- Кстати, необычная сущность здешней магии, которую вы с моими родителями так и не смогли понять, оказалась довольно проста. Всему причиной то, что в Даймоне сама насыщенность магической энергией, «магический фон», ниже по сравнению с нашим миром в несколько раз. И чтобы использовать эту силу в полном объеме, Каэр-Ду изобрел магию, работающую, как усилитель или концентратор. Если нужно сравнение попроще, то возьмем, ну, скажем, камин. Положи туда хорошие, сухие дрова — и не нужно быть великим искусником, чтобы разжечь его с одной-двух спичек. Это наш мир и наша магия.
Но если положить в камин не дрова, а уголь, то спичками ты его уже не разожжешь, как ни пытайся. Нужна растопка, которая, загоревшись от спички, в свою очередь зажжет и уголь. А это уже Даймон, и роль растопки тут играют те самые темные, негативные эмоции во всем их многообразии. Но если постоянно обращаться к тьме в поисках силы, рано или поздно и сама Тьма так или иначе обратит на тебя внимание. Так что именно поэтому на Даймоне не было ни одного светлого мага. Они тут попросту не могли появиться.
Норт, как зачарованный, слушал удивительный рассказ, временами открывая рот, чтобы спросить, но следующая же фраза Поттера содержала ответ на невысказанный вопрос, как будто Гарри читал его мысли.
- А теперь возвращаемся к нам, и пробуем растопить наш «камин» даймонскими методами. Что же получится? Сухие дрова и так неплохо загораются от спичек, а если их еще вдобавок щедро и бесконтрольно полить растопкой, то пламя полыхнет так, что спалит все вокруг, в том числе и того, кто его развел. Именно поэтому все владельцы меча не задерживались надолго на этом свете, сжигая себя сами без умения контролировать силу Тэцу-Но-Кирай… Готово, - Поттер отошел от Иссана и удовлетворенно потер ладони. - Эрц-Хаор сделает вас варлордом.
- Э-э-э?.. Кем? - В животе у Эдварда похолодело тягуче и жутко. Он вдруг почувствовал себя, как больной перед серьезной операцией – непривычная, пугающая обстановка, понимание, что с ним что-то будут делать, и полная неизвестность впереди, вызывали нешуточное напряжение, неуверенность и страх.
- Варлордом. Повелителем войны. Это ближайший по смыслу перевод даймонского слова «Шесс-нэй». Такого титула удостаивались лучшие полководцы и воины здешнего Владыки, которых он, ценя хорошие кадры, попросту сращивал с магическими доспехами. По правде говоря, когда я впервые наткнулся на эту информацию, я почти сразу же подумал о вас…
- Так я и знал… Решил сделать из меня ручного Железного Дровосека? - по лицу Норта было непонятно, рад он этому или нет.
- Да полноте вам… - отмахнулся Гарри. - Никто не заставляет вас ходить день и ночь в железе, оно же все-таки магическое… Зато у вас будет полный комплект конечностей и глаз. И вы останетесь человеком, правда, слегка видоизмененным. Ладно, основательно видоизмененным, но все же человеком. Хотя смотрите сами, еще не поздно все переиграть. - Поттер вопросительно глянул на Норта. - Получите пару мешков галлеонов – и свободны.
- Ну, уж нет… - осклабясь, протянул Эдвард, усилием воли загоняя страх поглубже. - После произошедшего за этот один-единственный день мне будет просто невыносимо скучно жить, зная, что я отказался от чего-то большего… Уж лучше в Дровосеки…
- Вот и славно, - сказал Гарри и поднял ладонь вверх. Незримая сила мягко, но непреклонно вынесла Норта из кресла, сорвала с него одежду и повлекла к саркофагу. Внутри обнаружилась светящаяся глубокая выемка в форме человеческого тела, поверхность которой была выстлана сплошным слоем хаотично шевелящихся толстых красноватых ворсинок.
