— М-да. Почти ничего не понятно.
— А что тебе показалось понятным, ученик? — удивился Фор.
За окном уже стемнело, и даже свет свечей не мог разогнать настырную темноту. Скоро пора двигаться по делам.
Я задумчиво стучал пальцами по столу:
— Кажется, понял, откуда растут ноги у совета Сагота. В этих стихах тоже упоминается какая-то Селена, которая возносит, а ведь Сагот предупреждал, что на нее лучше не вставать, и ножками, ножками.
— Хм… — протянул Фор и почесал подбородок.
Потом крякнул и налил себе вина из пузатой запыленной бутыли. Предложил мне, но я отказался — мне сегодня нужно иметь кристально чистую голову.
— Что ж, я тоже обратил внимание на упоминание Селены. Вообще, над всем этим стоит поразмыслить. Кстати, не забудь его показать эльфийке, она должна знать древний язык орков. Возможно, она переведет эту страницу гораздо точнее, чем я.
— Хорошо.
— Но то, что речь идет о Роге Радуги — неоспоримый факт. Вот смотри: «Огром рожденный на снежных равнинах» — это о том, как шаманы огров, прежде чем превратиться в зверей, создали последний артефакт своей расы — Рог. «Веками проживший у эльфов в Листве» — думаю, ты должен помнить старую сказку, как глава дома Черной розы предпринял попытку вторгнуться в Безлюдные земли. Вот в том походе эльфы и отобрали у огров Рог. Дальше все тоже понятно: «Он Гроку был отдан как память о мире, возникшем меж расами в Долгой Зиме». Темные подарили Рог Гроку как заверение о мире между эльфами и людьми, воцарившемся после великого вторжения орков, получившего название Войны Весны.
— Ясно.
— Дальше идет стандартная чушь, хоть тут и древнеорочий, но видно, что писал человек. А вот над этими строчками следует задуматься: «Избегнешь расставленных нами уловок, земли, воды, пламени ты берегись». Что это, Гаррет, как не предупреждение о том, что маги Ордена нагородили невесть каких ловушек? «А дальше — иди же! Распахнуты створки в Уснувшего Шепота залов покой. Здесь мозг человека, и эльфа, и орка в безумии гаснет… Погаснет и твой». Распахнутые створки, скорее всего, это вход в третий ярус, или Створчатый ярус, как говорится о нем в картах. Там нарисованы огромные двери, через которые можно проникнуть в нижние залы Храд Сдайна. Вполне вероятно, что они могут быть запечатаны заклинанием.
— Их можно обойти, Фор? Есть другой вход?
— Я не так много времени изучал план. В Храд Спайне четыре центральных входа. Один на севере, около Пограничного королевства. Второй — в сердце Заграбы, два других — у отрогов Гор карликов. Но последние давно завалены и замурованы недомерками. Выходит, что остается всего два входа. И каждый ведет к Створкам. Так что, боюсь, обойти не получится.
— Замечательно, — отозвался я. — А если их не удастся открыть?
— Ты об этом не думай, меня больше всего беспокоят залы Уснувшего Шепота и предрекаемое безумие. Не для красного словца они ведь это придумали! И это полбеды, а дальше речь идет о каких-то Кайю. Кайю — это орочье слово, но диалект эльфийский, его ни с чем не спутаешь. Что это за Кайю? Магия, существа или еще чего похуже?
— Справлюсь у Миралиссы. — От всех этих дурацких стишков-загадок потихоньку начинала трещать голова.
— А потом сжигающие Великаны… Тоже загадка. Хотя гробницы Великих, погибших в бою, вполне известны. Это целые залы воинов, которых люди хоронили на шестом ярусе в течение пяти с лишним веков. Огромное кладбище, где каждый находящийся в могиле — уже при жизни был легендой. Тут же эти усопшие рыцари с мечами, и Селена, которая укажет путь к Рогу, и, в конце концов, предупреждение о том, что Рог так просто в руки не дастся.
— Давай подумаем об этом позже! — взмолился я. — Иначе у меня голова распухнет! Нельзя, что ли, было нормально написать? Так и так. Там зубастый, тут клыкастый, а здесь просто зажарят или превратят в жабу! Так нет, им обязательно понадобилось упражняться в поэзии!
— А что ты хочешь? — Фор вздохнул и развел руками. — Орден любит головоломки, головы у магов устроены немножечко по-другому. Я, пожалуй, еще подумаю над этим текстом, а ты делай то, что хотел. Ночь на дворе.
Действительно, черные крылья птицы-ночи незаметно накрыли собой Авендум, пока я беседовал с Фором. Пора заняться делом.
— Ты прав. Мне пора.
— Давай, малыш, удачи. Кстати, ты знаешь, что сегодня последняя ночь июня?
— Угу. Проклятый туман наконец-то исчезнет с улиц. Где мой арбалет?
— Арбалет? — Фор хмыкнул. — У тебя не арбалет, а сплошное недоразумение. Приклад отсутствует, какие-то рычаги, да еще и по два болта за раз. Ты где откопал этого уродца?
— У Хонхеля.
— Ясно. Мог бы и не спрашивать… Вон он, лежит на стуле.
Я привычным жестом закинул оружие за спину и направился к выходу.
— Не забудь расспросить Болта! — крикнул мне вдогонку Фор.
— Помню, помню, — ответил я, уже выходя в коридор.
Этой ночью мне нужно было поставить окончательную точку в деле Коня Теней.
— Рад тебя видеть, Вухджааз, где пропадал? — поприветствовал я демона, стараясь не обращать внимания ни на огромные руки, вновь приподнявшие меня над землей, ни на зловонное дыхание, ни на злые глазищи, ни тем более на большие зубы.
Ну демон. Так и тьма с ним! Я их за эту неделю навидался больше, чем некоторые демонологи за всю жизнь.
«Пойти, что ли, лекции в Ордене читать? — уныло подумал я, просто умирая от вони, исходящей из пасти серого монстра. — О попытках общения с „умными“ демонами и способах заговаривать им зубы».
— Где мой Конь? — зарычал Вухджааз и весьма ощутимо меня встряхнул.
М-да… Все в мире меняется, только скверные привычки демонов остаются прежними.
— Я как раз собирался тебе сообщить, где его можно найти, но ты куда-то пропал.
Он поймал меня на улице, прямо рядом с Королевской библиотекой.
— Вухджааз умный. — Тварь облизнулась и с гастрономическим интересом посмотрела на меня. — Так где Конь?
— Приходи завтрашней ночью в «Нож и Топор». В одну минуту первого, там я тебе и отдам Коня.
— Вухджааз умный, — повторил он, видно считая, что я совершенно глухой и все предыдущие разы не слышал, с каким наиумнейшим демоном мне приходится общаться. — Я высосу мозг из твоих костей.
Вонючая гадина стала медленно подтягивать меня к себе, дабы насладиться честно заработанным ужином. Ну конечно! Я ведь сказал, где взять Коня, и теперь ему не нужен. О том, что без меня Коня ему не видать, тупая тварь даже не подумала.
— Стой! — пискнул я, когда до его зубов оставалось всего ничего. — Шдуыруку не понравится, если ты меня съешь!
