–Есть Мэлис, и этого достаточно, – темные глаза чуть прикрылись веками. – Она разберется...
–Тьма моя, – контакт взглядов – вполне достаточно... Раз уж наследство Контера не при чем, хуже не станет. – Сейчас со мной все будет хорошо...
Мэлис прошла совсем рядом, но Сулмор ее уже не увидела.
Серые глаза – цвет тумана, цвет легендарных птиц печали – не ее родины, но легенды изучают на истории, и что-то западает в память... Серый – неполированный металл, грозовые тучи, дым...
В глазах Рингила скрывались глубины, в которых можно было утонуть и затеряться навсегда. Ангмарская уже не в первый раз попадалась на эту удочку.
Серый. Темно-серый. Цвет магнита.
С неба хлынуло с новой силой. На сей раз огонь, служивший фоном для сцены, подчинился воде. Дым и вонь прибило к земле.
Сулмор отмечала это, но лишь на дальней грани сознания. Даже пари, заключенной с Норой, больше не волновало ее.
–Рингил, – принцесса едва узнала собственный голос. – Я не хочу, чтобы ты лгал, успокаивая меня... Я хочу знать...
–Тьма моя, – и снова – то же обращение, от которого кажется, что из сердца, сквозь спину, пробиваются крылья. – С этим никто не справится, кроме меня самого. И от этого я не умру...
–Не от этого, – рефлекторно поправила Сулмор. И, обретя вновь способность смотреть по сторонам, отметила как Нору, явно ничего не заметившую – та просто прошла мимо, вместе со своими спасенными, – так и очередную сволочь, намеренную кинуться на сидящих в грязи детей. Ангмарская принцесса уже готова была испепелить подонка, но вспомнила о гуманизме и свалила его рядом с уже обездвиженным.
–Собираешь коллекцию? – Рингил попытался сесть. Сулмор помогла ему, безотчетно заметив, что на сей раз он не стремится к прямому контакту взглядов. – Зря я пошел... Не хотелось без тебя...
–Без меня? – уточнила Ангмарская.
–Да, – просто ответил Рингил. – Если бы ты не пошла, я тоже готов был остаться. Все равно, делать здесь особо нечего.
Казалось, что на сей раз он говорит правду. Казалось слишком правдоподобно, слишком сильно – чтобы не верить.
–Пойдем, тьма моя, – Рингил собрался было подняться, но пошатнулся так, что чуть не рухнул на Сулмор. Хейтерша, впрочем, устояла. – В смысле, ты ведь мне поможешь?
–Конечно, – вздохнула Ангмарская. Вести Рингила было совсем не тяжело – по сути, его можно было и нести... Все легче, чем выносить его закидоны.
Невыносимых демонов не бывает. Бывают узкие проемы... А здесь вполне хватает пространства – даже с учетом заполняющих его идиотов.
Ну что за паскуда подсунула людям оружие? Думать же надо не только о том, как бы насолить беспредельщикам, но и... а, Нора права была – у кого в родне нет людей, Контера с два поймут, почему так прикалываться нельзя. Сами люди тоже не поймут, что против демонов стреляющие игрушки бесполезны. Так вот и будет палить в упор, не замечая, что все пули очень удобно укладываются в свободную руку...
–Сулмор, красиво издеваешься, – смешок возле уха был таким теплым, что Ангмарская чуть не пропустила очередной летящий кусочек человеческой смерти. – На вторую ступень тянет...
Хейтерша слегка задумалась. В принципе, на вторую ступень переходить было давно пора – не в том смысле, чтобы переселяться навсегда в эту реальность, конечно... Но обязательности в этой идее вовсе не было. Хейтер второй ступени мог это сделать и выключиться из общественной жизни, перейдя к издевательствам над себе подобными, так было сказано в кодексе... Только вот сказано там было много всего. Вторая ступень для пофигистов становилась последней – они выходили из отстоя только для того, чтобы сменить место. Конечно, они ненавидели мир до такой степени, что не хотели иметь с ним ничего общего, но не хотели давать повода миру относиться к ним сами иначе.
Раньше, когда хейтеры еще жили в самом Департаменте, существовала куча поговорок про лежачих пофигистов – мол, если такое устроилось под дверью, проще передвинуть дверь или просто уйти... Или – «лежачих не бьют руками – только ногами»... Агрессия пофигистов устраивала намного больше, так как соотносилась с кодексом. Для тех, у кого не было желания противостоять миру своим бездействием, существовали иные пути... А у пофигистов, получивших свою мечту и расписавшихся за нее, больше не было нужды в том, чтобы продолжать развитие.
Вторая ступень для ортодоксальных хейтеров значила достижение невероятного доселе баланса. Поговаривали, что именно немногочисленные демоны, взошедшие на нее, и дописывали кодекс. А потом... О дальнейшей судьбе постигших свое учение ортодоксов ходили невнятные слухи.
Для тех, кто считал ненависть источником энергии, второй ступенью становилось то состояние, в котором ненависть начинала поддерживать их жизнь. Источник ничуть не хуже и не лучше прочих. И пусть эти хейтеры говорили, что их учение превосходит все прочие, потому что до него нужно дольше идти... В любом случае, кодекс не превозносил ни один из возможных путей.
Идейные шагали только в смерть – раньше во временную, теперь в постоянную. И одним шокерам вторая ступень не сулила тупика. С нее они могли шагнуть куда угодно. Для того, чтобы перейти, достаточно было проникнуться ненавистью, превратить ее в любимое оружие и обожаемую реакцию от мира, достаточно было научиться отталкивать и издеваться... Но шокеры не могли всегда вести себя одинаково, поэтому им позволялась и темная любовь, и даже нежность – то, чего не ожидали от хейтера.
Конечно, все это нужно было чувствовать глубоко внутри себя. Но чужие советы не стоило так уж безапелляционно отвергать. Если другой хейтер говорит, что ты научилась инстинктивно выбирать самый издевательский способ защиты – он может быть и прав.
–Значит, буду тянуться, – Сулмор щелчком, как надоедливую осу, отбросила от себя стрелу. Смятые пули давно валялись где-то в грязи. Не такой уж и большой была эта деревенька-декорация – осталось лишь выйти, не забывая следить за спиной... Хотя все стрелявшие успели сделать это лишь раз, прежде чем легли мордами в землю, их могло быть намного больше. В конце концов, демоны пришли не считать людей...
Если бы не пари, Сулмор наверняка перебила бы агрессоров. Поднять руку на ребенка – мерзко, кем бы ни был тот, кто решился на подлость. Хуже может быть только использование детей – если, конечно, у этого средства нет значительной и абсолютно правильной цели...
Овалареет ли Нора, узнав, что Ангмарская вместо бойни устроила мирный... как бы так выразиться... процесс украшения ландшафта? Скорее всего, да... А что тут сложного – взять и просто сдержаться? Если для рамок образа хейтера это – невероятный выпрыг? Если единичный или редкий случай, конечно... Потом нужно вести себя правильно, так, как подсказывает ненавидящее сознание...
