– Так. Но это все равно не повод открывать ворота и сдавать город дикарям!
Легионер сейчас спорил больше ради самого процесса спора, это увлекало.
– А что случилось с городами, которые сопротивлялись? Разве мы о них не знаем только по летописям и раскопкам? Всех их сровняли с землей, жители были вырезаны – даже старики, женщины и дети! Вся их великолепная архитектура, которая там несомненно присутствовала, была уничтожена. Мы можем о ней судить только по рисункам винийских мастеров.
Сказанное настолько было близко тем страхам, которые испытывал легат до этого разговора, что у бывалого легионера предательски задрожала рука. Именно так падет Винисис, будет превращен в пыль – под ударом восточных варваров! Картина разгрома отчетливо предстала в его воображении. Металл чаши предательски согнулся в его руке.
– Это был возможный исход, Уир мог быть разрушен так же, – взяв себя в руки, ответил легат.
– По моему мнению, единственно возможный, выбери Оксилиан путь войны! Но он нашел в себе силу воли. Выбрал иной путь. Он договорился с ордой.
– Открыл ворота, да, я помню, впустил дикарей за городские стены.
– Вы пропускаете важный момент. Оксилиан не просто впустил орду. Он выдвинул определенные условия, в результате которых, да, вся власть в городе перешла к вождям орды. Но именно этот хитрый ход удержал орду от разрушения Уира! Город остался цел, его население выжило. А когда те вожди орды, которые предпочли остаться в городе, породнились с жителями Уира, что произошло?
– Они отринули кочевую жизнь и стали патрициями города.
– Разве не благодаря Оксилиану Уир не только не был разрушен, не только сохранил свою культуру, традиции, строения? А еще его население получило приток свежей, агрессивной крови, что позволило буквально за мизерное время, всего за пять десятков лет после завоевания, превратить весь полуостров во владение царей Уира! – Как бы подтверждая свои слова, мыслитель ударил кубком о стол. – Что послужило началом становления величайшей из всех известных в истории империи!
– Так вы считаете, что у меня его профиль?
– Несомненно. Именно такое умное и волевое лицо. Лицо человека способного выйти за грани привычного мышления, способного переступить через себя ради блага того, что он любит. Я думаю, такое же лицо было у Оксилиана Второго.
Этот диалог продолжался до глубокого вечера. А наутро легат хотел предложить странствующему философу продолжить путь вместе. Но трактирщик сказал, что старик в голубой тоге ушел, когда еще не встало солнце…
Этот разговор стал главным кирпичиком в массе моих воздействий на этого воина. Сложно, очень сложно влиять на идеалистов. Они крепкий орешек. То ли дело фанатики, с которыми так легко работать. История Земли помогла додуматься до такого варианта давления на легата. Совместить мои знания о Риме и о Древнем Китае. Именно этот симбиоз воспоминаний позволил найти в истории Уира нужный мне пример. Весь остальной путь до ставки Вариану попадались различные ситуации, как бы исподволь подталкивавшие его в нужном мне направлении. Только бы все получилось! Удача в этом предприятии открывала столько возможностей… Ох, хвост даже закручивается, как представлю.
Но и этого было мало. Следовало еще подготовить и Кагра к возможному повороту событий. Он и так уже вырос из умного мальчика в мудрого правителя, но были некоторые моменты, которые меня беспокоили. Все же у единой власти есть огромный недостаток – ее обладатель перестает относиться к себе критично. Конечно, мой ставленник не утратил способности слышать не только своих советников и церковников, но и многих других. Но он всегда сам принимал решения, зачастую выслушивая чужие мнения только для того, чтобы утвердиться в давно уже принятом и решенном вопросе. С одной стороны, это замечательно, но с другой… Когда нужное мне будет несколько разниться с его представлениями о правильном, Кагр не послушает никаких советов. Он упрется лбом и как баран будет давить, переть так, как решил когда-то давно. И если раньше мне эта его черта очень нравилась, то сейчас надо было найти метод, позволивший бы мне обойти данный нюанс. Впрочем, король Бельграна умел улавливать намеки, это радовало…
2 сентября 609 г. от Р. А. Гораг; королевский замок
Одним из любимых развлечений Кагра Первого наряду с охотами, турнирами и прочими рыцарскими радостями были беседы с купцами – и своими, и заезжими. Тех из них, кто прокладывал торговые пути через дальние земли. Купцы рассказывали о том, как живут люди в различных частях Аргилита, о войнах, о торговле, о вере – о многом-многом ином король узнавал, расспрашивая купцов, останавливавшихся в порте Горага. Конечно, в королевские покои приглашали не каждого владельца судна, зашедшего в порт, только самых богатых и влиятельных мореходов.
Многие купцы, зная эту слабость венценосной особы, заранее готовили свои рассказы, закупали подарки в надежде быть приглашенными к королевскому столу. Это же не только большой почет и уважение, но и хорошее расположение короля, которое ни одному торговцу еще не вредило.
Так и сейчас приглашенный к завтраку в стенах донжона уважаемый купец Жезис Доримис буквально соловьем заливался перед монархом, рассказывая о своем возвращении из дальних восточных земель, в которых он провел чуть ли не год. Врал купец безбожно: и о встреченных им псеголовцах, кои пьют женское молоко; и о самоцветной горе, которая так сияет на солнце, что на нее нельзя смотреть днем и к которой не подойти, так как там хозяйничают жуткие драконы; и о желтолицых воинах, на одной из стоянок напавших на его ладьи. Тут он, надо сказать, не врал, только в двадцать раз преувеличил число напавших и собственную доблесть.
Кагр Первый был разочарован. Он надеялся, что вернувшийся из столь дальнего путешествия купец расскажет действительно интересные истории. А Жезис только повторял старые байки, да еще уверял, что все видел своими глазами. Лишь момент с нападением желтолицых всколыхнул королевский интерес. Да и то только потому, что Жезис предоставил в качестве доказательства нападения доспехи и оружие этих воинов. Впрочем, в этом оружии не было ничего примечательного – грубая бронза, непривычно обработанная и черного цвета, но всего лишь бронза. Доспехи – смех один – шкуры с нашивками меди. Единственное, что говорило об их далеком происхождении, – многочисленные гравировки по меди, на которых были изображены незнакомые звери.
Повертев в руках привезенные купцом диковинки, Кагр решил вежливо поблагодарить гостя и поскорее выдворить из замка.
