— Оссо-уро — древо-мать на языке чешуйчатых, тупица, — раздраженно сказал Базузу. — Невероятно сильный и очень древний дух, которому поклоняются ящеры и прочие болотные твари.
— Отвечайте! — тем временем вновь пророкотало древо.
— Оссо-уро — спросить. Ты — говорить! — рявкнул один из ящеров и пребольно стукнул Моргана по плечу древком копья. Проклятье, ну разве обязательно каждую свою просьбу сопровождать ударом! Воистину — дикий народ.
— Мы — простые путешественники, — Морган улыбнулся и попытался придать своему голосу непринужденный тон; конечно, настолько, насколько это позволяли сделать толпившиеся вокруг вооруженные ящеролюды и говорящее дерево. — Мы держали путь из Силат в Исслейм, когда ваши… — он чуть было не брякнул «образины», но вовремя прикусил язык, — храбрые воины напали на нашу баржу и пленили нескольких наших друзей. Клянусь — мы не замышляли ничего дурного и просто плыли своей дорогой.
Ящеры вокруг взволнованно зашептались, повторяя раз за разом одно и то же слово: не то «моддор», не то «норддор»…
— Ммогор, кретин, — фыркнул Базузу. — Это значит «Могильник».
— Мои. Дети. Не. Нападали. На. Вас, — какое-то время помолчав, продолжило древо. — То. Сделало. Другое. Племя. Которое. Подчинил. Туман. Плохое. Племя. Плохое. Оссо-уро. Были. Друзья. Стали. Враги. Ммогор. Отравлять. Наш. Дом.
Древо говорило безумно медленно и тягуче, растягивая каждое слово, однако в том был свой плюс: Морган мигом успел прикинуть что к чему и как можно вывернуть ситуацию в нужную для них сторону. Похоже, на их баржу напало другое племя ящеров которое поклоняется своему собственному духу, с которым здоровяк, беседующий с Морганом, явно не в ладах.
— Тогда к чему тогда нам враждовать? — воскликнул Морган и попытался было подняться на ноги, но получив укол кончиком копья меж лопаток тут же передумал. — Думаю, мы могли бы объединить силы и помочь друг другу. Вы расквитаетесь со своими врагами, мы — спасем приятелей. Если они еще живы, разумеется. Между прочим, рядом со мной на земле находится один из самых грозных пиратов, от имени которого самых жестоких головорезов до сих пор бросает в дрожь. Сам же я бывший полководец, снискавший на полях битв столько наград, что мне приходится хранить их в сундуке и готов возглавить атаку. Ну, что скажете?
Ящеры вокруг притихли, Спайк же, услышав про «прошлое» Моргана поперхнулся, но, к счастью, смолчал. К его удивлению притих и Базузу, который, видимо, тоже понял, что либо наглость и самоуверенность Моргана сработают, либо его и Спайка притопят в ближайшей канаве. И если самому демону вряд ли угрожало захлебнуться, то перспектива застрять тут в компании этих милых созданий вряд ли его прельщала. Наконец, древо заговорило:
— Я. Поверю. Тебе. Но. Если. Ты. Обманешь. Смерть!
— Жаль не могу пожать вам руку, — расплылся в довольной улыбке Морган. — Предлагаю не терять время и выдвинуться прямо сейчас. Вот только есть одна загвоздка — оружие наше сейчас лежит на дне реки, а голыми руками, увы, не навоюешься.
Древо начало что-то говорить на языке ящеров. Это заняло немало времени. Но вот наконец несколько из них направились вглубь деревни — и вскоре ящеры вернулись с позвякивающими мешками за спинами, которые они бросили на землю перед Морганом и Спайком.
— Неплохая игрушка, — в восхищении присвистнул Морган, вертя в руках длинный и тонкий игла меч; в оружии он не слишком разбирался, однако камень в рукояти клинка, должно быть, стоил целое состояние.
— Его хозяин быть очень вкусный, — проскрипел один из ящеров, облизнувшись, и восторг Моргана чуть поутих.
— Ладно, хватит болтать, хвостатые, — произнес Спайк, который на одно плечо взвалил тяжелый топор, а на другое — ржавый мушкет, и осклабился: — Показывайте, где там ваше злая оса-хера стоит, подпилим ему корни.
— Хороший настрой, друг мой! — подмигнул ему Морган и пробормотал: — Главное, чтобы не подпилили нас.
