— Не волнуйся, — голос Доктора звучал уверенно. — Минакуро ты или нет, но обвинения с тебя снимут.
Я чуть поморщился. Потому что если не снимут — то туда мне и дорога, такому хитрому.
— А как мне? — я указал на запрещённые предметы, лежавшие у меня на тумбочке.
— Карту выучи сразу, как сможешь шевелиться, — начал инструктировать доктор. — Бумага исчезнет через несколько часов. С остальным тоже просто.
Молчаливый ниндзя показал конструкцию из чёрных ремешков, которую закрепил на плече. Стоило замку на ремне закрыться, как она исчезла. Ремешок скрытного ношения? И куда мне его закрепить? На бедро, чтобы нож с заточкой между ног висели?
Я понимаю, что они таким образом мне помогают, но это всё на грани медвежьей услуги. Мутный план побега, запрещённые вещи, которые найдут при первом же нормальном досмотре.
Видимо, мой скепсис отразился на моей лице.
— Прояви изобретательность, юноша, — сделал наставление доктор. — И не волнуйся насчёт плана. Мой спутник — большой специалист по таким вещам.
Названный спутник спрятал все вещи, которые только что демонстрировал мне, в ящик тумбочки. И вновь исчез из поля зрения.
— И напоследок, Като, — доктор заглянул мне в глаза. — Я думаю, что ты — Минакуро. Дай мне время, чтобы получить этому подтверждение.
Глава 23
Доктор не соврал. Возвращаясь в корпус, я чувствовал себя не просто хорошо. Я чувствовал себя великолепно. Настолько, что начал прикидывать, а не подмешал ли мне Минакуро каких-нибудь стимуляторов помимо непосредственно лечения. Подлечил он меня хорошо, шрамы стали едва заметными ниточками на молодой коже, синяки и гематомы исчезли полностью, даже новые зубы мне вырастил. Отдельное спасибо ему скажу, когда снова увижу. Если увижу.
Привели меня сразу в столовую, как раз к завтраку. Большинству заключённых до моего возвращения дела нет, но у тех немногих, кто обо мне знает, на лице легко читалось удивление на грани изумления. Пара дней — слишком короткий срок для полного выздоровления, поэтому их чувства были мне понятны.
Я взял завтрак, всё так же не радующий разнообразием и калорийностью, и дошёл до стола Зака. Он сидел, молча таращась на меня, будто увидел покойника. Заговорил он, когда я уже почти расправился с основным блюдом, представленным в виде слипшейся рисовой каши и огурца.
— Для мертвеца выглядишь, типа, охрененно. Для живого, типа, тоже. — выразил общее содержание своих последних размышлений Зак.
— Мертвеца? — не понял я. — Меня, конечно, порядочно поколотили, но в сознание я пришёл ещё до того, как получил медицинскую помощь.
Он отрицательно покачал головой, показывая, что я неправильно его понял.
— Тебя отправили в конец. Там, типа, просто подыхают. Раненые, которых не собираются лечить, или типа того, — пояснил Зак.
Какой интересное, оказывается, местечко я посетил. Кивнул:
— Тогда понятно. Я был очень близок... к концу.
Зак придвинулся ближе, уставившись мне в глаза и понизив голос.
— Какую ещё медицинская помощь? От кого?
Несколько секунд я молча смотрел на него, решая, насколько много могу рассказать. Получалось, что почти ничего. Но какие-то пояснения дать всё же придётся, иначе о дальнейшем сотрудничестве можно забыть. Оглядевшись по сторонам, скорее рефлекторно, отметил наиболее пристальные из направленных на меня взглядов.
— Мной заинтересовался один род, — для начала выдал я, внимательно отслеживая реакцию.
Зак улыбнулся. Неприятно улыбнулся. Так улыбается охотник, увидев, что жертва попала в капкан.
— Что за род?
Хмыкнул:
— Так я тебе сразу и сказал.
Он, ожидаемо, не обиделся. Вопрос на дурака, так сказать, ответа он точно не ждал, спросил по привычке.
— Заинтересовались насколько? — продолжил он.
— Недостаточно, чтобы вытащить отсюда, — признал я сразу.
Кивок Зака показал, что ответ лишь подтвердил его соображения.
— Но достаточно, чтобы оплатить врача?
Насколько много он поймёт, если я скажу, что врач из их же рода? Поймёт, что врач приходил меня обследовать? И если поймёт, то какие выводы на мой счёт сделает? Он во всём этом разбирается куда лучше меня, и даже из вскользь сказанного может вытащить больше, чем я могу представить. Или мне стоит поумерить свою паранойю?
— Похоже, что так. И нет, он не сказал, в чём именно их интерес.
Зак немного расслабился, сдержанно рассмеявшись:
— Наивный ты. Тут, типа, и думать не надо. Ты, судя по твоим похождениям слабенький, но одарённый, — он хитро подмигнул. — Причём ты, типа, в полной заднице прямо сейчас. Помочь тебе — это, типа, получить верного человека, причём, за гроши. Понимаешь?
Ха. Если бы всё было так просто. Но я кивнул:
— Ага, было бы здорово. Только вытаскивать меня не будут. Вопрос с выживанием остаётся актуальным.
Я уставился на поднос и задумался. Зак дал мне немного времени, переговариваясь со своими шестёрками. Остальных парней я воспринимал фоном, они не были мне интересны. Я либо выберусь отсюда, и постараюсь держаться от Корня как можно дальше, либо погибну. В любом случае я вряд ли их встречу за пределами тюрьмы.
— Так что ты собираешься делать? — вновь обратился ко мне Зак. — Потому что сидеть здесь и жалеть себя, это, типа, не поможет.
Едва не потянулся к плечу, где были закреплены нож и отмычка. Удивительно, но меня не обыскивали, отчего у меня возникли некоторые вопросы. Я видел, как обыскивали других заключённых.
— Хочу попасть в карцер, — ответил я, пытаясь сосредоточиться на планировании.
Получалось плохо, мысли спрыгивали на обыски. Один сразу после драки, другой перед попаданием в карцер. Может, и ещё где-нибудь. Вся эта идея всё ещё казалась мне сомнительной. Зак ухмыльнулся, будто посчитал мои слова шуткой:
— Ты с этим отлично справляешься и сам. И от надзирателей он не спасёт.
— На ночь, — уточнил я.
Он на секунду замер, а затем мигом стал серьёзным. И даже воровато оглянулся, будто занервничал.
— Ты не первый, кто догадался, что там нет ночного поста охраны, — очень тихо, едва слышно сказал он, заглядывая мне в глаза.
Парень очень хорошо знает местную жизнь. Я даже немного завидую. Впрочем, Зак даже не дал мне ответить:
