Я молча кивнул.
– У тебя кто-то заболел?
– Насколько я знаю, нет. Спасибо, Габа. Я по другому поводу. Начальник Тайного Сыска хочет с тобой поговорить.
– Прямо сейчас?
Сколько же раз я слышал этот вопрос в сходных ситуациях. Люди обычно не слишком удивляются, узнав, что им грозит та или иная неприятность. Но не могут смириться с тем, что вышеупомянутая неприятность собирается наступить безотлагательно, не завтра утром, не в Последний День Года, а вот прямо сейчас.
– По-хорошему, ваша встреча должна была состояться гораздо раньше, – вздохнул я. – Но поскольку пересекать Мост Времени дураков нет, прямо сейчас – это единственный разумный вариант.
Я не просто так молол языком – просто пока Габа меня слушал, я неторопливо пересекал холл и замолчал, только когда приблизился к хозяину дома на расстояние, позволяющее уменьшить его до ничтожных размеров и спрятать между большим и указательным пальцами руки. Фокус-то нехитрый, особенно когда имеешь дело с человеком, который этого от тебя не ожидал.
Несколько секунд спустя я вытряхнул свою добычу перед Джуффином.
Почему, собственно, подобный поступок считается крайне невежливым: когда возвращаешь уменьшенному человеку его прежний вид, почти невозможно застраховать его от падения. Единственное, что тут можно сделать, – сесть на корточки и аккуратно встряхнуть руку над самым полом, чтобы обошлось без ушибов. Но все равно неприятно, кто бы спорил.
– Прости, Габа, – сказал я, пока мой приятель поднимался на ноги, ошеломленно озираясь по сторонам. – У меня не было другого выхода. Ты же Темным Путем не ходишь, а время дорого.
– Хороший вечер, господин Гро. – Джуффин Халли покинул свой пост у окна и подошел к нам с улыбкой на устах, ни дать ни взять радушный хозяин, встречающий долгожданных гостей.
Габа невнятно пробормотал какое-то приветствие и уставился на Джуффина с совершенно откровенным ужасом. Кеттариец почему-то на многих так действует, даже на людей вроде Габы, которым чужая грозная репутация до одного места. Все не могу понять, то ли он нарочно так делает, то ли, напротив, никак не может избавиться от этой своей особенности.
– Прежде чем приступить к беседе, я хотел бы вам кое-что показать, – мягко сказал Джуффин.
Он приобнял Габу за плечи и слегка подтолкнул к окну, а то бы тот, пожалуй, так и стоял столбом посреди комнаты.
Выглянув в окно, Габа Гро оцепенел окончательно. Стоял и пялился вниз, на улицу, Джуффин – на него, а я, соответственно, на них обоих. Прекрасно, словом, провели время.
– Как же их, оказывается, много, – наконец пробормотал Габа.
– Для вас это новость? – спросил Джуффин. В голосе его звучало сочувствие, которое я бы назвал неподдельным, если бы не успел так хорошо изучить Господина Почтеннейшего Начальника Тайного Сыска за годы совместной работы.
– Ннну, не то чтобы, ннно… я… я их как-то ннне считал, – запинаясь, объяснил Габа. И упавшим голосом объявил: – Что-то мне нехорошо.
– Вижу. Сейчас мы это быстренько поправим, – бодро сказал Джуффин. И принялся массировать голову моего приятеля.
Я не сомневался, что он быстро приведет Габув порядок. Джуффин Халли отличный знахарь, вернее, был бы таковым, если бы имел Призвание. А так – просто умеет лечить, в придачу к прочим своим достоинствам. И когда применяет свои знания на практике, профессиональные знахари нередко чувствуют себя никчемными неудачниками. А толку-то.
– Ну что, теперь получше? – ласково осведомился Джуффин несколько минут спустя.
Габа, явно посвежевший и даже словно бы помолодевший на пару дюжин лет, как-то виновато покивал. Дескать, я понимаю, что чувствовать себя хорошо – большая дерзость с моей стороны, но ничего не могу с этим поделать.
– Очень рад. Тогда скажите, вы знаете, чем они тут занимаются? Или только догадываетесь?
– Чем-то очень скверным, это я чувствую. Но чем именно? Нет, не знаю.
– Ну как же. Пытаются убить человека, который живет в доме напротив, – охотно объяснил Джуффин. – Вряд ли сейчас из этого что-то выйдет, но как минимум двадцать три раза у них уже получилось.
– Двадцать три раза? Получилось? Убить?!
Сказать, что Габа Гро был раздавлен и уничтожен этой информацией, было бы некоторым преуменьшением. Но других слов я сейчас подобрать не могу.
– Как минимум, – подтвердил Джуффин. – Двадцать три человека, вы еще потом приходили утешать их близких, очень мило с вашей стороны. Да, да, я уже понял, что для вас это неприятный сюрприз, вы не знали, что имеете дело с убийцами, в противном случае я, пожалуй, не стал бы тратить время на разговоры. И чем же, по-вашему, они все это время занимались?
– Они… Я думал… Я думал, они играют. Все-таки дети.
– Эти твари только выглядят как дети, – резко сказал Джуффин. – Когда люди пытаются обмануть меня, я отношусь к этому с пониманием. Но зачем лгать самому себе?
Габа, бедняга, совсем стушевался.
– Пппро… – он снова начал запинаться. – Просто они похожи ннна… на детей. В каком-то смысле, они и есть дети. Ну, то есть я действительно так думал.
– Ну-ну, – вздохнул Джуффин. – Ладно, предположим. Рассказывайте с самого начала.
После этого в комнате надолго воцарилось молчание. Как я понимаю, знахарь пытался решить, что следует считать “самым началом”, а это, прямо скажем, всегда непросто. Я зевнул и принялся набивать трубку – все-таки занятие.
– История очень длинная, – наконец сказал Габа. – А вы сказали, что они прямо сейчас пытаются убить жильцов дома напротив…
– Не “жильцов” – жильца. Одного из двоих. И пусть себе пытаются. На этот раз у них ничего не получится. Так что рассказывайте, откуда взялись эти ваши милые малыши.
Габа беспомощно оглянулся на меня, явно в поисках моральной поддержки. В этом смысле мне пока было нечего ему предложить, поэтому я протянул трубку, которую только что набил. Он растерянно помотал головой.
– Спасибо, Кофа, ты же знаешь, я не курю.
– Подумал, может, пришло время начать, – вздохнул я. – Ладно, дело хозяйское. И учти, что бы ты ни натворил, единственный способ помочь это исправить – рассказать все как есть. Если я правильно понимаю, все началось с приезда твоей внучки?
– Можно сказать и так. Но… Нет, не с приезда. Она, конечно же, никогда ниоткуда не приезжала. Я… Как бы вам объяснить? Я ее из себя выпустил.
– Выпустил? Из себя?!
Я почти рассердился. Не люблю, когда люди начинают молоть чушь. Особенно если при этом от них не пахнет безумием. Джуффин, однако, оживился.
– Слушайте, – сказал он. – Ну вы даете! Была у меня такая идея, и ведь все сходилось, один к одному, а я, дурень, отмел ее как невозможную. Погорячился. Выходит, девочка, которую все считали вашей внучкой, – это ваша боль?
