приметила Воздушную гавань, ощетинившуюся не одной, а десятком башен. Мощные лучи наводящих маяков блуждали по небу. С противоположных направлений прибывали другие дирижабли и плавно причаливали каждый к своей мачте. Маневрирование требовало точности, протиснуться между близко расположенными вышками, не врезаться в контрольные мачты и никого не задерживать — вот тут требовалось настоящее мастерство. Я снизилась, выпустила воздушные тормоза, за спиной очень вовремя возник Милман в теплой куртке с меховым капюшоном.
Оценив наше положение, он поднял большой палец в одобрительном жесте, занял место на мостике, перехватывая управление. Разминая замерзшие руки, я сняла очки и подошла к Ингрид.
"Скиталец" дрогнул и плавно ушел вниз. Город под крылом приблизился. В центре на двух холмах, возвышаясь над остальными районами, располагался имперский дворец — монументальное сооружение прямоугольной формы из белого камня с колоннами по периметру, подсвеченное столбами света такой силы, что они рассеивались лишь на высоте нескольких километров. Дворец никак не ограждался, если не считать огромной площади, отделяющей его от остального города. Она оказалась даже больше чем весь наш школьный стадион. Напротив находился гвардейский корпус, рядом хозяйственные сооружения и маленькая башня с пришвартованным к ней дирижаблем неизвестного типа. Видимо, личный аппарат Императора…
Между тем "Скиталец" сделал последний вираж над долиной, и наводящий маяк развернул свой световой луч в нашу сторону, демонстрируя траекторию захода на швартовку. Скорость минимальна, под крылом проплывали заполненные людьми площади, народ уже начал отмечать праздник. Башни Воздушной гавани приближались, вырастая перед нами как иглы громадного ежа. Теперь Брэд больше не отвлекался, а сосредоточенно общался с контролером по браслету.
К нам присоединилась Хельга в пушистой короткой шубке, великолепной темной юбке и высоких сапогах на каблуке. Волосы девушка собрала в восхитительную прическу с десятком шпилек, украшенных камушками, а на лицо нанесла безукоризненный макияж.
— Вау! Ты уже куда-то собралась? — подозрительно покосилась я на эту красотку.
— Ну конечно, и вы тоже с нами, я надеюсь. Темная ночь все же… Ты бы переоделась что ли?
И пропустить стыковку? Ну, уж нет!
Сбоку проплыла верхушка колокольни, часы на ней показывали десять вечера. Милман сманеврировал и обогнул ближайшую причальную башню, полностью заполненную аппаратами. Тут швартовались "Широкие черепахи", и "Скитальцы", и "Пчелки". Стоя с открытым ртом, я наблюдала, как внизу перпендикулярно нашему курсу в крытый ремонтный ангар заходил военный "Дредноут" — огромный десантный дирижабль. Мы медленно перемещались сквозь лес из башен и металлических ферм. В стороне осталась мрачная темная мачта с закрепленными "Горными орлами", судя по эмблеме Ведомства, доступ туда был ограничен. Ну а мы маневрировали, приближаясь к дальней площадке, наш мигающий баллон аккуратно прошел под каркасным мостом.
— Это секция принадлежит институту Артефактологии, — пояснила бывавшая здесь Ингрид.
Под днищем пролетела верхушка контрольной башни, крылья "Скитальца" медленно сложились, скорость упала, зашумели лебедки, распуская тросы. Гондола дернулась и встала. Милман прицепил носовой карабин к крепежу мачты и радостно обернулся.
— Дамы, добро пожаловать в Дикельтарк!
На стыковочной площадке нас уже ожидала милая девушка с документами. Я с любопытством осмотрела ее экипировку. На руках десяток браслетов связи, на лбу очки, а из кармана теплого костюма виднелись гаечные ключи. Она деловито поднялась на борт и вручила пассажирские ведомости.
Пока Милман их заполнял, мы приводили себя в порядок. Я надела одно из новых платьев Хельги — то, что потемнее и поприличнее, сверху набросила темную меховую мантию, и затянула широкий пояс. Неброско удобно и со сдержанной красотой. Спутанные, растрепанные волосы аккуратно убрала в высокий пучок, зафиксировав его сеткой. Ингрид сначала вообще отказывалась идти развлекаться, но увидев непреклонное выражение на лице актрисы покорно надела платье, серую шубку и поплелась следом за нами.
***
Безумное количество народа заполнило мощеное поле перед императорским дворцом. Мы в нашей Лорании столько людей разом в одном месте никогда не видели… Тут наверно несколько тысяч человек! Предприимчивые торговцы продавали сладости и пирожки с тележек. В кафе по соседству бесплатно раздавали шампанское в фужерах. Столичные граждане разных сословий по традиции приходили в канун Темной ночи на центральную площадь, пили, гуляли, смотрели выступление артистов и ждали начала нового солнечного года. Радостная эйфория, охватившая присутствующих, передалась мне. И даже наша баронесса в этот вечер позабыла о своих печалях и стала такой же, как прежде — улыбчивой, немного стеснительной беззаботной девочкой.
Милман таскался от одной кучки народа к другой, знакомя нас со своими друзьями. Я лишь тактично кивала и здоровалась, никого не запоминая, окружающая праздничная суета сильнее увлекала меня. То, что наш преподаватель без зазрения совести тешил свое тщеславие и самолюбие, показываясь перед знакомыми в компании сразу трех красивых студенток, меня совершенно не волновало. Шампанское уже кружило голову, и я начала расслабляться и довольно улыбаться.
