В дверь постучали громко и резко, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. На пороге стоял посыльный.
— Ты Лисси Бьорн? — спросил совсем юный паренек.
— Ну, я.
— Тебе велено прибыть в третий тренировочный зал, — важно произнес он.
— Кем велено?
— Кем-кем… Его светлостью, герцогом Рорком, вот кем!
— А… Когда?.. — растерялась я.
— Немедленно! Ну, чего стоишь? Беги, раз зовут. Дорогу показать или сама знаешь?
— Знаю, — ответила посыльному и вышла из комнаты.
Чары накладывать не стала. В случае, если задержусь, Нил сможет открыть для Милли дверь. Интересно, зачем я понадобилась королю? Наверняка, что-то хотел уточнить. В том, что меня звал именно Георг, почему-то не сомневалась, ибо там, где появляется король, мир начинает вращаться для него и исключительно вокруг него.
Но сегодня еще не закончилось, а я в очередной раз ошиблась.
В тренировочном зале было тихо, сумрачно. На полу чуть поблескивали тюфяки, зашитые в выделанные кожи, а у окна спиной ко мне стоял Демиан и провожал взглядом дневное светило. Я чувствовала, что мы одни, он знал, что я уже рядом, но продолжал молчать.
Мне тоже не хотелось нарушать столь уютную тишину, окутывающую нас, словно теплым пледом, заставляющую ненадолго почувствовать единение, совсем как тогда, на поляне. И, все же, осторожно ступая по застеленному полу, я направилась к герцогу и остановилась в шаге от него. Стоило протянуть руку, и мне бы удалось коснуться широкой спины.
Через несколько минут светило скрылось за крышами Тесшира, а магические светильники так и не зажглись, хотя никто не обратил на это никакого внимания. Свет — это последнее, что нас волновало.
— Он придет? — решилась спросить я. Мы оба знали, о ком идет речь, и в уточнении не было нужды.
— Неделю назад он лишился талума, вчера погиб его жрец, сегодня ушла последняя союзница. У него нет выбора, Лис, — ответил герцог, не оборачиваясь. — Ему остается уйти навсегда или, собрав все силы, попробовать захватить Ландору.
— Когда?
— Тьма приходит тогда, когда ей не нужно бороться со светом.
Я знала, что Демиан процитировал строки из какой-то древней книги, которую мне еще не довелось прочесть. Слишком мудры и просты были слова.
Значит, проклятый придет ночью. Не сегодня, ибо копит силы для решающего сражения, собирает их все. Именно поэтому храм сегодня оказался заброшен и пуст.
Завтра. Он придет завтра, когда землю укроет мгла.
И что нам остается? Один день, чтобы исполнить все, о чем мы мечтали, что хотели исполнить, достичь или воплотить. Один день на самое главное. Одна ночь…
Наверное, Демиан тоже подумал об этом, потому что вдруг резко развернулся. В полумраке зала его глаза казались почти черными и лихорадочно блестели.
— Лис, я дал тебе выбор! — выдохнул он и сделал короткую паузу. — Я тебе дал его, бездна побери! Но, Лис, если ты все же уйдешь, вряд ли я смогу тебя отпустить. Ты всегда будешь вот тут, моя Лис!
Демиан взял мою руку и приложил ладонь к своей груди. Туда, где под темной тканью камзола отчаянно стучало его сердце. Тук тук-тук… Оно билось для меня. Я это знала, чувствовала, потому что мое седце давно уже для него бьется.
— Я не уйду… — произнесла это одними губами. Тихо, очень тихо. Даже ветер в спокойный день шелестит листвой громче, но герцог услышал и не поверил.
— Что? — потрясенно спросил он.
— Не отпускай меня. Никогда, слышишь?
Демиан жадно втянул в себя воздух, словно хищник, выследивший добычу, и шагнул ко мне. Секунда, и я оказалась в таких крепких, родных и желанных объятьях.
— Никогда! Никогда не отпущу, моя Лис! Даже не надейся! Ты сама мне это позволила!
Поцелуй был жаркий, неистовый. Герцог не ласкал, он, как истинный солдат, завоевывал, а потом присваивал и клеймил. Но, Пресветлые мои! Разве я была против? О, нет! Я задыхалась от счастья, купалась в нем, и едва не плакала от осознания того, что этот потрясающий мужчина со всеми достоинствами и недостатками, ошибками и достижениями, правдами и хитростями — МОЙ!
