– Без одной башни защита не станет слабее, – уверял Назарин, но Зарахат уже не нуждался в уговорах.
– Ждите, – сказал горгоротец. – Соберу вещи и выступаем. – С этими словами драконоборец, закрыв двери перед носами гостей, скрылся в своей башне.
– Я и не сомневался, – улыбнулся Назарин и посмотрел на задумчивую ск'йере. – Что-то не так, фея?
– Прорицатель? Фанатик? Ты не остановишься не перед чем, чтобы достигнуть своей цели.
– Если эта цель – спасти человечество, то ты права, фея, ничто и никто не остановит меня.
– Надеюсь, твой фанатизм не приведет к катастрофе, – бросила Лайра и отвернулась, дальнейший разговор ее не интересовал.
– К ней приведет бездействие, но, поверь мне, катастрофы не будет, – улыбнулся Назарин и уставился на вход в башню, где уже стоял драконоборец, облаченный в начищенный до блеска «зеркальный» доспех.
– Идем, – поторопил Зарахат, напяливая на голову шлем с забралом в виде демонической маски.
– Не спеши с доспехами, – покачал головой Назарин. – Все самое интересно начнется еще не скоро, а привлекать лишнее внимание нам ни к чему.
– Идем, – натужно повторил Зарахат. – Скоро здесь будут маги.
– Лайра, заметешь следы? – поинтересовался Назарин, уже зная ответ.
Ск'йере уже собиралась отказать и вовсе покинуть невеселую компанию, но посмотрела на Хананка, который слепо верил своему другу, и поняла, что отказ будет означать для кхета гибель.
– В последний раз, – зло выдавила из себя фея, только теперь понимая свою роль в затее прорицателя.
– Вот и отлично, – криво улыбнулся Назарин, такая улыбка всегда у него получалась, когда он знал все наперед. – А теперь в путь, друзья, к вратам свершений!
Глава 12. Фаворит королевы
Виконт Жерар III (1248/1253 – 1273/1278, Амиц), старший сын графа Белиана Ибелина де Пикиньи.
Род его шел от видамов Амьена, которые сперва лишь управляли в Пикиньи, а затем вошли в магистрат и, в период правления Альберта Трижды Великого, выступили на стороне узурпатора. При его поддержке де Пикиньи захватили военную и судебную власти в графстве, после чего стали законными владыками Амьена.
Пребывали на пике славы они до конца правления Альберта Трисмегиста, но позже, как и остальное дворянство, лишились своего статуса и привилегий.
Балор Дот, ведя политику «людских свобод», лишил их власти, земель, доходов, сохранив лишь титулы и имение. Несмотря на подобную немилость, де Пикиньи не изменили своей семейной традиции, по которой отдавали старшего сына в обучение некромантам.
В дни Красного путча Жерар III был назначен на пост коннетабля. Командовал обороной Хельгарда, где снискал героическую славу.
«Графы де Лармон-Пикиньи» Сен-Картен Виго
Огненный взрыв окрасил лиловым горизонт. Разгораясь, он все быстрее охватывал кровавым пламенем фьорд за фьордом, проникал в глубь мира мертвых, наполняя его божественным гневом. Огонь бушевал, ярился, освещал сумерки, разгонял тени, но остановился у безлюдной крепости, за которой скрылась многотысячная армия, непобедимая армада Аргануса.
Засвистал ветер, исполняя грубую песнь, серые тучи быстрыми тенями сковали солнце и за миг погубили красное зарево. Хельхейм новь погрузился во мрак.
– Командуй, Барклай, – кивнул рыцарю смерти Арганус.
Темный лорд махнул рукой и сотни неупокоенных, идущих в спокойном марше, без единого звука рванулись вперед. Скелеты, зомби, псы и драугры были тихи и безмолвны, но от грома их шагов содрогалась земля, а звон мечей и доспехов разнесся на лиги вперед и мог любого заставить трястись от страха. Любого, но не мертвеца.
