— Знаешь, в чём твоя ошибка, хряк? — процедила страшная в своей грозной силе окровавленная женщина, обдумывая одну внезапно пришедшую на ум идею. — Ни один самец в здравом уме не стал бы связываться с гоблинской сукой, защищающей своего ещё нерождённого детёныша.
Её левая ладонь указующе коснулась напитанного кровью камзола ниже пояса. На обратившемся в предсмертную гримасу лице орка вспыхнули пониманием мутные от боли глаза. Но меч взлетел над уже откровенно подпирающим ворота мужчиной, у которого отказывали ноги — и словно топор мясника, с хряском вскрыл могучую грудную клетку. Вошёл в зияющую рану на пол-тела, с чавканьем и хрустом рёбер разверз её. Миг-другой, несколько быстрых режущих ударов иззубренной сталью — и вот уже в ладони затрепетало ещё дёргающееся большое сердце.
Все великие дела круто замешаны на крови — уж этот урок задыхающаяся Женька помнила из истории твёрдо. Потому рука не дрогнула, когда хозяйка с силой припечатала свою добычу о молчаливые чёрные ворота.
— Это тебе, — и стиснула пальцы, щедро поливая жизненной силой врага заколыхавшиеся в изумлении створки. — Прими же этот дар!
Неведомая сила властно и нетерпеливо вырвала из обагрённой убийством руки измочаленный в ненависти кусок плоти. А затем, уже чувствуя как вместе с яростью из тела горячими толчками зачем-то уходит сила, Женька сделала маленький, крохотный шаг куда-то вперёд и вверх, нелепо подволакивая держащуюся бог знает на чём надрубленную орочьей секирой ногу. И когда в темнеющий взор ударил свет семи огней, она с хриплым воем вонзила в вечернее небо руку со страшно окровавленным клинком.
Победа!
— Ужас какой-то. Молнии и огонь полыхали так, что от жара лопались каменные плиты, — Наталья Сергеевна покачала головой, и в её глазах плясали то ли огоньки свечей, то ли сполохи закончившегося поединка. — Ты его просто растерзала в клочья.
Она вздохнула, поправила лёгкое одеяло, под которым нежилась уже отведавшая самых щедрых усилий целителей и теперь просто отдыхающая дочь. Вот уж… придётся кое-как смириться с мыслью, что Женька отныне не просто гулёна и оторва. Народная героиня, живая легенда и всё такое.
— Когда ты выдрала и подняла над головой его сердце, я думала, земля расколется — такая с ясного неба ударила в тебя молния, — мать улыбалась и плакала одновременно. — А когда ты сжала пальцы, брызгая кровью, меня стошнило — представь, прямо на подол платься Королевы. Не знаю теперь, как теперь и показаться ей на глаза…
— Забудьте и не переживайте, милочка. И сидите-сидите, я дозволяю, — в опочивальню вплыла во всём своём блеске собственной персоной Её Величество, и валяющаяся в постели Женька увидала, каким ярким сапфировым блеском сияют её глаза.
Вместе со своим высочеством Королева принесла и ворох новостей. Площадь сейчас ремонтируют, и к утру каменщики из Гильдии обещали справиться. С Владимиром всё хорошо, завтра даже можно будет и вставать. Дона Ривейру и его кирасир взбесившаяся напирающая толпа немного помяла — но синяки да вывихи то мелочи, целителям на разминку. А вот останки орка в знак уважения к герою надо отправить в его мир… но как быть с исчезнувшим куда-то сердцем? Война войной, но ведь надо и законы предков уважать!
— Я преподнесла его богине победы — и она приняла этот дар, — по мере слов голос Женьки переставал дрожать и даже сделался не столь слабым. — Тот воин теперь в небесных полях Валгаллы, куда уходят только величайшие из Воинов и Охотников. И каждое утро он пробуждается…
Стоит признать, Её Величество весьма внимательно выслушала весьма вольную интерпретацию на тему скандинавских мифов — и даже прониклась почтением. Столь же пристально, внимая не только словам, но и малейшим интонациям, услыхала вопрос — помнит ли одна августейшая особа обещание выполнить любой каприз? Так пусть отдохнёт хорошенько, ведь завтра в полдень леди Джейн придёт взимать долги.
— Я была вне себя… да и как-то не думала, что ты запросишь чего-то уж такого запредельного. Всё-таки я редко ошибаюсь в людях, — медленно проговорила королева, а затем гордо расправила плечи и вскинула голову с яростно блистающим под свечами Алмазным Венцом на челе. — Что ж, не в наших привычках склонять голову под ударами судьбы. Хоть и чует моё величество, завтра за мою доверчивость и опрометчивость воздастся мне сторицей… что ж, посмотрим, посмотрим…
Она ещё немного поговорила на разные темы, а затем столь же величаво как прибыла, и уплыла в шелесте роскошного муарового платья. А мать задумчиво посмотрела на чуть ли не мурлыкающую дочь, проводившую Королеву долгим взглядом, и покачала головой своим думам.
Женька зевнула.
— Ладно, ма, отдохни — и чтобы завтра Вовка был как новенький. Кстати, а как я?
Из ответа матери выяснилось, что всё в полном порядке. Ногу залатали, а морковная Сью даже нашла среди обугленных ошметьев на ристалище отрубленный Женькин мизинец и лихо приделала его на место — языком раны вылизывала, словно кошка!
Тихий смех Женьки немного удивил мать. Но она знаком сделала жест — продолжай — а сама хихикала. Молодец, рыжая — и отвертелась, и слово сдержала…
Да, кстати, и помощники поклялись на совесть работать над победительницей — в общем, ни шрамов, ни последствий не будет. Ах да, кошка тоже хоть и поцарапала по злобе полдюжины обывателей, но таки в конце разорвала ошейник и примчалась к упавшей на руки целителей Женьке первой.
Хоть одна хорошая новость во всём этом! А победительница пусть и чувствовала себя как последняя загнанная кляча, но всё же обняла подушку по своей привычке, от которой так и не смогла избавиться, и с блаженным вздохом растянулась на перине. Ох и тяжёлый денёк сегодня выдался… да и ночка была ещё та — не грех теперь усталому Воину и покемарить чуток.
Всем баюшки!
Как ни запирай ты двери, но танцующей походкой вдруг придёт судьба-злодейка. Взвесит мнимые заслуги и реальны прегрешенья, жизнь всю пристально рассмотрит — да и пустит вдаль по ветру изначального сомненья.
Женька не шла по дворцу. И даже не попирала гордым шагом, как иные напустившие на себя важность именитые сановники. Нет, она именно летела танцующей походкой, щедро раздавая налево и направо улыбки и воздушные поцелуи, мимолётно-многозначительные взгляды и прочие знаки внимания. По её приближении какой-то особый блеск появлялся в глазах седоусых ветеранов, и не одна клятва прозвучала в душах вытянувшихся в струнку и салютующих победительнице новичков. Словно сама весна, устроившая вчера на площади сен-Тропе великолепную в своей неистовой ярости грозу, сегодня почтила своим присутствием роскошный королевский дворец.
