- Меня многое интересует, - осторожно высказалась я.
- Одно твое обещание - один мой ответ! Согласна? - и взгляд на меня, такой нежный, просящий, чарующий.
Я кивнула и задала первый вопрос:
- Ну, и почему ты так свободно беседуешь с Ар'рцелиусом? Причем не только при личных встречах, но и мысленно!
Рон опять очень ласково улыбнулся, сплетая пальцы наших рук, и запросто поведал:
- Ар - мой брат.
- Брат? - я оторопела.
- По матушке! Она была последней высшей демоницей, поэтому не связывала себя узами брака, а жила с теми мужчинами, которые ей нравились. Здесь, помимо Ара, у меня есть еще три брата демона.
- А...
- И один дядюшка, братец матушки!
Я выдохнула, а Эферон снова притянул меня к себе и поцеловал, а в разгар ласк вкрадчиво попросил:
- Не рискуй понапрасну, иначе я сойду с ума...
По-быстрому покивала, но его не удовлетворил подобный ответ, и мне пришлось клятвенно пообещать Рону то, чего он так жаждал, потому что сейчас мне требовалось нечто иное, чем обычные разговоры. Хотя огневик особо и не протестовал, только обнимал сильнее, точно боялся, что я неожиданно передумаю...
Не ведаю, сколько бы еще так продолжалось. Но внезапно в дверь раздался настойчивый стук. Я всполошилась:
- Это кто?
- Ар! - скривился Даров, бросил на меня странный взгляд и добавил. - И Зиалея...
Я судорожно вцепилась в одеяло, а Эферон продолжил:
- Братец мне уже давно сообщил, что Зиалея желает побеседовать с тобой.
- О чем? - сильнее озадачилась я.
- Снежа, - Рон серьезно посмотрел на меня. - Поговори со своей матушкой, а я пока обсужу изменчивого с Аром и братьями! Кажется, кому-то сегодня все-таки придется побеспокоить архивариуса! - усмехнулся.
Едва я облачилась в предоставленную одежду и вышла из ванной, как увидела, что в комнате находится маменька. Она сидела в кресле с высокой спинкой и неотрывно глядела на меня. Непривычно было видеть матушку такой - сильно помолодевшей, превращенной в лару. В ее алых глазах плескалось беспокойство.
- Здравствуй, дочь, - нерешительно улыбнулась она, демонстрируя белоснежные клыки.
Я не сильно удивилась, но слов для ответа не нашла, поэтому просто поблагодарила:
- Спасибо, что откликнулась на мой зов, несмотря на свое нынешнее положение!
- Ягодка, хоть я и стала ларой и женой владыки Подземья, но от этого не перестала быть твоей матушкой!
- Однако, вспомнила ты об этом далеко не сразу! - не смогла сдержаться я.
- Так бывает, когда жительница Наземья принимает решение остаться здесь, - спокойно пояснила она.
Я отвернулась к окну, вновь не ведая, что ей отвечать, и матушка чуть тронула меня за плечо:
- Ягодка, пойми...я всю жизнь любила Ар'рцелиуса и...
- Значит, наверху тебя удерживал только долг? Значит, я была всего лишь досадной помехой на пути к твоему счастью с этим демоном? - обида клокотала в моей душе и говорила за меня.
- Ягодка, - с невиданной ранее силой она развернула меня к себе, взглянула в глаза и обняла, как раньше.
Мои руки поднялись, обнимая маменьку в ответ. Так, без лишних слов, мы простояли несколько минут. Это была безмолвная беседа между матерью и ее повзрослевшей дочерью, тоже успевшей родить свое дитя. Жесты, взгляды, крепкие объятия, биение двух сердец, которые когда-то давно стучали в одном ритме. Сейчас они вспоминали те далекие дни и заставляли нас погрузиться в воспоминания. У моих был запах матушкиной выпечки, свет ее доброй улыбки, мелодия колыбельных вперемежку с шепотом сказок, рассказанных на ночь. Маменька тоже вспоминала и тихо вздыхала, поглаживая меня по голове, а потом она произнесла:
- Ты береги себя и Солнышку...
- И ты будь здорова, - отозвалась я, подумала и прибавила. - И братишку моего сбереги, а еще расскажи ему о нас с Солнышкой.
- Я вас даже познакомлю, как время подойдет. Ару я уже сказала, что желаю чаще видеть вас в гостях. Ну, то есть, если ты захочешь приехать, - в ее очах вспыхнул огонек надежды.
Не стала ее разочаровывать и, улыбнувшись, кивнула в ответ.
Распрощавшись с маменькой, но так и не дождавшись Дарова, я запросилась наверх. Все мужья Эдгрейвы вызвались меня проводить. Очередной переполох в 'Липках' был обеспечен!
Батюшка удивленным не выглядел, скорее он предстал передо мной мрачным и обеспокоенным. Заметив, что я вернулась без Пустолая, он лишь ссутулился еще больше и ушел в дальний угол кухни.
Солнышка недавно проснулась и теперь за обе щеки уплетала приготовленную дедом гречневую кашу с молоком и улыбалась. Я села напротив нее, и дочка, придирчиво изучив мой внешний вид, нахмурила светлые бровки:
- Ты побывала у кого-то в гостях?
- Угу! У владыки Подземья.
- А зачем? - Солнышка отложила ложку.
- Пришлось быстро бежать от врага, - призналась я, и Алийта бросилась ко мне.
Забралась на колени, обвила ручками мою шею и шепнула:
- Как хорошо, мама, что ты не ушла за Грани!
- И я рада этому, - погладила ее по голове, но тут же мое лицо омрачилось, потому что я услышала, как закашлялся папенька.
Приласкав дочурку, подошла к батюшке. Он старательно делал вид, что хлопочет по хозяйству. С укоризной поглядела на него и молвила:
- Собирайся, скоро Райт за нами прибудет!
- Мне еще друга похоронить надобно! - угрюмо сообщил родитель.
- О теле Пустолая позаботятся. Я знаю, как тебе был дорог этот пес, да и мне он жизнь спас, поэтому попросила демонов помочь нам его похоронить. Пойдем, они ждут нас у кладбища. Мне подумалось, что идя к могиле бабушки, мы всегда сможем зайти и к Пустолаю!
- Спасибо, - батюшка порывисто обнял меня.
- Это я должна тебя поблагодарить! Если бы ты не отправил со мной Пустолая, то...- умолкла, потому что не хотела лишний раз произносить очевидное и напомнила о другой заботе. - Как Солнышке рассказать о гибели пса?
Папенька выпрямился и поманил меня за собой, а я доверчиво шагнула следом.
Утро выдалось ветреным, в стылом воздухе кружились первые снежинки, опускающиеся на мерзлую землю в стремительном танце и поднимающиеся с нее, гонимые ледяным ветром.
В лесу было чуть тише, чем на поле, слышался скрип стволов и шуршание оголенных веток деревьев.
Духи противоречия не обманули - они нашли тело верного пса, устроили его в объятиях земли-матушки и сейчас творили аккуратный холмик. Рядом лежали ветви ели, которыми демоны намеревались прикрыть могилу, чтобы мы сумели разыскать ее по весне.
Солнышка рыдала, батюшка украдкой утирал скупые слезы, и я нет-нет, да смахивала со щек слезинки, которые отмечали мою скорбь по безвременно ушедшему Пустолаю.
