— Если бы ты увидел то, что вижу я, это остановило бы тебя? — Я вижу, что мрак обманул тебя. Это еще одна западня, устроенная нашими врагами. Они знают, кто ты такой, и знают, что ты еще более опасен, чем я. Они долго и упорно готовились к тому, чтобы заманить тебя в ловушку и уничтожить, чтобы ты не стал тем, кого они больше всего боятся.
— Что такое есть во мне, чего не было бы у тебя, да еще втрое больше? — Ты будешь властелином мира.
— Я не хочу… — Сареван осекся. Рассудок подсказал ему, что это ложь. Он хотел этого всем своим существом; желание было столь сильно, что граничило с отрицанием самого себя. Но между его желанием и тем, чего желал его отец, было существенное различие. — Я не хочу, чтобы этот мир утонул в крови и огне.
— Может быть, в этом и не будет необходимости. Но может быть, — сказал Мирейн, не дав проснуться надежде, — это произойдет. Ты будешь править севером от моего имени? — А ты прекратишь ради меня войну? — Нет.
Ответ был безоговорочным. Сареван отступил и взял себя в руки. Его гнев улетучился, он почти успокоился. Он обнаружил, что способен улыбаться, хоть и слабо и вовсе не от удовольствия.
— Я люблю тебя, отец. Никогда не забывай об этом. — Ты будешь править на севере? Сареван опустился вниз, охваченный непритворной слабостью. — Мне нужно время, — сказал он. — Я не… не могу… Дай мне день. Дай мне подумать.
На мгновение ему показалось, что он зашел слишком далеко. Но Мирейн сказал:
— Думай сколько хочешь. Твои владения могут и подождать. И, — помедлив, добавил он, — я тоже. Сареван медленно повернулся. Лицо Мирейна вовсе не было мягким. Сареван напряг собственное, чтобы выглядеть подобающим образом. — Один день, — сказал он. — Чтобы привести мысли в порядок. — Один день, — обещал ему Мирейн. — Или больше, если тебе нужно.
Сареван вздрогнул. Он опустил глаза, будучи не в состоянии глядеть на отца. — Нет, — очень тихо сказал он. — Мне будет достаточно одного дня. И тогда, — еще тише добавил он, — ты все узнаешь.
Когда пришел Сареван, Хирел был готов, хотя и хмурился. На нем была простая темная дорожная одежда, к поясу пристегнут длинный нож, а в руках заплечный мешок.
— Я получил весть от посла, — сказал он. — Ты как всегда идешь напролом.
— Разумеется. — Сареван повернулся к выходу. — Следуй за мной.
Они шли тихо, но не скрываясь. Во дворце имелись тайные ходы, без которых дворец не был бы дворцом, как частенько говаривал Мирейн. Но этот дворец был полон магов, и поэтому беглецы держались настороженно, приглядываясь к тем, кто крался во тьме. Те же, кто не скрываясь шел при свете, пусть и тусклом, не вызывали у них интереса.
С плеча Саревана свисал кафтан, а под ним как бы случайно примостились оба их мешка. Он не спешил, но и не медлил. Больше всего прочего он не хотел мятежа. Когда они двинулись вперед, он предупредил Хирела:
— Думай о неугомонном желудке, о быстрой ходьбе в течение ближайшего часа и о глубоком сне после этого.
Хирел странно посмотрел на него, но возражать не стал. По пути он не проронил ни слова, пока им навстречу не попался какой-то лорд со своей свитой. Заслышав их голоса. Хирел обвил рукой талию Саревана и склонился, прижав руку к животу. Когда он поднял голову, его лицо было бледным.
— Уже получше, — сказал он достаточно громко, чтобы быть услышанным, — но еще не совсем…
Компания подошла к ним, шумная, пестрая и основательно подогретая вином. Увидев предводителя, Сареван чуть не застонал вслух: перед ним предстал барон с востока Кавроса, богато разукрашенный жемчугом и морским золотом. Ему хотелось бы казаться помоложе и посильнее, но эти надежды были тщетны. Он обнимал сразу двух девиц, которых оттолкнул от себя при виде принца, чтобы отвесить поклон, такой низкий, насколько позволял его объемистый живот.
— Господин принц! Как замечательно видеть вас таким крепким и сильным после всего, что я слышал, хотя, кажется, вы похудели, очень похудели. Это не слишком хорошо. Вам следует следить за собой, вы так нужны нам в Керуварионе. Сареван обнажил зубы в улыбке. — Добрый вечер, барон Фаруун.
— О да, очень добрый, мой господин. Как недавно сказал мне господин ваш отец…
— Я думаю, — сказал Хирел отчетливо и очень звонко, чего с ним не случалось уже долгое время, — я думаю, что в конце концов мне точно станет плохо.
Сареван подхватил его. Хирел выглядел ужасно, но его глаза сверкали, словно золотые искры.
— Нет-нет, — сказал Сареван, поймав сияющий взгляд. — Я тебе не позволю. Попробуй подавить тошноту. Подумай о чести принцев. Хирел вздохнул и громко сглотнул. — Ты просто тиран, Вайян.
— Я тебя воспитываю, братишка. С тобой не должно это случаться всякий раз, как ты выпьешь пару лишних кубков. Хирел навалился на Саревана.
— Я хочу в кровать, — жалобно протянул он, тяжело сглатывая, слегка прижимаясь к Саревану и не слишком скромно обнимая его, так, чтобы окружающие это заметили.
— Надеюсь, вы извините нас, — сказал Сареван, одарив лучезарной улыбкой всех присутствующих и увлекая Хирела за собой.
Оставшись без зрителей, Хирел быстро пришел в себя, хотя румянец не скоро вернулся на его щеки. Он так и не отпустил Саревана, который не противился этому. Его распирало от смеха.
— Тебе хорошо смеяться, — огрызнулся Хирел. Искреннее раскаяние пригасило приступ веселья. — Но разве тебе и вправду было… — Меня все время тошнит.
Обида Хирела была неподдельной. Сареван подтолкнул его вперед.
— Теперь быстрее. Соберись с силами. Мы почти выбрались.
Больше опасных встреч не было. Им попались лишь пара слуг и маленький пушистый зверек — любимец какой-то дамы, который волочил за собой свою драгоценную цепочку и казался страшно довольным собой. Они прошли через неохраняемую потайную дверь и оказались в городе. Дождь кончился; ветер разогнал тучи, открыв мерцание звезд и рассеянный лунный свет.
Главные улицы города были освещены лампами и охранялись почетным караулом, но в боковых проходах царил мрак, вполне удобный для любого разбойника. Невзирая на это, Сареван решил придерживаться именно боковых улочек и побежал, волоча Хирела за собой. Никто не напал на них, кроме какой-то дворняги, зарычавшей, когда они пробегали мимо нее.
Стена показалась раньше, чем ожидал Сареван. При бледном свете Великой Луны он медленно пошел вдоль нее, стараясь нащупать камень, который при нажатии должен был уйти в глубь стены. То ли он остался за его спиной, то ли был далеко впереди…
Наконец камень поддался, и раздался треск. В стене открылся туннель чуть выше человеческого роста и немного шире. Войдя в него, Сареван даже не пригнулся. Хирел без труда последовал за ним, держась за его ремень.
