— Видите ли, у нас Зила ждет ребенка…
— Передавай ей и ее кавалеру мои поздравления. Ишь, шустер оказался ир Тенес, а с виду валенок валенком!
— Сударь!
— Не вижу в этом никакой проблемы, кроме той, что ир Тенесу необходимо жениться на своей свиданнице.
— Вы все-таки выслушаете меня или нет? — вспыхнула я.
— Разве я не слушаю тебя?
— Сударь, Осмус не знает о том, что скоро станет родителем, а Зила ни о чем рассказывать ему не хочет. И от нас потребовала клятву, что мы все будем молчать об этом важном событии. А Нелика получила Знание о том… — Я умолкла, раздумывая, стоит ли об этом рассказывать жениху, но дракон уже заинтересовался:
— О чем узнала девица ир Лайес?
— О том, что Осик станет черным! Он отдаст душу Нави, когда Зила и ребенок умрут… — тихо поведала я.
Арриен задумался, а я продолжала говорить:
— Нелика сообщила Зиле об этом Знании, но та никак не желает слышать нас, считая, что так будет лучше. Зила говорит, что Осик должен закончить академию, а они с ребенком помешают ему это сделать.
— Хм…
— Это все, что вы можете сказать?!
— Нет. Ма-шерра, скажи мне одну вещь — ты помнишь, что сделала весной во время боев на Арене, когда решила, что я проигрываю черным?
— При чем тут это? — невольно зарделась я и выпалила: — Я у вас про Зилу и Осмуса спрашиваю!
— Так я о чем тебе говорю? — Мужчина подался вперед и выразительно взглянул на меня через стол.
Я моргнула и прозрела:
— Так вы хотите сказать…
— Да! Вам просто нужно показать шерре ир Сорен, как ей будет плохо без любимого.
— Да-а, — задумчиво протянула я, вспоминая свое отношение к возлюбленному. — Вы просто чудо, сударь!
Шайнер громко хмыкнул в ответ, а после невозмутимо осведомился:
— Теперь у тебя все, Нилия?
— Нет, у меня есть еще вопросы!
Он выразительно посмотрел на меня, а я язвительно уточнила:
— Торопитесь на праздник сбора урожая?
Арриен широко улыбнулся, а его ответ поразил меня:
— Ма-шерра, на улице вечер. Мне помнится, это ты торопилась куда-то после заката.
— Как закат? — Я бросилась к стене беседки и увидела, что солнце клонится к горизонту.
Увлеченная разговором с любимым, я не заметила, что в беседке зажглись магические светильники.
— Прощаемся?
— Нет! Давно собиралась спросить у вас про черную кольчугу. Из чьей чешуи она сделана?
— Нилия, ты сегодня задаешь странные вопросы, они заставляют меня думать о том, что…
— Так вы ответите или нет? — прервала я его размышления.
— Отвечу, куда ж я денусь, — буркнул Шайн и громче объявил: — Кольчуги эти весьма распространены среди выходцев из Ширасса. Это своего рода выпускное испытание — поймать и убить черного панцирника.
— Это что за зверь такой?
— Весьма редкий, умный и очень опасный. Обитает он в жерле Спящего вулкана на Торр-Гарре. Выпускнику требуется в одиночку спуститься туда, в запутанных лабиринтах отыскать черного панцирника, убить и вернуться с его шкурой.
— И многие не возвращаются с этого испытания?
— Я не считал.
— Не сомневаюсь, — фыркнула я.
— У тебя все?
— Да.
— Тогда прощай! Доедай свой ужин, угощайся сладостями, а потом Ринар тебя проводит. Мне пора уходить. — Мужчина кивнул мне напоследок и исчез.
Вот просто кивнул и исчез! Ни тебе поцелуя, ни слов ласковых, ни признаний, ни обещаний! Я уже была согласна даже на то, чтобы жених пригрозил выпороть меня и запереть в Торравилле. Но он скупо попрощался и исчез. Я прикусила губу, рассеянно поморгала, прогоняя слезы.
Вернувшись в аптеку, ни с кем разговаривать не стала. Закрылась в ванной и принялась там рыдать, чувствуя себя глубоко несчастной. В разгар моих рыданий в дверь раздался настойчивый стук. Решила не отзываться, но стук повторился.
— Идите к хмару лысому! — нелюбезно посоветовала я.
Стук превратился в оглушающий грохот. Деревянная дверь угрожала сорваться с петель. Я, завернувшись в полотенце, с великой осторожностью распахнула ее, готовясь отругать тех, кто стоит в коридоре. Снаружи обнаружился Сульфириус. Очень разгневанный Сульфириус!
— Ученица, — пророкотал он, — я тебе что вчера велел?
— Быть готовой встретить вас после заката, — пропищала я, судорожно вцепившись в полотенце.
— Все так, — грозно кивнул дуайгар. — Так отчего ты не явилась к назначенному сроку? И отчего я должен усыплять всех живущих в этом доме девиц, разыскивая тебя?
— Н-не знаю, — честно ответила я.
— И отчего ты все еще в таком виде? — рявкнул демон.
— Н-не знаю…
— Даю ровно три лирны для того, чтобы ты привела себя в порядок. Если не успеешь, то отправишься прямо в этом полотенце на наш первый урок.
Я рьяно закивала и побежала в комнату. Здесь на полу сладко посапывала Тинара. Подивиться не успела, так как лихорадочно одевалась. Сложнее всего оказалось влезть в брюки. Когда все-таки их надела и принялась искать сапоги, в комнату заявился Сульфириус.
— Идем, — повелел он.
— Но я босиком!
— Я давал тебе три лирны? Давал. Ты не успела? Не успела. Идем! — Демон взмахнул рукой.
Яркая вспышка — и вместо собственной спальни я оказалась на широком поле, с трех сторон окруженном отвесными скалами. А с четвертой виднелась широкая каменная лестница. Недоуменно осмотрелась — по краям долины шла ровная круговая дорожка. Она напомнила мне ту, которая была в нашей академии на поле для тренировок ведьмаков. В центре размещались странные конструкции — длинные узкие ямы, подвешенные на цепях бревна, изгороди разной высоты, частоколы, стенки, соломенные чучела.
— Где это мы? — непроизвольно спросила я.
— На малом тренировочном поле Эртара, — бесстрастно сообщил дуайгар.
— Где-е?
— Ученица! Я начинаю думать, что ты отличаешься редкостным даже для человеческой девицы скудоумием!
Я бросила взгляд на Сульфириуса — он был очень серьезен.
— Не стой столбом, ученица, начнем разминку. Пробегись-ка три раза по малому кругу.
— Чего?
— Пробегись три раза по малому кругу, — терпеливо повторил демон.
— Зачем?
— Ты же хотела учиться? Хотела. Вот Ориен и пригласил меня обучать тебя.
— Чему? Вы же не высший целитель!
— Хвала богам, нет. Но мне велено развивать в тебе силу, ловкость, быстроту и расчетливость. — Он с сомнением покосился на мое тщедушное изнеженное тело. — Н-да… Ну хотя бы попытаемся. Бегом — марш!
— Бегом? Я? Сульфириус, перед вами не боевая ведьма!
— Вижу, что ты всего лишь скудоумная девица. Я сказал, бегом — марш!