— Лис… — прошептал супруг, чуть отстранившись.
— Да-а-а… — робко выдохнула я. Голова кружилась, ноги отказывались держать непослушное тело, и, если бы не герцог, я давно бы упала к его ногам. Но он держал крепко, даря чувство защищенности и тепла.
— Я люблю тебя, Лис, — вдруг признался он. — Всегда любил, наверное. Только по-разному. Любил девочку в розовом платьице, которую избрал самой прекрасной леди. Любил умную девушку, с которой меня свела гроза. Ты даже моего жеребца смогла очаровать. А я… Я ведь что-то почувствовал там, в Рорк-холле, но так спешил, что едва не упустил свое счастье. Я люблю тебя, Лис Торнборн — самая прекрасная из женщин Ландоры.
Он снова меня поцеловал. Но на этот раз очень медленно, давая прочувствовать, насколько сильна его потребность во мне, насколько я для него важна и необходима.
— О, Дем…
— Да, моя Лис?
— А ведь я тоже любила тебя всегда, и продолжаю любить, несмотря ни на что.
— Это трудно, — улыбнулся герцог. — Я даже не могу пообещать, что исправлюсь, перестану быть упертым солдафоном и самоуверенным засранцем, но я всегда буду с тобой, до последнего моего вздоха.
— Главное, будь, — многообещающе улыбнулась я. — А с остальным мы разберемся.
— Лис…
И мы снова целовались и целовались, долго и со вкусом, жадно изучая тела друг друга. Сегодня была наша ночь, и для темного бога в ней не было места.
Проснулась я, когда в окна ворвался новый день, и лучи светила расписали зал сказочными узорами. Нагая, счастливая, прикрытая лишь камзолом герцога. Сам хозяин нашелся тут же, совсем рядом. Он лежал за спиной, прижимая меня к себе так тесно, словно боялся, что я тут же исчезну, стоит ему отпустить. Демиан мерно посапывал, но, едва я открыла глаза, затих.
— Доброе утро, ваша светлость… — хрипло прошептал супруг прямо в ухо и игриво прикусил мочку.
— Об этом никто не знает, Дем… — тут же ответила я, задыхаясь от нахлынувших ощущений, которые щедро дарили прикосновения герцога.
— Пока, Лис. Пока, — возразил коварный искуситель, продолжая поглаживать, кусать и даже лизать те места, которые… Ох, к проклятому богу все наставления леди Грейс! Какое мне дело, как там должны себя вести истинные леди, когда мой собственный муж желает иного?
И… Новый день начался к обеду.
Я не уходила, а улетала. Кто бы мог подумать, что завещание отца принесет мне счастье. Надолго ли? Жизнь покажет. Порой, прожив достаточно долго, человек не испытывает и сотой доли того, что подарил мне Демиан. Так стоит ли роптать на судьбу? Нет, я не буду гневить богов.
В дверях я все же остановилась.
— Дем, и все же давай пока оставим мой статус прежним, — попросила я.
Герцог вздохнул, не спеша подошел ко мне и поцеловал тыльную сторону ладони медленно, мучительно томно. Касаясь кожи языком. О, Пресветлые! Никогда и помыслить не могла, что столь невинный, положенный по этикету жест может быть таким порочным и волнующим.
Щекам тут же стало жарко, а кожу словно иголочками закололо. Глупое же сердце в который раз пустилось вскачь.
— Как изволит ваша светлость, — тихо произнес муж. — Но только до бала, Лис. Ты сама дала позволение, и я желаю, чтобы весь мир знал, что ты моя.
И спорить с ним толку мало, и доказывать, что я без всяких слов его, тоже бессмысленно. Ладно, если он так хочет, пусть. Поднявшись на носочки, я прикоснулась к твердым, плотно сжатым губам и сбежала, пока меня снова не поймали и не начали целовать, что случалось уже дважды за последние полчаса.
«Ваша светлость… Ваша светлость…» — мне определенно нравилось, как это звучало из уст Демиана. Так нежно, волнующе, искренне.
Я уже пять минут шагала по дорожке сквера, заполненного в этот час адептами, и… ничего, абсолютно ничего не происходило. Ни восхищенных жадных взглядов, ни двусмысленных намеков, ни случайных столкновений… Совсем ничего.
