В историю трудно войти, но легко вляпаться.
Кто-то опытный.
Ангелина
– Леди, вы прекрасны...
– Ага, только руки с моей задницы все же уберите, а то их вам кто-нибудь оторвет.
Достали, достали и еще раз достали! Как же меня достали эти подхалимы, желающие очутиться поближе к власть предержащим. И почему обязательно через меня, а? Официально при дворе мой голос значит даже меньше, чем голос младшего лакея.
– Леди, я готов сражаться с кем угодно за ваш благосклонный взгляд.
Даже не рассчитывай, хлыщ надменный. Ты не в моем вкусе. Тоже мне, повзрослевший херувимчик. А ручки-то какие шаловливые!
– Сударь, если вы немедленно не присмирите свои инстинкты, то либо я вас сделаю евнухом, либо вы присоединитесь к менее удачливым товарищам в больничном крыле. Помните их? К примеру, тот молодой человек, которого называли третьим Клинком в Империи. А еще сын советника, а еще внук Ааргела. В общем, длинный список.
Руки этот нахал не убрал, но задумался. Все, если еще раз полезет, точно все ему отобью. Даже несмотря на данное Целестину обещание вести себя прилично. Ну нет у меня больше терпения! После прикосновения этих маньяков я чувствую себя грязной и отмокаю в ванной по часу. Дошло до того, что моюсь по четыре раза в день, потому что некоторые умеет испачкать даже взглядом.
– И кто же вас так оберегает, моя леди? - не унимался ухажер. Не верит, что ли?
– Не ваше дело, сударь - это раз. Я не ваша - это два. И три: отойдите от меня. Я, в конце концов, замужняя женщина! Как бы вам потактичней объяснить, что вы меня достали?
Так, я щас сорвусь. Кто-нибудь, спасите этого идиота от бешеной меня! К счастью, к нам подошел Целестин.
– Уважаемый, не могли бы оставить нас с леди наедине? Нам хочется с ней кое-что обсудить.
Надоедливый хлыщ неохотно выпустил меня, поклонился Целестину и удалился неторопливым шагом.
– Целестин, ты даже не представляешь, как ты вовремя. Еще чуть-чуть - и я бы с ним что-нибудь сотворила. Бывают же такие лицемерные бабники. Альфонс проклятый, чтоб тебе икалось.
Цели рассмеялся и с видом ужасно довольного сорванца уселся на перила балкона. Я устроилась рядом, пытаясь не думать о том, что если меня толкнуть, то падение с высоты десяти этажей оборвет мою недолгую жизнь.
– Сотворила бы, говоришь? Да еще секунда - и мой неразумный братец скинул бы вас обоих отсюда. Я ему помешал. А так он сейчас погуляет часик, поуспокоится, вызовет наглеца на дуэль, и еще одним нервным молчаливым пациентом у старого лекаря станет больше. Вы с Деем все еще в ссоре?
Я кивнула. Да уж, нелепейшая ситуация. Сказать, что мы поссорились, значит преуменьшить. Причем сильно. Когда мы ругались, все прятались по закоулкам и опасались к нам приближаться. Впервые я так сильно разозлилась, что начала кидаться вещами. Вообще у меня тот день не задался. Как любая женщина в определенную неделю месяца я становлюсь неуправляемым стихийным действием. Как раз наступило это время. У меня жутко болел живот, да еще и первый альфонс тогда объявился в моих апартаментах, доведя до белого каления. А потом и Дей еще подлил масла в огонь. Вот на нем-то я и отыгралась. Да, я сорвалась. Да, мне стыдно. Но зачем было так сильно на меня обижаться-то? Ну ладно бы день не общались, а то уже третий, как он меня избегает. И при этом методично отправляет к лекарям всех, кто меня домогается. Лицемер!
– Да, он все еще на меня обижается. А я не знаю, как извиниться. И не могу никак его выловить - он прячется от меня по самым темным уголкам.
Целестин снова рассмеялся. Вот ведь несправедливость: с ним я прекрасно лажу и легко нахожу общий язык, а вот с Деем все не так безоблачно.
– Лина, может тебе стоит его разыскать и просто обнять, а слова сами найдутся? Будь с ним нежнее и терпимее. А то не могу смотреть на его хмурую рожу, да и на твое грустное личико тоже. К тому же, наш молодняк увидит, что у тебя уже есть достойный ухажер, и станет держаться подальше.
Ага, сначала надо этого мухомора найти, потом затискать, потом зацеловать. А потом еще волноваться, как бы брачный ошейник не принял наши с Деем отношения за измену и не придушил меня. Эх, жизнь моя жестянка. Да ну их всех в болото. Целестину, видимо, надоело меня упрашивать:
– Ладно, я пойду. Завтра коронация, и у меня много дел.
Грациозно потянувшись, он с выражением вселенской скуки на лице направился в сторону тронного зала. Красив, зараза. Но братец его еще красивее. На мой вкус. С Азой мы уже по этому поводу чуть не подрались.
Окружающую тишину разрезал визгливый голос особи женского пола. Мгновенно заныли зубы, но все же я прислушалась. Эту стерву Камиллу стоит держать поближе, чтобы отслеживать все ее пакости и вовремя от них увертываться.
– Мой темо, вы сегодня восхитительны! - визжала Камилла. - Еще никогда в моей жизни я не встречала столь обаятельного мужчину. Вы собираетесь украсть мое сердце? Ах, вы его почти украли!
Темо? Она разговаривает с Деем? Вот мымра крашеная! Да на кой ему сдалось твое сердце? Если только кушать зверски захочет. Коза драная. Ну уж нет, моя ссора с Деем еще не означает, что я от него отказалась. Пусть я пока еще замужем, но кто знает - пройдет год, и я смогу стать женой Дея. А почему бы и нет? Он сам предлагал. И внезапно мне стало казаться, что наша свадьба - не такая уж плохая идея. В ней появилось свое особое очарование.
Встав с перил и расправив платье, я перешла с балкона в коридор, чуть не столкнувшись с прогуливающейся парочкой. Нацепив оскал во все тридцать два зуба, я изобразила восторг.
– Леди Камилла, темо Турвон Дей Далибор, какая радость видеть вас.
Ага. А не видеть - совсем другая. И не скалься мне так, блондинка крашеная, я тоже тебя терпеть не могу, но держу же себя в руках.
– Леди Ангелина, какая приятная встреча. А где же ваш кавалер?
– Не знаю, но наверно по пути к лекарю. Как и все предыдущие. А что вы здесь делаете? Разве вы не должны быть на примерке платья невесты?
Камилла переменилась в лице. Еще бы: ей даровали единственный шанс взглянуть на платье будущей Императрицы. Разве может истинная блондинка отказаться от этого? Ведь эта свадьба - событие века. И все придворные дамы только и трещат о нарядах. А я платье Француазы уже видела. И услышала, кстати, много новых нелестных эпитетов в адрес портных.
– Ой, как же я могла забыть об этом! Мой темо, простите ли вы мне эту выходку, но мой долг зовет меня. Я должна помочь своей подруге в примерке платья.
Ага, подруге, как же. Француаза плевалась от этой особы даже больше, чем я.
Блондинка фривольно клюнула Дея в щечку и упорхнула, оставив нас наедине. С огромным трудом поборов приступ раздражения, я мило улыбнулась кнерту, отчего он настороженно повел плечом и попытался незаметно прикрыть самое сокровенное. Ух ты, как я зашугала бедного. Чувствую, как запылали мои щеки.
