Томас, воспитанник… Он является еще одной причиной, по которой пока еще нельзя ехать обратно. Хоть и привели в чувство бедного Виза-Тока, хоть и лечили они его – но парень еще остается слаб. По словам Акут-Аргала, человек вообще не должен был выжить, пропустив через себя такое количество магии, да и гоблины, проводя подобные ритуалы, обычно имеют за спиной мастера, готового оказать поддержку. Но Томас идет на поправку.
Еще, конечно, лошади. Своих они потеряли почти всех. Загнали, позволили – а как тут не позволишь? – увести. За обозом послали, но – и это было еще одной причиной задержки – войска Йорков как раз сейчас и как раз здесь ловили уцелевших сторонников Ланкастеров. Гоблины уверяли, что на этот холм они не сунутся, ибо холма, их стараниями, в основном не видно, но вот обоз… Чем терять людей и лошадей, лучше подождать, кто бы спорил.
Вот и превратился временный лагерь в постоянный. Гоблины сделали что-то с местной живностью, и в окрестностях стало не протолкнуться от оленей и косуль, так что мясо у бойцов имелось в избытке. А больше, в сущности, солдату ничего и не надо…
«Старею. Еще нужны женщины, но уж чего нет, того нет».
– Добрый день, сэр человек! – весело приветствует его добравшийся, наконец, до вершины и совершенно, кстати, не запыхавшийся Акут-Аргал. – Мне показалось или ты хотел меня видеть?
– Хотел, – кивает рыцарь. – Как он?
– Сегодня придет в сознание, – разумеется, гоблин сразу понял, о ком идет речь. – Будет в полном порядке, кроме, разумеется… – он стучит себя пальцем по виску.
– Ты все-таки веришь, что он сумел провести этот ваш ритуал?
– Вера здесь ни при чем, – возражает гоблин. – Я видел.
– Н-да. Так чего же, собственно, мне теперь ожидать?
Акут-Аргал широко разводит руками.
– Веришь – ни малейшего представления, – говорит он. – За всю историю, что мы с Виза-Током помним, память рода передавалась всего пять раз. И каждый раз – гоблину. А чтобы передать ее человеку – это… просто… ну, просто в голову бы никому не пришло.
– А ведь это знание сделает вас уязвимыми, – усмехается барон. – Захватить пленного, отобрать его память…
Гоблин усмехается:
– Что такого я сказал?
– Захватить – обязательно последнего в роду. Это раз.
– Ну… в вашем мире, наверное, можно такого найти?
– Да. Наверное. А вот провести ритуал силой – мозги из ушей полезут. На такое даже Черный бы не решился, уж на что был упертый дядя.
– Черный?
– Был такой. Всем магам маг. Казнили его.
– Понятно. А если ваш этот… Повелитель?
– Этот может, – охотно соглашается Акут-Аргал. – Не потому, что силен, а просто – магия играет на его стороне. Вот только не будет он этого делать. Слишком он… не знаю такого слова даже. Уважает других, так, наверное. Хотя, конечно, не всех и не всегда… – Гоблин усмехается, словно вспомнив что-то смешное. – Да и потом – он и так все знает.
– Понятно. С воспитанником-то мне что делать?
– Не знаю, – вздыхает гоблин. – Полагаю, для начала с ним надо поговорить, как думаешь?
– Да, но КАК мне с ним говорить?
– А, вот ты о чем… Не беспокойся, это по-прежнему Томас Турлоу, и ты по-прежнему ему заместо отца. Здесь ничего не изменится.
– Ну и слава Богу. Пошли.
Они идут вниз, по огибающей холм тропке. Солнце поднимается все выше, но неудобства пока не доставляет. Пахнет цветами и лесом.
– Хоть бросай замок и перебирайся сюда, – ворчит Джон Рэд.
– Ты хозяин, тебе и решать, – отзывается идущий первым гоблин, который, разумеется, все услышал и все понял.
* * *
Томас Турлоу лежит под навесом – из душного шатра его, несмотря на возражения лекаря, каждое утро вытаскивает Виза-Ток – и он уже в сознании. Рядом с навесом сидит, помешивая в висящем над костром котелке, Питер Батлер, один из немногих наемников, оставшийся с людьми барона и теперь желающий перейти к нему под руку. А почему бы и нет? Помимо всего, он оказался неплохим кашеваром.
– Сейчас кормить будем, – приветствует подошедших Виза-Ток. Он сидит скрестив ноги, прямо на голой земле, и изучает ладонь своего пациента.
Пациент же при виде барона и его спутника пытается встать, но гоблин мигом пресекает эту попытку.
«Все-таки, все лекари одинаковы».
А вот Акут-Аргал ведет себя неожиданно. Уставившись на лежащего на топчане молодого человека, он выдает невнятное «брум-брум-брум» с явно вопросительной интонацией.
– Понимаю, – говорит в ответ сэр Томас. – И все помню. Ритуал удался. Только…
– Только ее память так и осталась чужой памятью, – продолжает за него гоблин.
– Ну и что? – упрямо возражает сэр Томас. – Зато я знаю, что она и правда относилась ко мне… как относилась… – он замолкает и заметно розовеет.
«Все-таки, мальчишка».
– Что ты решил? – спрашивает Акут-Аргал, и Джон Рэд вдруг понимает, что его проблемы еще только начинаются. Только-только. Самый краешек задели. Потому что новая память – это еще и новые обязательства в неведомом новом мире.
– Я еще не решил, – отвечает сэр Томас, – я еще только начал… решать. Но один шанс из четырех – это все-таки шанс.
– Мы уйдем через три дня, – говорит гоблин в ответ на недоуменный взгляд барона. – Но он останется здесь. Будет решать, что ему нужно на самом деле. А уж когда решит… если решит…
– Да, – кивает сэр Томас. – Я теперь знаю, как построить машину и дать сигнал сэру Артуру, если захочу перебраться в Кристалл.
– Кто еще такой этот Артур? – Джон Рэд чувствует, что разговор полностью ускользает из-под его контроля, и поэтому начинает злиться.
– Они называют его Повелителем, – усмехается Томас Турлоу. – Но мне-то… сами понимаете.
– Да, – вздыхает его опекун. – Понимаю.
Они молчат, размышляя – каждый о своем.
– И еще… – Томас в упор глядит на барона. – Я рыцарь, а вы мне – как отец. А рыцари своих не бросают. Скажите… как вы отнесетесь к небольшому путешествию?
– Ну, – задумчиво произносит сэр Джон после подобающей паузы, – если там и вправду водятся драконы…
