Домой добрались около половины первого. Сергей, как нарочно, не спешил, пробирался по таким глухим закоулкам, каких Яна до того и в глаза не видывала. И попрощался очень холодно, процедил сквозь зубы "ну пока" — и был таков! (Скорей всего, в отместку за кафе.) Крадущимися шпионскими шагами Янка прошмыгнула в свою комнату: к превеликому удивлению, никто из родителей не проснулся и не выскочил ее распекать… Стараясь по максимуму не зажигать свет, она по-армейски быстро разделась и юркнула в кровать, и накрылась одеялом до самых глаз, хоть в комнате было по-летнему тепло. Как по беззвучной команде, ровно через минуту в коридоре послышались папины усталые шаги: он приоткрыл дверь в спальню, намереваясь, видимо, что-то сказать. Но Яна весьма удачно притворилась, что спит, даже ресницами не дрогнула.
— Это твое заднее слово?
— Заднее не бывает!
(Из к/ф "Кин-дза-дза")
На следующий день в лицее было слышно одну только Галю, никого, кроме Гали! Та со вкусом и театральным вращением бойких темно-вишневых глаз подробно расписывала, как они "с Андреем и Богданом" после концерта отправились в какой-то диско-бар из новых: "Самый крутой в городе! "Зеленый попугай", не слышали? Что, никто не знает?.. Эх вы, деревня!" Ну и зависали там в "Попугае" до двух ночи, а то и трех — короче, так развлеклись!..
Девчонки завистливо вздыхали, никто не перебивал. На Яну Галька вроде бы и не смотрела, но той всё равно стало обидно чуть ли не до слез: опять она пролетела, как фанера над Парижем! Очередное захватывающее событие обошлось без нее. Ведь звали же с собой, даже уговаривали в шутку, но Сергей, понятное дело, уперся рогом и ни в какую… Пришлось в самый разгар событий помахать всем весело рукой. (Каким-то чудом Янка успела начисто забыть, как отчаянно рвалась домой и тряслась мелкой дрожью в ожидании душеспасительной беседы. А то и скандала — всё это в свете ночи представлялось просто неизбежным…)
К последней паре Галька выдохлась и — о счастье! — угомонилась. Тем более, что сегодня это была физкультура, с недавних пор ее любимая. "С недавних" — это с начала года: вместо бодрого спортивного дедушки по отчеству Макарыч десятым классам поставили симпатичного новенького физрука. (Судя по всем косвенным признакам, только-только после института, совсем зеленый.) Звали того, правда, не слишком благозвучно — Василий Эдуардович, — но девчонки с первого же дня окрестили его по-свойски Васей. Не в глаза, разумеется, между собой, хоть он всё равно несколько раз слышал — просто не мог не слышать! — и ничего на такое панибратство не сказал, не решился…
Мимо с угрюмыми физиономиями пробежал одиннадцатый "В", топоча по утрамбованной мелкой гальке стадиона, как стадо бизонов.
— Два километра бегут, на зачет, — определила на глазок Маша. А Юлька обрадованно закричала бизонам вслед:
— Первый пошел, второй пошел, третий пошел!.. Парашютики не забываем, не забываем!
Но "вэшники" сегодня были не расположены к светской беседе. Кривонос, здоровенный бугай с квадратной шеей (хоть и помельче Пети, конечно) на бегу показал их компании кулачище внушительных размеров.
— Никакого воспитания! — сокрушенно покачала головой Юлька, сияя как новая копейка. Да и отчего б не сиять: последняя пара, яркое солнце, приятный обвевающий ветерок, жизнерадостный Вася на заднем плане, кислые физиономии "вэшек" — что еще от этой жизни нужно?..
— Ты когда-нибудь допрыгаешься, — пообещала многоопытная Галина батьковна.
Ребята на футбольном поле уже вовсю гоняли свой мяч — только успевай отскакивать, — когда физрук Вася взялся-таки за девчачью перекличку. С этим делом он всегда тянул до последнего — видать, не пообвыкся еще:
— Катя есть, Алина есть… Галя… — поднял на нее глаза да так и замер с разинутым ртом, выражение лица от этого стало изрядно глупое. Галька подготовилась к физ-ре основательно: облачилась в плотно облегающую пышные формы леопардовую майку и моднейшие светло-голубые джинсы, настолько узкие, что едва по швам не трещали. Вася с усилием закрыл рот и укоризненно произнес:
— Почему без формы?
— Я в форме! — Галька кокетливо повела округлым голым плечом с тонкой бретелькой. "Посмотрим, как она сейчас будет бегать, с таким-то декольте! И в таких штанах…" — юмористически отметила Янка и про себя хихикнула, внешне из какого-то озорства изображая подружке полную поддержку. А физрук уже затянул свою любимую песню:
— Сколько раз я вам говорил: джинсы — это не спортивная форма! Джинсы — это…
— Униформа американских безработных! — радостным хором подхватили девчата. Вася безнадежно взмахнул классным журналом (смотрелся он с ним как-то сиротливо, будто матерому футболисту вручили для непонятных целей карманный компьютер):
— В последний раз! — и с видимым облегчением от них удрал, сделал вид, что сильно занят: — Десятый "А"! Ребята! Все сюда!..
Галька мечтательно засмотрелась физруку вслед, затем на всякий случай поправила майку в районе декольте:
— Как вы думаете, сколько ему лет?
— Старый, старый! — насмешливо, как всегда, отозвалась Юлия.
Бежать всё-таки пришлось, хоть как хитроумные "ашки" ни ныли, что уже поздно, жарко и вообще они "страшно устали", последняя пара…
— В нашем предпенсионном возрасте! — удачнее всех озвучила общую мысль Юлька.
Но Вася в таких случаях становился как кремень — всё равно, что стенку слезно упрашиваешь:
— Два круга легкой трусцой, для разминочки! Спокойно, без напряжения, наслаждаемся погодой… Пошли! Работаем над дыханием!
Для подобных экстремальных ситуаций давно был изобретен спасительный трюк — надо только выбрать момент, когда Василий как-его-там отвлечется… Не снижая темпа, Янка мельком через плечо оглянулась и успела краем глаза выхватить, что Вася смотрит им вслед и тяжко вздыхает, вытирая пот с мужественного загорелого лба. Хоть вроде ничего такого напряжного и не делал… "Вот это новость так новость! Значит, нелегко ему приходится в окружении сексапильных десятиклашек…" Ей стало слегка неудобно за свои вызывающе короткие шорты: в следующий раз надо раскопать в шифоньере что-нибудь понейтральней, а то хлопца еще точно удар хватит!
Наконец Вася отвернулся, переключился на пацанов. Девочки слаженным движением пригнулись и ловко нырнули в буйную высокую траву с лохматыми головками одуванчиков — их любимое "отдыхальное" место. Если лежать спокойно и не высовываться, ни за что их здесь не найдешь, со стадиона просто не видно. (Юлька в начале сентября специально проверяла.) У старого физрука этот номер бы не прошел, Макарыч бы с первой же попытки смекнул, что к чему. А простодушный Вася тем и хорош, что пока из нестреляных…
