Толпа из-за огромности и двигается все так же медленно, чужаки носятся вокруг, как стремительные водомерки по воде пруда, все видят, все замечают, схватывают любое движение, любой жест.
Я снова и снова вслушивался в их язык, но ничего, кроме команд, окриков, указаний, кому что делать…
Лорд Робер покряхтел рядом, не решаясь прерывать мои государственные мысли.
— Ваше величество…
— Да?
— Может быть, — проговорил он с неловкостью, — можно с ними вступить в переговоры? Вдруг у нас есть что-то такое, что им ну позарез?.. Я понимаю, конечно, люди с неба, что им нашенское добро, у них все лучше и больше, ну а вдруг? Я слышал, вы давали такое задание сэру Рокгаллеру, но он что-то пока ничего не придумал.
— Хотелось бы, — ответил я честно, — я вообще-то переговорщик еще тот!.. Даже себя могу уболтать, хотя я такая недоверчивая скотина… Но дело в том, что эти твари убивают сразу.
Он вздохнул.
— Да уж… Как они понимают, что человек идет драться?
— Как-то чувствуют, — ответил я. — Магия или что-то еще… А еще они настолько зоркие, что даже и не знаю, как скрываться!.
— Скрываться, — сказал он с тоской. — Даже не знаю… Как красиво сэр Кернешир повел свой отряд в лобовую атаку! Гордая гибель…
Я зыркнул хмуро.
— Одобряете?
Он покачал головой.
— Отчасти. Это наша рыцарская суть. Но я уже стар и понимаю, врагу только это и надо.
— Вот-вот, — сказал я с жаром, — лорд Робер, ваши слова уж и не знаю какой бальзам на мое раненое сердце!.. Нам нужно победить, а не показать себя красиво перед зрителями.
Он спросил невесело:
— И что вы надумали, ваше величество?
— Заметно?
— Вообще-то да, — ответил он. — Для тех, кто вас знает.
— Боюсь, — сказал я, — эти твари всех нас в какой-то мере знают. Или чувствуют. Именно чувствуют, кто испугается, а кто бросится в бой.
Он сказал быстро:
— Первых они ловят, а отважных убивают?
— Верно, — сказал я. — Похоже, сэр Робер, мы с вами нащупали нечто такое, что хотя бы понять можно.
Он посмотрел на меня живо заблестевшими глазами.
— Ваше величество, я боюсь даже представить, что вы задумали.
— Я еще ничего не задумал, — запротестовал я. — Или вы этот, как его, что прибыл сюда на Маркусе наши мысли читать?
Он грустно усмехнулся, во взгляде проступила укоризна.
— Ваше величество… Когда вы не скрываетесь, у вас очень откровенное лицо. Если вас не поймать, когда брешете нарочито, а вот так… Ваше величество! Не вздумайте… Они нас еще не победили. Еще успеем побарахтаться.
Я запротестовал:
— Да что я задумал?
— А сами еще не поняли? — спросил он. — Явно насчет того, чтобы прикинуться испуганным. Дескать, сможете подобраться ближе и вдарить.
— Тихо, — велел я, — пора.
— Ваше величество?
— Испуганным я уже прикидывался, — признался я, — но не уверен, что подействовало именно это.
Толпа внизу постепенно растягивается из-за узости дороги между двумя косогорами, я приподнял ладонь, напоминая всем, что ударим только сзади, не сметь выдавать свое присутствие.
Очень медленно толпа, хоть и свирепо подгоняемая, протянулась через сужение дороги, снова раздвинулась, показался конец, следом бегут с десяток чужих, которых я уже ассоциирую с филигонами… упал еще один из пленных, его добили быстро и жестоко.
Рука инстинктивно потянулась было к луку, но в прошлый раз с ним пошло не так, я передумал и ухватился за рукоять молота.
— Начали, — сказал я страшным голосом. — В атаку!..
Вдали густые кусты распахнулись, рыцарская конница на свирепо храпящих тяжелых конях выметнулась в галоп, впереди сэр Кенговейн с опущенным для удара копьем, на ветру трепещет светлый лоскуток, явно платок любимой женщины, сам выглядит красиво и страшно.
Я вскочил в седло. Сэр Робер, Альбрехт и все знатные, что находились при мне, послали коней со всевозможной скоростью. Кто-то поравнялся и начал опережать, у меня задача не врезаться первым, справа и слева колышется длинная щетина толстых копий с острыми стальными наконечниками, земля гудит все громче, кони ускорят и ускоряют бег.
Я выхватил взглядом чужака, что показался чуточку крупнее других, указал на него.
— Беру этого!.. Подстрахуйте, если что.
Арбогастр наращивал скорость, я выждал и на полном скаку метнул молот. Филигон моментально обернулся на звук распарываемого воздуха. Мне казалось, легко мог отпрыгнуть, даже отступить в сторону, однако остался, лишь вперил в меня взгляд огромных выпуклых глаз и, как мне показалось, задержал дыхание и напрягся.
У меня похолодели внутренности в ожидании. Молот ударил ему в грудь, сбил с ног и швырнул на каменный косогор. От страшного удара вздрогнули, растрескались и обвалились крупные валуны.
Тяжелые глыбы с грохотом рушились на упавшего чужака, он на какое-то время полностью скрылся под ними, затем те зашевелились, раздвинулись.
Я услышал яростный вскрик сэра Робера. Еще двое рыцарей, опережая сюзерена, бросились с обнаженными мечами на поднимающегося чужака.
Я увидел только смазанное движение его рук, раздался звон и лязг сминаемого металла. Рыцарей разбросало в стороны. Филигон поднялся во весь рост, но в этот момент молот снова со страшной силой ударил в грудь и впечатал в груду камней.
Мне послышался треск костей. Филигон тяжело ворочался, выплевывая желтую кровь. К нему пустили коней Альбрехт, Норберт и барон Келляве. Над головой барона взлетел тяжелый топор, но крикнуть я не успел, тот с силой обрушился на голову чужака.
Я вздохнул с облегчением, барон нанес удар обухом, а Норберт и Альбрехт моментально начали спеленывать оглушенного Глейпниром.
Я сказал резко:
— Альбрехт, Норберт!.. Срочно пленного в лагерь!.. Немедленно!.. Барон, прикройте отход группы захвата!.. Барон!
Келляве оглянулся, я сделал зверское лицо, одновременно бросая молот. Еще один филигон справа прыгнул на барона, стальная болванка встретила его в полете. Во все стороны брызнуло желтое, филигона разнесло на куски, словно взорвалась проглоченная им бомба, а молот пролетел еще чуть по инерции и вернулся рукоятью в мою ладонь.
Барон вскрикнул торопливо:
— Да, ваше величество!.. Что за молот у вас, что за молот…
— Быстрее, — поторопил я.
Он повернул коня, крикнул еще троим, и они помчались за группой, как я назвал ее, захвата.
— Отступаем! — прокричал я как можно громче. — Отступаем!.. Мы задачу выполнили!
Я еще трижды бросал молот, филигонов расплескивало так, как если бы я молотком бил по мухе, и только четвертый успел увидеть что-то летящее в него, я почти ощутил, как он задержал дыхание и напряг все мышцы, а также кожу.
