— А-а-а…, — закрыла я глаза, чувствуя странное тепло от его рук. — Это радует… ты хочешь сохранить ребенка?
— Да! — тихо ответил мужчина и замолчал.
Прислушалась к себе, и поняла, что тоже этого хочу. Давно мечтала о детях, да все как-то не до них было, а потом почему-то не получалось. Опять же от кого рожать-то было, от этого Ольшанского, ему не нужны были от меня дети. А других-то и не было…опять же Стас, так он уже свое дело сделал, но почему-то я чувствовала, что ребенок не его и не был бы ему нужен. За размышлениями не заметила, как боль отступила, мышцы расслабились, и я уже чуть ли не мурлычу от прикосновений князя. Тот тоже расслабился и наблюдал за мною с нежной улыбкой на устах. Перевела на него взгляд и замерла, даже дышать вдруг перестала.
— Я люблю тебя, — прошептал он, склоняясь ниже и прикасаясь губами к моим. Почти невесомо, почти как касание перышком, но меня потрясло не это, а то, что он сказал при этом. — Ты первая, кому я в этом признаюсь. Не отталкивай, милая, мою любовь.
— Знаешь, если бы ты рассказал о себе побольше, мне было бы не так трудно поверить тебе, как сейчас.
— Что ты хочешь знать? Спрашивай.
Здорово! Выкидыш отменяется, соблазнение отодвигается на дальний план, и даже вроде бы виновник всех моих последних злоключений готов вести диалог, что ж…жизнь налаживается.
Села, устроилась поудобнее, и хотела было возразить, когда мужчина устроился рядом, положив мне на грудь голову, а одной рукой нашел мою и сплел пальцы меж собой, но не стала, чувствуя странное умиротворение, словно так и должно быть.
— Так, мне надо подумать… Кстати, тебя там не потеряют?
— Где? На Совете? Ничего, подождут.
— А с бароном-то что? — вдруг вспомнила.
— Ничего. Выслан из дворца. Домой. Не стоило ему требовать твоей выдачи, как опасной шпионки, да еще и слюни при этом так пускать. — ревниво огрызнулся Эдик и чуть прикусил нежную округлость груди, на которой возлежал.
— Хм, — вздрогнула, но отпихиваться не стала. — Ладно. Забыли про барона. Так, вопросы…их знаешь ли много накопилось. С чего начать-то. В моем мире ты назывался князем Рукавишниковым, это реальное имя? Я изучала архивные сведения, был такой князь и даже не один.
— А, ты про те газеты? Мда… Удивила тогда, правда. Не ожидал, что будешь так глубоко собирать информацию обо мне.
Приподнялся, иронично улыбнулся, затем серьезно ответил:
— Я последний из представителей этого рода…земного. И было это так давно, что кое-что стало забываться. Не буду вдаваться в подробности своего взросления, это не интересно. Когда мне исполнилось тридцать лет, появился некто, предложивший вечную жизнь и неограниченную власть.
— Сколько же тебе лет? — почти с испугом спросила и посмотрела на задумчивое лицо князя. Ах, красавец, промелькнуло и исчезло.
— М-м-м…много. Это так важно? — тень недовольства пробежала по его лицу.
— Да. Погоди-ка, — я даже присела, — в конце 19 века ты проиграл в карты свое имение специально? Ты уже знал, что тебя ждет переход в другой мир?
— Да. Но эта сволочь, помещик Доронов, нанял людей и устроил мне несчастный случай. Это несколько усложнило задачу, так как обряд перехода уже был исполнен и я должен был всего — то лишь уничтожить свое тело в том мире. Но помещик спрятал останки в сундук и запер в подвале.
— Ужас. Ты так спокойно говоришь о своей смерти и том сундуке, — произнесла с дрожью в голосе и перекрестилась.
— О, ты что ли верующая? Не замечал раньше за тобой. Кстати, сколько я не уговаривал дамочек до тебя, никто не желал уничтожить тот сундук. Злились на меня, должно быть, что не оставил в этом мире, а вернул обратно.
— Еще бы им не злиться, — фыркнула, сложив руки на груди, и обвиняюще уставилась на этого бессовестного соблазнителя. — Выкрал молодыми, убил всю семью, использовал, а потов взял и вернул обратно, через три года старыми и никому не нужными.
Мужчина подскочил и начал бегать перед кроватью, сердито сопя.
— Да все по другому было! Я никого не убивал, они сами друг друга убирали. Откуда мне знать, какие мотивы были у тех людей. Но Я — НИКОГО-ИЗ СЕМЬИ ДЕВУШЕК — НЕ ТРОГАЛ!
Он остановился напротив меня, глаза горят, кулаки сжимаются и разжимаются, и едва не рычит как раненный медведь.
— Э-э-э, а кто тогда? — выдохнула я с трепетом в душе, ибо таким его еще не видела.
— Не знаю. Может это рук того, кто меня в это мир затащил.
— Да? А что за кольцо было в сундуке?
— Кольцо? — переспросил и стал успокаиваться. В руках мужчины вдруг появился бокал вина, он выпил его залпом и снова растворил в воздухе. — Подарочек от колдуна. Велел не снимать, никогда. Что б, значит, переход был завершен и сила при мне осталась.
— Что за колдун?
— Пока не могу сказать. Эти знания для тебя опасны. — Упрямо мотнул головой и присел рядом. — А девушки нужны были, чтобы сундук открыли и силы мои питали. Если со вторым они успешно справлялись, то вот с первым — отказывались наотрез, требуя взамен навеки рядом находиться и властвовать в этом мире наравне со мною.
— А-а-а, — глубокомысленно протянула, чувствуя странного червячка, вгрызающегося ревностью в сердечко. — Так вот чего баба Матрена так впихивала мне дом-то, значит, чтоб обозленная на мужиков женщина тебе по кумполу надавала. — И рассмеялась.
Эдик помрачнел.
— Эта Матрена, чтоб…та еще стерва оказалась. У меня на нее даже не вста…в общем, не получалось с ней ничего. И силы так себе подпитывала, одни нервы только вымотала.
Не удержалась, заливисто зашлась смехом, и не успокоилась, пока меня не схватили в крепкие объятия и не зашипели в лицо:
— Я тебя сейчас зацелую до смерти, если не прекратишь ржать, как лошадь!
— Все-все…прекратила, хихи, — но поцелуя избежать не удалось. Еле отпихнула от себя князя, и то, только потому, что он не стал дальше настаивать.
Отодвинулся, посмотрел на меня сердито, и замолчал.
— Эдик, ну, не злись, а? — примирительно прикоснулась к напряженной спине, заставив мужчину вздрогнуть. — Ну, миленький… а какой цвет ты любишь? И какое блюдо у тебя самое любимое?
— Что? — он даже обернулся, чтоб убедиться, не ослышался ли.
А я что, сижу, мило улыбаюсь и жду ответа.
— Хм, слушай, а тебе платье не мешает?
— Ты опять?! — подняла брови.
— Ладно, спросить уже нельзя. Черный и красный, а люблю я блины и жареную картошку. Ну, может еще мясо, в любом виде.
Князь пробрался ко мне поближе, уже коварно улыбаясь и не спуская вожделеющих глаз с моей груди.
— Эй, я не кусок стейка! — воскликнула, прикрывая декольте руками. — И потом, я еще с вопросами не закончила!