— А это уже куда более вероятней, — хихикнул Базузу.
Глава 25
Очнувшись, Птаха увидела перед собой деревянные прутья. Все тело ломило, во рту будто нагадили кошки. Кое-как поднявшись на ноги, Птаха обнаружила себя в клетке, висящей над землей на высоте примерно в три человеческих роста. И, что самое главное — при ней не было Близняшек. Проклятье! Похоже, она потеряла их при нападении сучьих ящеров и сейчас оба кинжала покоятся где-то на дне реки. Птаха выругалась в полный голос.
— Рад, что у тебя есть силы на брань, — послышался слева голос Ленса.
Приглядевшись, Птаха увидела, что он качается рядом в похожей клетке. Чуть поодаль болтались еще три таких же конуры. Но кто их занимал сказать было трудно, так как свечерело и мир вокруг погрузился во мрак.
— Где мы? — Птаха облизнула сухие потрескавшиеся губы.
— Хороший вопрос, — ответил Ленс. — Похоже…
В этот момент снизу раздался раздраженный клекот и в Птаху прилетел камень. Похоже, их новые знакомые только что предложили пленникам заткнуться.
— Если бы мы смогли разбудить Зверя — он бы в одиночку смог расправиться с этими недоносками, — прошептал Ленс и чуть повысил голос, обращаясь куда-то в темноту: — Эй! Эй! Очнись! Что б тебя! Похоже, ящеры накачали его сонным ядом в таком количестве, что хватит вырубить и быка.
Где-то внизу послышался топот нескольких десятков лап, треск и возбужденные крики. Через несколько мгновений темноту вокруг осветил большой костер. Одна из клеток опустилась на землю — и ящеролюды выволокли наружу упирающегося мужчину, одного из тех, что взялись сопроводить Птаху и ее спутников чрез болота.
— Что задумали эти твари? — протянула она.
— Ничего хорошо, — хмуро ответил Ленс.
И он оказался прав как никогда.
* * *
— Ты пыхтишь как трахающийся гуанадон, — проскрипел Базузу. — Если хочешь, чтобы вас, двух болванов, обнаружили и прикончили еще на подходе — продолжай в том же духе.
Спайк в ответ только угрюмо засопел, но смолчал. Он решил изменить тактику и игнорировать все нападки демона. Правда, пока что успеха это не принесло, так как Базузу, похоже, ничуть не нуждался в реакции на свои оскорбления. Что самое поганое: если череп можно просто засунуть поглубже в сумку, то вот гребаный голос внутри головы заглушить было куда сложнее. Это напоминало зубную боль, но пронзающую мозги.
— Всегда хотел поинтересоваться, кто такие гуанадоны, — прошептал крадущийся рядом Морган.
— Звери, расплодившиеся на падсбурских островах после Катаклизма, — ответил Спайк, перебираясь через упавшее бревно. — Что-то вроде помеси хряка и ящерицы. Мы их как скот разводим и жрем. Ну или они нас — тут уж как повезет, злобные зверюги, могут за раз полляхи выдрать.
Идущий впереди ящер оглянулся на них и что-то прошипел на родном языке.
— Он велел вам заткнуть пасти, — перевел Базузу. — Единственная здравая мысль, которую я услышал за время, проведенное рядом с вами.
Спайк и Морган в компании нескольких десятков ящеролюдов сейчас продвигались в сторону селения их заклятых врагов. Вечер уже почти сменила ночь, так что Спайк с трудом мог разглядеть даже собственную ногу. Проклятые же чешуйчатые мало того что прекрасно видели в темноте, так еще и знали свое треклятое болото словно собственный хвост, и замедляться ради чужаков явно не входило в их планы. Спайк разок чуть не наступил на змею — благо что та злобно зашипела и юркнула под ближайшую корягу, Морган же умудрился провалиться в канаву с какой-то зловонной жижей, откуда его пришлось вытаскивать под ехидные замечания Базузу.
В конце концов до них донесся бой барабанов. Отодвинув рукой густой куст, Спайк увидел огромный кострище, разведенный пред гигантским древом, выглядящем точь-в-точь как то говорящее полено, к которому Спайка с Морганом притащили ящеры. Вот только у этой образины из пасти и «глаз» лился мягкий темно-синий свет. Вокруг пламени отплясывали хвостатые, некоторые из которых гремели бубнами или били в барабаны.