Опустившись на их волнующийся ковер, Эдвард вздрогнул, подсознательно ожидая омерзительно липких, холодных объятий, но тут же удивленно распахнул единственный глаз – сотни теплых, мягких касаний начали волнами прокатываться по телу, неся только приятные ощущения.
Снаружи раздался негромкий, но очень низкий гул, практически инфразвук, и один из трех вращающихся магических символов остановился, выбросив вверх сноп яркого зеленого света. Гул удвоился, и в зале вырос еще один изумрудный столб. С активацией третьего символа створки саркофага начали медленно сходиться, закрывая Норту лицо смотрящего на него Гарри.
- Не бойтесь, Эдвард, - спокойно сказал Поттер напоследок, кладя волшебную палочку рядом с ее хозяином на то место, где должна была быть его отсутствующая левая рука. - Больно не будет.
Створки сошлись, отрезав Норта от внешнего мира, оставив его наедине с темнотой и гробовой тишиной.
Он часто и неглубоко дышал, страх перед неизвестным тяжелым комком ворочался в груди, мучительно медленно сдавливая внутренности. Тягостное ожидание вытягивало из него духовные силы, которые уходили, как вода сквозь сито. Несмотря на заверения Гарри, он ждал боли, но внезапно почувствовал, что очень устал. Сонливость наваливалась с необоримой силой, и Норт, мысленно махнув на все рукой, провалился в мягкую дремоту, такую теплую и уютную…
Но как только он смежил веки, створки его узилища начали раздвигаться, впуская внутрь прежний зеленоватый свет.
- Добро пожаловать назад, мистер Норт, - вихрастая голова Поттера склонилась над ложем. Парень критически окинул лежащего взглядом. - Хорошо. Очень хорошо.
- Что, что-то не получилось? - настороженно спросил его Эдвард с плохо скрытыми нотками разочарования. - Я задремал всего на секунду…
- Секунду? - Гарри задумчиво почесал подбородок, но глаза его смеялись. - Вообще-то вы пробыли в Иссане почти шесть часов.
- Знаешь, после всего, что ты вывалил на мою бедную голову, я уже ничему не удивляюсь, - сказал Норт, все еще не решаясь посмотреть на себя.
- А чему тут удивляться? - пожал плечами Поттер. - Этот мир жесток, зачастую даже чудовищно жесток, но страдания нужны лишь тогда, когда в них есть смысл и необходимость. Если же нет – они только помеха. Давайте же, оцените свои новые приобретения…
Эдвард прислушался к своим ощущениям и с удивлением понял, что впервые за долгие годы у него ничего не болит. Ушла постоянная тянущая боль в обрубках конечностей, пропал дискомфорт в районе подсаженной алкоголем печени. Даже зуб, разнывшийся позавчера, перестал тревожить хозяина. Как обухом по голове ударило понимание, что он видит лицо Поттера обоими глазами! И еще – он чувствовал, что у него снова две руки и две ноги.
Все еще лежа, он поднес к лицу левую руку и, зачарованно глядя на нее, согнул и разогнул пальцы, ощущая их, как свои родные. Ну, может, за маленьким исключением – рука была все же нечеловеческой. Больше всего это походило на то, как если бы на обычную руку натянули длинную перчатку, сшитую встык из крупных кусков чего-то черного и красного. Те же пропорциональные предплечье, кисть и пять пальцев, неотличимые от людских, вот только суставы фаланг и костяшки были немного крупнее. Кисть была черной, но вдоль запястья и пальцев шли красные полосы, повторяющие рисунок пястных костей и фаланг, а сами пальцы заканчивались не ногтями, а просто заострялись к концу, как недлинные когти. С все еще недоверчивой улыбкой Эдвард прикоснулся к ней своей правой, живой рукой. На ощупь новоприобретенная длань ощущалась теплой и гладкой, похожей на обтянутую резиной сталь.
