— Давай под одеяло быстренько, замёрзнешь, — заботливо произнёс он.
Снежинка хмыкнула, лукаво прищурилась.
— Холод моя родная стихия, Сол, — ответила она с лёгкой насмешкой и переступила край лохани, выйдя из воды.
Рассеянно глянув на свою одежду, Трин только крепче сжала края полотенца, направившись к кровати и стараясь не задумываться о своих действиях. А ещё, она очень надеялась, ей не станут задавать вопросов. Волнение пополам с беспокойством и предвкушением плескалось в крови пряным коктейлем, кружило голову и заставляло то и дело сглатывать. Расстояние до кровати казалось бесконечным, а тишина — слишком выразительной. Остановившись, Трин повернула голову и через плечо посмотрела на стоявшего у стола Неля.
— Погаси лампу, пожалуйста, — она порадовалась, что голос не дрогнул.
Несколько секунд тишины, и удивлённый вопрос Огненного:
— Ты не наденешь рубашку, Трин?
Она встретилась с ним взглядом, подметила, как потемнела зелёная глубина, и приподняла уголки губ, ответив всего лишь одно слово:
— Нет.
После чего отвернулась, отпустила полотенце, позволив ему упасть к ногам. Сразу стало прохладно, разгорячённое водой и проснувшимися желаниями тело покрылось мурашками. Трин зябко поёжилась и поспешно нырнула под тёплое одеяло, свернувшись калачиком. Если хоть кто-нибудь из этих тугодумов опять начнёт спрашивать и уточнять, она отправит их спать на пол! Ох, Покровитель, Трин же совсем не умеет соблазнять! Она не Нерас… Щекам вовсе стало горячо, Снежинка натянула одеяло до самого носа, опасаясь смотреть на Проводника и Огненного. Однако новых вопросов не последовало, а в комнате стало темнее — Нель выполнил её просьбу. Послышался шорох — наверное, они раздевались. Смелости выглянуть и посмотреть, до какой степени, не хватило. Вообще, с эмоциями творилось безобразие, справиться с ними не представлялось возможным, и Трин тихонько кусала губы, пытаясь дышать равномерно, и унять бешено колотившееся сердце. Занятая переживаниями, она не заметила, как в комнате снова наступила тишина, и когда одеяло приподнялось, нервно дёрнулась, вынырнув из суматошных размышлений.
— Ш-ш-ш, — тихонько успокоил её Нель, прижавшись сзади — Трин почувствовала, что на нём всё же штаны есть. — Ну что ты так пугаешься, Льдинка моя, — шепнул он, осторожно обнял, за талию, как снова отметила Снежинка. — Глупенькая моя, не трону я тебя, — добавил он нежно, осторожно коснувшись губами её плеча.
Триинэ совсем не такого ответа ожидала и даже растерялась на короткое время. Она повернулась в его руках, с недоумением посмотрев на Огненного, и выпалила:
— Почему?
Он тихо хмыкнул, обхватил лицо Трин ладонями и легко поцеловал в кончик носика.
— Я не хочу, чтобы это случилось вот так, неизвестно где, без обряда, — серьёзно сказал он, глядя ей в глаза. — Пусть всё будет правильно…
— Я хочу, — перебила его Трин быстро, пока не передумала, и от собственной храбрости ёкнуло под лопаткой. Её ладони легли на грудь Нелю, она медленно погладила гладкие мышцы и торопливо продолжила. — Тебе нужна твоя магия, а… а мне нужен ты, — к концу фразы голос Трин совсем стих, лицо пылало так, что казалось, кожа сейчас осыпется пеплом.
Но она не отводила взгляда, остро чувствуя ещё и присутствие Сола — он тоже лёг, но не прикасался к ней, просто лежал рядом, Трин даже слышала дыхание Проводника.
— До Обители долго, неизвестно, что ждёт нас в пути, и полагаться на одного Альши не слишком хорошо… — Снежинка понимала, не те, не те слова говорит, и смешалась, замолчала, обняв Неля за шею и прижавшись к нему.
