безразлично.
— С первого дня красные учат тебя, что смерть неизбежна. Главное — прожить ярко, а не долго, — флегматично прокомментировала она красноречивый взгляд Мечтателя.
Они двинулись дальше. Тоннели были нехоженые, передвигаться тяжело. Некраса изрезала себе все ноги камнями, Мечтатель предлагал ей обуться, но она отказалась, сказала, что так даже лучше и она всё время будет сконцентрировара. Тьма сгущалась. Выхода к Раскольне уже не было видно. Они достигли первого поворота, Мечтатель подставил факел, заметил, что пламя отклоняется, опустил его вниз и провёл факел вверх, наблюдая за поведением огонька. Здесь нужно было идти по направлению пламени. Они свернули, стали идти дальше. Сделалось душно, но, прямо-таки жарко. Мечтатель уже сам подумывал о том, чтобы раздеться. Но пока ничего жуткого они не встретили, и он начал надеяться на успех затеянного им предприятия. Не успел об этом подумать, как из темноты впереди на них резко выпрыгнула какая-то отвратительная тварь с огромной пастью и бесчисленным количеством ножек-щупалец, которыми она попыталась подцепить Некрасу. Мечтатель очень хорошо запомнил безглазую морду, расширившиеся ноздри, влажные взъерошенные волосы, которые покрывали лапки и морду твари.
Некраса резко полоснула себя по груди, тварь издала какой-то булькающий звук, отпрянула, но ненадолго. Снова рванула вперёд, на этот раз девушка вонзила кинжал себе в плечо. На этот раз тварь завизжала, судорожно поползла назад. Ошеломлённый Мечтатель не сразу пришёл в себя. Измученная Некраса оглянулась, с выражением невыносимой тоски посмотрела на него и пошла вперёд. Он двинулся следом, сделавшись ведомым.
Следующая стычка не заставила себя ждать. Мелкие тоненькие лапки вылезли прямо из стены, опутали девушку, в стене, которая оказалась не стеной, а каким-то монстром, раскрылась пасть, лапки-ниточки стали затаскивать Некрасу к себе. На этот раз Мечтатель не растерялся, достал свой нож и стал резать лапки, освободив девушке руки. Та снова порезала свою левую руку, заставив тварь сжаться, закрыть свою отвратительную пасть, снова слиться со стеной. Мечтатель отвёл её подальше, настоял на том, чтобы перевязать раны. Сделав это, он дал девушке немного отдохнуть, после чего они двинулись вперёд.
Ещё одно чудовище. На этот раз слепой слизкий гигантский червь, выбравшийся из щели в стене пещеры. Он возник внезапно, Рот с несколькими рядами зубов успел вцепиться в ногу Некрасы, так вскрикнула, но тут же замолчала, сделалась какой-то колкой, будто бы сдерживала боль, чтобы выплеснуть её обратно, в отвратительного белесого червя. И действительно, уже в следующее мгновение чудище вздрогнуло, попыталось убежать, но Мечтатель настиг его, ударил своим ножом в бугристую слизкую поверхность тела, увидел, как из раны течёт зелёновато-жёлтая жижа, нанёс ещё несколько ударов, пока червь не свернулся в клубок и не погиб.
Поморщившись и вытерев об одежду слизь и внутренности твари, Мечтатель посмотрел на Некрасу, которая ответила ему взглядом, в котором читалась признательность. Похоже, за время своего недолгого знакомства они научились говорить без слов.
По дороге им пришлось побороть множество чудовищ, и с большинством из этих монстров Мечтатель совершенно точно не справился бы. Но могучая красная колдунья вся истекая кровью снова и снова отгоняла зверей. Силы её были небезграничны. Отдыхая после очередного сражения, она с трудом встала, но всё же пошла впереди, оберегая своим изуродованным телом Мечтателя, который оставался целым и невредимым.
Они не знали, сколько прошли, когда впереди забрезжил свет от вспышки молнии. Наверху бушевала гроза. Они шли явно меньше суток. Тоннели мертвецов очень сильно сокращали расстояние и если бы не чудища, их наверняка использовали бы торговые караваны. У самого выхода Некраса упала на колени. В непрекращающихся вспышках молний, Мечтатель разглядел, насколько бледной и обессилившей она была.
— Спасибо тебе, Богдан, что научил меня верить и чувствовать, — произнесла она, перед тем как повалиться на землю. — Я рада, что смогла тебя спасти. А теперь беги к своим друзьям, мне осталось недолго.
Глаза Мечтателя заслезились, он достал из сумы одежду девушки, её теплый балахон.
— Я тебя не брошу, жди! — произнёс Мечтатель, оставил суму и побежал к выходу.
Да, он на поверхности. Холодный ветер обдувает его вспотевшее лицо, мороз пробирает до самых костей. Но как же радостно было ощущать всё это! На мгновение он даже забыл о Некрасе, о друзья, о том, что он здесь делал и просто погрузился в свои ощущения. Но быстро опомнился, осмотрелся, понял, что находится в какой-то ложбине, примыкавшей к Вселенскому Пику. Побежал вверх и во вспышке очередной молнии увидел часовую башню, очертания храма Первопламени. Он понял, что находится недалеко от торговой дороги, которая вела из деревень вокруг Мракгорода к самому городу. Нужно добраться до ближайшей стоянки и там как следует отдохнуть и привести Некрасу в порядок.
— Это план! — взбодрился Мечтатель, побежал назад, вернулся к суме и валявшейся на полу пещеры одежде, но девушки не было.
— Некраса! — крикнул в темноту пещеры. Донеслось тихое кряхтение. Она не успела далеко уйти. — Ну что же ты делаешь!
Мечтатель не стал зажигать факел, пошёл на ощупь, чуть не споткнулся о тело девушки, которая пыталась от него уползти. Видимо ноги её уже не держали.
— Ну что же ты делаешь, девочка моя! Ну, зачем! — в голосе Мечтателя зазвучали нотки отчаяния. Он прикоснулся к измученной плоти Некрасы, взял её на руки, прижал к себе. Её голова повалилась на его плечо.
— Брось меня, спасайся сам, — шептала она.
Мечтатель ничего не сказал, отнёс её к суме, кое-как одел, закутал в плащ, накинул суму на плечо, снова взял Некрасу на руки и пошёл вперёд. Ему предстояло спасти красную жрицу, своих друзей, а может быть и всё Славославье от разрушительной войны, которая уже началась, но пока коснулась лишь отдельных областей их страны.
Войтех заговорил:
— Тебе я расскажу правду, Храбр. Остальные — мелочевка. Твой отец — другое дело. Он единственный, кто по праву мог называться моим учеником. Он единственный, кто вынес хоть что-то из моих слов. Боян — так, торгаш. Лишь инструмент, хоть Драгомир и питал к нему странно объяснимую слабость, защищал, когда я порывался покончить с этим дураком. А может был предусмотрительнее меня и знал, какую роль тому суждено было сыграть в нашей с тобой знакомстве.
— Что ты плетёшь! — Аристократ зло посмотрел на красного священника. — Ты еретик и изменник. И мой отец был таким же. Если думаешь, что я испугаюсь твоего колдовства и стану молить о пощаде, заблуждаешься! Я потомок своего рода, который мой отец предал.
Войтех с улыбкой выслушал эту тираду Аристократа.
— Храбр Драгомирович,
