— Без суда и следствия, — выдохнула я.
— Без суда и следствия, — подтвердил он.
Вот и все. Ниточка оборвана, или нет?
— Скажи, а вы узнали, кто его нанял?
— Он был один. Он был хищником. Ему нравилось убивать невинных. Но почему ты решила, что его кто-то нанял?
— Потому что он знал, что я искра.
— Это невозможно, — резко проговорил Диреев.
— Он сам так сказал, — возразила я.
— Ты что-то напутала. Это невозможно. Никто не знал. Даже тогда… в те две недели ты не была искрой. Ты была инициирована.
— А что если я тебе скажу, что и те девушки были потенциальными искрами, что он искал вполне конкретную.
— Я спрошу, почему ты раньше об этом не говорила?
«Нельзя было», — вдруг выдало ответ подсознание. Понятия не имею, откуда я это знаю, но совершенно отчетливо знаю и другое, что и сейчас говорить об этом не стоит. Даже с ним. Так что я просто неопределенно пожала плечами, в надежде, что полутьма скроет мои мысли.
Вообще, сложно было вот так стоять, не зная, что сказать или сделать, вот только развернуться и уйти я была не в силах.
— Я скучаю по тебе, — эти слова вырвались из самых глубин моего сердца, я просто сказала, и стояла там, как дура, ждала, сама не знаю чего, может, что он ответит, что и ему тоже плохо без меня. Но он сказал совсем другое:
— Какого ответа ты от меня ждешь?
— Я не знаю.
— Мне очень хочется, чтобы ты, наконец, разобралась в себе и перестала… думать о прошлом.
— Но я.
— Нет. Нельзя любить одного и говорить другому, что скучаешь.
— Но я.
— Я не хочу возвращаться назад. Не хочу больше стучаться в запертую дверь. Я хочу большего. Я хочу, чтобы моя девушка любила только меня, а не шептала чужое имя, когда мы занимаемся любовью. Я хочу, чтобы она видела меня, дышала мной, также как я дышу ею. Мне не нужны крохи, Эля. Мне нужно все. И ты это все мне дать не можешь. Прости, но эта глава моей жизни закрыта.
И он ушел. А я стояла там, в темноте и даже дышать было невыносимо больно. Вот теперь все. Он поставил точку в наших отношениях, чего не сделал там, на крыше. Он сказал то, что чувствовал, для него это действительно конец, но для меня нет. До меня только сейчас начало доходить. Только сейчас… когда я уже его потеряла. И он прав, во всем. Я давала ему крохи, и считала, что он должен быть благодарен мне за них, я унижала его раз за разом, унижала своим безразличием, этой глупой привязанностью к Егору, к человеку, который предал меня так сильно, как не предавал никто другой. Я вечно сравнивала их и зачастую не в пользу Диреева, я была такой стервой, так мучила этого сильного человека. Я кричала, что не прощу ему наш разрыв, но кто я такая, чтобы прощать? Бог? Это не он, я виновата во всем. Это мне надо ползать у него в ногах и вымаливать прощение. То, как я с ним обращалась… господи, это так же, как он обращается со мной сейчас. В точности. И это очень, очень больно. А самое страшное то, что я это заслужила. Вот только что теперь со всем этим делать? Как с этим знанием жить?
Утро встретило меня очередным воем сирены и пустой комнатой. Странно. Я знаю, что сегодня первый учебный день, но не могли же гадюки встать раньше меня, одеться, умыться и свалить. Что-то здесь не так. И я убедилась в этом, когда увидела в зеркале ванной собственное отражение.
Кошмар! У меня по всему лицу образовались огромные, жуткие, противные прыщи. Я зависла минут на пять, пытаясь понять, откуда это взялось. У меня ведь не бывает прыщей. Никогда. А тут жуткое месиво на лице, на моем, что говорить, красивом лице. Как же так? Что случилось со мной? Гормональный всплеск, съела что-то не то, ночное слезотечение в ванной так меня разукрасило? Нет, не могло, тогда. Гарпии.
— Стервы, ну я им устрою! Такое прощать нельзя! НЕЛЬЗЯ! Это покушение, настоящее покушение, — я бросилась к чемодану, и плевать, что разворошила вещи, главное бабушкины мази нашла. Без них я, как без рук, и очень надеюсь, что они спасают не только от сыпи.
Намазалась щедро, даже шею. Уселась на пол и задумалась. Нет, если я им это спущу, то завтра они наградят меня чем-нибудь похуже. Надо отомстить и так, чтобы навсегда зареклись ко мне лезть. Вот только как?
Пока мазь сохла, я рылась в книге заклинаний Евы, выискивая наиболее безопасное и не противоречащее правилам заклинание. Видела я одно такое. Следующие полчаса я тщательнейшим образом продумывала план и воплощала его в жизнь, создавая свое первое, настоящее заклятье. Все, как написано в книге. Представить, найти закрепитель, зацепить заклинание, поставить временные рамки и смахнуть сплетенное заклинание на закрепитель. И если сработает, если сработает.
Фух, мази бабушкины меня спасли. Прыщи исчезли, но не мое желание отомстить, так что, к основному заклинанию, я еще рунические добавила. Кто-то сегодня попляшет. Так попляшет, что не рад будет, что со мной связался.
А в столовой меня ждало настоящее потрясение. И не одно. Но начнем по порядку.
Во-первых, цвета. Оказывается, у каждого факультета свой цвет формы. Первокурсники пока обретались без формы. Обещали завтра уже доставить, но у Симона столько заказов, что даже пришлось нанимать помощников из долины. Вообще-то форму заказывают заранее, но видимо, мои товарищи по несчастью, также как и я, об этом не знали. Даже Венера одела суперузкие джинсы, обтягивающую неприличную майку и светлый пиджак, который даже не собиралась застегивать. Да уж, красоты у нее не отнять, она реально как с обложки. Единственное, что порадовало, так это выражение досады на ее хорошеньком личике. Да, стерва, не удался твой коварный план. Выкуси!
Но вернемся к форме. Светлый факультет ходил в темносинем, темный в черно-красном. Будущие некроманты одевались кто во что, но один предмет туалета был неизменен. Черные, развивающиеся при ходьбе плащи. Регистраторы щеголяли в розово-черном. Такие людские Эмо, только розовых прядей для полной картины не хватало.
Общий факультет радовал серебристым, прикладной факультет — фиолетовым, научники тоже одевались как попало, но белые халаты как у врачей выдавали именно их направление. Второй курс щеголял в зеленых костюмах, одни мы, первокурсники выделялись разноцветными пятнами. Я тоже осталась в том же костюме, в котором вчера ходила, мои-то венщички тю-тю, то есть того. Гарпии постарались на славу. Интересно, а какого цвета будет наша форма? Я надеюсь на что-то темное и неброское, чтобы поменьше выделяться.
В общем, только форма инквизиторов была наиболее приемлемой. Все черное. Рубашки, жилеты, черные штаны, и золотые нашивки на рукавах. Впрочем, даже без них спутать их с кем-то другим было сложно.
