— Какие–то цветастые дома, — поделился он своими мыслями.
— А ты хотел чтобы они какие были? Черные и мрачные?
— Почему мрачные? Черный цвет придает величественности.
— Ну это, знаешь ли, вопросы вкуса. Темные цвета — мрачные. Светлые — жизнерадостные. Мы предпочитаем жить в разноцветных уютных домах и поселках, а не давить на окружающих величественной мрачностью. Да, кстати, жертвенных алтарей и пыточных комнат у нас, к сожалению, тоже нет, — хихикнула Марго.
Тирр уже открыл было рот, чтобы спросить, с какой стати устраивать пыточные в жилых домах, но догадался, что девушка над ним подтрунивает, и решил, что наилучшим ответом будет шутка.
— Я примерно так и думал, — кивнул он, — но ничего страшного в этом нет. Я уже принялся оборудовать ее в подвале своего дома. Мне осталось только достать соответствующую утварь и озаботиться звуконепроницаемостью. И все будет в лучшем виде. Хочешь быть первой посетительницей моей пыточной? В роли зрительницы, конечно же.
Марго прыснула, и Тирр внезапно подумал, что такого легкомысленного отношения его персоне не позволяли себе даже женщины его собственного народа. Надо научить ее относиться к себе с большим уважением, нежели сейчас.
— Ты знаешь, Тирр, это вряд ли. «Железные девы», дыбы, гарроты и «испанские сапожки$1 — это не те вещи, которые у нас продаются в магазинах.
— Все эти названия мне ни о чем не говорят, — признался маг, — но, думаю, я разберусь, как ими пользоваться. Постараюсь где–нибудь раздобыть что–то из этого перечня.
— Разве что в музее украдешь, — засмеялась Марго.
— А где находится этот музей? — совершенно серьезно поинтересовался Тирр.
— Ты же шутишь, надеюсь? — в голосе девушки засквозило беспокойство.
— Не люблю разочаровывать женщин, — пожал плечами тот, — если в твоих книгах написано, что у дроу дома непременно должна быть комната для пыток — я постараюсь не обмануть твоих ожиданий.
— Шутник. И кого бы ты там пытал?
— Придумал бы что–нибудь. У тебя есть враги?
— Нет!
— Тогда у твоего отца наверняка есть. Не бывает больших людей без большого количества врагов.
Марго подъехала к металлическим воротам в каменной ограде, и Тирр отметил, что каменная ограда смотрится куда как лучше металлической. Как–нибудь он и себе сделает такую, только сперва разживется деньгами и узнает, где найти работников. Девушка достала ключи, направила брелок на ворота, извлекла из него тонкий писк, и те поползли в сторону.
— Видишь, у нас тоже есть магия, которая открывает перед нами двери, — улыбнулась она.
Ладно же. Тирр молча нарисовал на воротах руну и щелкнул пальцами. Металлическая панель, наполовину открывшись, поползла обратно.
— Когда вернемся ко мне домой, попытайся проделать с моей дверью то же самое, что я проделал с твоей, — вернул улыбку он.
Марго несколько раз безуспешно попыталась открыть ворота и сдалась:
— Ну ладно, ладно! Твоя магия круче моей.
Маг широким жестом позволил двери выполнять команду брелка.
— Ты только имей в виду — никакого колдовства у нас дома. Если ты такое проделаешь, объяснить это моим родителям будет затруднительно, а бабушка и вовсе может решить, что ты приспешник Сатаны. А это может иметь для тебя очень печальные последствия.
— Твоя бабушка — тоже высокопоставленная вельможа? — уточнил Тирр.
— Хуже. Она немножко… э–м–м, близко принимает к сердцу все, что связано с религией. Сатана — это бывший слуга, а теперь главный враг Яхве и всего человечества, и если бабушка решит, что ты его посланник — быть тебе облитому святой водой. А твоя мазь на лбу, как мы уже знаем, совершенно неводостойкая!
Машина закатилась во двор, где уже стояли еще три, и затихла. Выходя наружу, Тирр успел заметить, как мимо закрывающихся ворот проехал тот самый серый солнцеглаз.
— Значит учти, тут будет Сергей, которого ты в лужу окунул. Все это недоразумение, так что не вздумай строить планы мести, — Марго погрозила пальцем.
— А этот Сергей…
— Парень моей сестры.
— А с чего вдруг я должен мстить? — искренне удивился Тирр, — это он мстить должен…
Мысль «…и потому его стоит убрать до того, как он на что–то сподобится» он вовремя придержал при себе.
— Он не будет тебе мстить! Недоразумение это, понимаешь? Он думал, что ты меня похитил.
— Ладно–ладно, я сделаю вид, что вижу его первый раз в жизни, — заверил девушку маг, чтобы побыстрее сменить тему. Неровен час, догадается, что их знакомство именно похищением и было.
Он поправил куртку, рубашку:
— Ну, как я выгляжу?
— Отлично! Идем, а то нас уже все заждались, пока я твоего кота купала.
На дом Тирр успел взглянуть только мельком, белые стены с безвкусными прямоугольными окнами ему не понравились, но размеры трехэтажного особняка с небольшим садиком все же впечатлили: безусловно, дом, достойный высокопоставленного человека.
Входная дверь оказалась не заперта, но Тирр не стал выяснять, почему Марго отчитывала его за незапертую дверь, хотя в ее доме картина та же самая. Гораздо больше его заинтересовало, где же, йоклол его возьми, привратник.
— Так нету у нас привратника, — ответила девушка и указала на стенную вешалку: — вот сюда куртку повесь и шляпу.
— А охранники где? Мы просто так вошли в незапертую дверь, и никто даже не заметил! Где слуги? Знаешь, если бы в поместье дома Диренни могла вот так зайти любая приблуда…
Марго захихикала, прикрыв рот ладошкой, и сказала:
— Во–первых, Тирр, мы не дроу, врагов у нас нет. Просто нет. Охрана в доме не нужна — по всему участку сигнализация, мы на пульте у полиции. Кто–то полезет через забор — у них загорается лампочка. Учитывая, что служащим, ответственным за нашу усадьбу, отец на Новый год — это у нас праздник такой — скажем так, дарит премию, то, сам понимаешь, охрана примчится очень быстро. И слуг у нас нету… в твоем понимании. Есть приходящая кухарка, приходящая домработница и приходящая медсестра для бабушки. Ну и есть семейный доктор, живущий неподалеку, но про него нельзя сказать, что он у нас работает.
— Твой отец, твоя мать, твои брат и сестра, твоя бабушка и ты — я все верно посчитал? Шесть человек, и на всех аж трое слуг?! Да–а–а….
— Не удивляйся, у нас немного другие порядки. Понимаю, тебе сложно будет привыкнуть…
— Да я не удивляюсь. Я ничему не удивлюсь в этом мире: другой мир на то и другой. Просто вспомнилось мне, что дома у меня жили мать, четыре сестры, мой брат и я. Да иногда еще некоторые мужья матери, которые выбирались обычно из охраны или слуг, пользовались кое–какими господскими привилегиями. У нас помимо собственно охраны были слуги, числом до двадцати, и еще рабы… Я вот представил себе, что было бы, если б нам прислуживало всего трое слуг, и мне стало их по–настоящему жаль…