Ноздрей коснулся его запах, немного терпкий, приятный, и Трин вдохнула, прильнула всем телом — от необычных ощущений, от того, что их не разделяет больше одежда, изнутри поднялась волна тихого восторга. А сзади вдруг вдоль позвоночника медленно-медленно, едва касаясь, провёл палец Сола, и у самой поясницы, словно испугавшись собственной смелости, Проводник убрал его. Триинэ чуть не захихикала самым неприличным образом: и щекотно, и приятно, и они втроём сейчас похожи на растерянных подростков, которые не знают толком, что делать. Потому что все думают об одном, но ужасно боятся обидеть кого-то или сделать что-нибудь неправильно.
— Прости, — выдохнула она в ключицу Огненного, запустила пальцы в рыжую шевелюру и тихонько погладила. — Нель, я люблю тебя, честно, и мне всё равно, до обряда, после, — слова вдруг полились легко и свободно, Триинэ словно отпустило, и недавние сомнения в правильности поступка почти полностью исчезли, растворились. — Я хочу быть с тобой, сегодня, сейчас, и я знаю, это правильно, — Трин замолчала, прислушиваясь к быстрому стуку сердца Нелиама.
Сол пока молчал, не вмешиваясь в беседу и не прикасаясь больше к Снежинке. А вот ей вдруг захотелось, чтобы обнял, почувствовать его совсем близко, не просто рядом. Она менялась, и серьёзно, и менялось её отношение к ним, к их чувствам, к собственным чувствам. Слишком многое они пережили, чтобы остаться прежними. Томительно долго тянулись минуты тишины, пока наконец Нель не спросил тихо-тихо, почти неслышно:
— Ты уверена, любимая?..
От одного-единственного слова в груди запорхали бабочки, Трин улыбнулась, потёрлась носом об плечо Неля и выдохнула:
— Да.
Такое короткое, но важное слово. И пусть говорит она его не в Храме Покровителя в торжественной обстановке, это не имеет значения. Даже то, что их трое, больше не вызывало смущения. Разве где-то глубоко в душе. Ладонь Неля медленно спустилась по её спине, Трин выгнулась — за ней словно огненный след на коже оставался. Она зажмурилась, от предвкушения внутри всё замерло, а нервы тихонечко зазвенели от напряжения. С телом творилось странное, новые, непривычные, но приятные ощущения заполнили каждую клеточку. Внизу живота скопилась жаркая истома, там словно тлели угольки, посылая горячие волны. Ладони Неля замерли на её попке, губы коснулись виска, потом спустились на шею. Трин словно погружалась в мягкий туман, мерцавший золотистыми искорками наслаждения, вспыхивавшими от каждого прикосновения Нелиама, и на время даже позабыла, что они не одни…
Пока вдруг чьи-то руки не обняли за талию, а ухо обожгло горячее дыхание:
— Позволишь?.. — хриплый шёпот Сола, от которого у Трин перехватило дыхание, а в груди сладко сжалось. — Я только обниму… Если хочешь, вообще смотреть не буду, просто за руку Неля возьму… — добавил поспешно Проводник, а Трин, услышав его слова, поняла — не хочет.
Сейчас она не думала ни о том, каково Солу смотреть на них с Нелем, ни каково самому Огненному. Ею овладело эгоистичное желание ощущать обоих, знать, что они рядом. Триинэ помотала головой, открыла глаза и встретилась взглядом с Керстеном. Лишь в самой глубине девушка заметила тень недовольства, которая мелькнула и пропала. Потом её место заняли совсем другие эмоции, от которых Трин задышала чаще, воздуха в лёгких стало не хватать. Не отрывая от него глаз, она медленно разжала руки, позволила Солу привлечь себя ближе. Спиной Снежинка чувствовала, как тяжело, неровно бьётся его сердце, слышала около уха рваное дыхание, и от этих явных признаков чувств Сорела эмоции растекались по венам горячим сиропом. Восторг щекотал в животе мягкой кисточкой, а её собственное сердце то замирало, то пускалось вскачь, как породистая лошадь.