Гарнизонные скелеты с луками и мечами наизготовку выстроились на крепостной стене. У них был приказ: стоять до конца. Они его исполнят. Вот только некромант, веками назад отдавший этот приказ, никак не мог представить себе, что его мертвые воины будут сражаться с себе подобными. Нападавшие были рядом. Те, что держали таран, бежали впереди, но никто не прикрывал их щитами. Скелеты гарнизона опустили тетивы, и сотня стрел обрушилась на войско Барклая. Лорд гортанно расхохотался. Древки стрел беспомощными деревяшками застряли меж костей, воткнулись в мертвую плоть зомби. Умер второй смертью лишь один – наконечник проткнул ему глазницу, красное око, связывающее с Хозяином.
А в следующее мгновение волна неупокоенных ударила в створки ворот тараном. И благодаря многократно увеличенной силе, скелеты довольно быстро совладали с воротами и ворвались внутрь. Гарнизонные лучники, выполняя приказ, все еще отстреливались, но это сопротивление вызывало у Барклая лишь хохот. Арганус следил за штурмом молча, оценивая будущие перспективы. В первом гарнизоне нет ни драугра, ни некроманта, поэтому защита была слаба, но на пути к Хельгарду будет еще немало фортификаций. Исходя из донесений Ди-Дио, в замках, что были ближе к столице, они не увидели немертвых. На самом деле эти замки охранялись куда лучше, ибо там были маги, которые не выставляли своих воинов напоказ. Последующие осады могут затянуться, поэтому очень важно рассчитать все верно и сделать так, чтобы информация о том, что Арганус движется к столице дошла до Фомора лишь тогда, когда он будет в недосягаемости и, повернув армии вспять, не успел бы вернуться в Хельгард.
Тем временем скелеты-лучники бессмысленно обстреливали штурмующих, а мечники с большей продуктивностью сцепились в ближней схватке на стенах гарнизона. Барклай долго наблюдал за разворачивающейся картиной, но не выдержал и пустил коня вскачь. Рыцарь не может не убивать! Не убивать целых пять веков! Это слишком долгое время, проведенное без битв.
Остановившись у раскуроченных ворот, Барклай спешился и сорвал притороченные к луке седла два тяжелых фламберга. Взяв их по одному в каждую руку, Барклай поспешил в самый пыл сражения, но толком не успел насладиться битвой, которая закончилась слишком быстро. Рыцарь смерти все же убил троих скелетов тремя мощными, повальными ударами. Ни кости, ни скрепляющая их магия не выдержала подобной силы. Барклай, закованных в доспех, не боясь, врубился в ряды последних защитников. Бессильное железо ударило о литой нагрудник, выбило сноп искр, а непобедимый рыцарь тем временем разрубал уцелевших пополам, и ни один из его ударов сегодня не пришелся мимо.
Арганус потерял интерес к штурму. Погрузился в мысли, в расчеты, которые должны посадить его на трон Хельхейма. Все было готово и продуманно. Арганус уже близко к Хельгарду, за шаг до желанной власти, но на этом пути еще есть преграды, которые могут помешать. Медлительный Фомор, изрядно задержавшийся в столичной области, чтобы дождаться войск. Самонадеянный Сиквойя, который наивно решил, что может строить собственную игру за спиной хозяина. Недалекий Бенедикт, возомнивший, что у людей недостаточно свобод и им необходимо бежать из Хельхейма. Каэль, яро настроенный на то, чтобы оторвать кусок власти и восстановить свое утраченное величие. Балор Дот, который может пробудиться от долгого сна в любую минуту и еще два игрока на шахматной доске, считающие, что могут что-либо изменить – Сандро и Батури. Самые предсказуемые из всех. Вампир попытается уничтожить того, кого воскресил, и это отвлечет Каэля. Высшие вновь будут слабеть от междоусобицы, в то время как Д'Эвизвил благополучно захватит власть и начнет наращивать силы. Война вампиров привлечет Бенедикта, который не сможет в нее не вмешаться, ибо сам обращен в кровососа. Фомор доберется до Сиквойи и сразу двумя проблемами станет меньше, ибо не выживет никто, кроме трех Безумцев, которых простофиля Сандро вытащит из пещер на свою погибель. Останется лишь один, с которым придется сразиться – Балор Дот, но этот бой произойдет уже после того, как трон будет во власти Д'Эвизвила.
