Полыхнувшая ревность исчезла, как утренняя роса, когда он улыбнулся моей картине.
— Она напоминает мне об этом.
— О чём? — выдохнула я.
Он опустил картину и посмотрел прямо на меня, внутрь меня.
— Что я не один.
Той ночью я не запирала дверь в свою комнату.
Глава 23
На следующий день, я наслаждалась теплом солнечных лучей, проскальзывающих сквозь полог из листьев, лёжа на траве и думая о том, как изобразить это в моей следующей картине. Люсьен, утверждая, будто ему необходимо присутствовать на каком-то жалком эмиссарском мероприятии, предоставил нас самим себе, и Высший Лорд привёл меня в ещё один прекрасный уголок в его зачарованном лесу.
Но ничего волшебного здесь не было — ни прудов звёздного света, ни радужных водопадов. Это просто травянистая долина под плачущими ивами и с чистым ручейком неподалёку. Мы отдыхали в уютной тишине, и я взглянула на Тамлина, дремавшего рядом со мной. Его золотистые волосы и маска ярко сверкали на фоне изумрудного ковра травы. Я залюбовалась аккуратными арками его заострённых ушей.
Он открыл один глаз и лениво улыбнулся мне.
— Эти песни ивы всегда навевают на меня сон.
— Что-что? — спросила я, приподнявшись на локтях, чтобы посмотреть на дерево над нами.
Тамлин указал на иву. Ветви словно вздыхали на ветру.
— Она поёт.
— Полагаю, она тоже поёт частушки военного лагеря?
Он улыбнулся и приподнялся, чтобы обернуться и посмотреть на меня.
— Ты человек, — сказал он и я закатила глаза. — Твои ощущения по-прежнему изолированы от всего.
Я скорчила гримасу.
— Всего лишь ещё один из множества моих недостатков.
Но слово «недостатки» каким-то образом потеряло своё значение.
Он убрал несколько травинок из моих волос. Моё лицо вспыхнуло, когда его пальцы задели щеку.
— Я мог бы помочь тебе увидеть, — сказал он. Его пальцы задержались на кончике моей косы, накручивая локон. — Увидеть мой мир — услышать его, почувствовать его аромат, — когда он сел, моё дыхание стало поверхностным. — Попробовать его, — его взгляд метнулся к побледневшему синяку на моей шее.
— Как? — спросила я, жар разросся, когда он присел передо мной.
— У каждого подарка есть своя цена, — он усмехнулся, а я нахмурилась. — Поцелуй.
— Нет! Исключено! — но кровь горела и мне пришлось сжать траву в кулаки, чтобы удержаться и не коснуться его. — Тебе не кажется, что неспособность видеть всё это ставит меня в невыгодное положение?
— Я один из Высших Фэ — мы не даём ничего, не получив чего-то взамен.
К своему собственному удивлению, я сказала:
— Хорошо.
Он моргнул, вероятно, ожидая, что я буду сопротивляться сильнее. Пряча улыбку, я села напротив него так, что наши колени касались на траве. Я облизнула губы, сердце стучало так быстро, что мне казалось, будто у меня в груди заперта колибри.
— Закрой глаза, — сказал он и я послушалась, мои пальцы вцепились в траву.
Птицы щебетали, ветви ивы вздыхали. Трава хрустнула, когда Тамлин поднялся на коленях. Я замерла, едва его губы коснулись одного века, затем другого. Он отстранился, а у меня перехватило дыхание, поцелуи всё ещё ощущались на коже.
Пение птиц обратилось оркестром — симфонией болтовни и радости. Я никогда не слышала столько уровней музыки, не слышала стольких вариаций и тем, сплетающих арпеджио. А за пением птиц звучала эфирная мелодия — девушка, меланхоличная и уставшая… ива. Изумлённо ахнув, я открыла глаза.
Мир стал насыщеннее, яснее. Ручей был словно едва видимая водная радуга — призывно гладкая будто шёлк, ниспадающая по камням. Деревья слабо мерцали светом, исходящим изнутри и танцующим на кончиках их листьев. Больше не было острого металлического запаха — нет, аромат магии теперь был словно жасмин, или сирень, или розы. Я никогда не смогу изобразить это богатство, ощущения… Возможно, отголоски, но не полностью.
Волшебство — всё было волшебством, и это разбило мне сердце.
Я посмотрела на Тамлина и моё сердце полностью разорвалось.
Это был и Тамлин, и нет. Вернее, это был Тамлин, о котором я мечтала. Его кожа сверкала золотом, а над его головой сиял ореол солнечного света. А его глаза…
Не только зелёные с золотистым, а каждый мыслимый оттенок, который только можно вообразить, как если бы каждый лист в лесу оказался под единой тенью. Это был Высший Лорд Прифиана — ужасающе красивый, пленительный и, несомненно, могущественный.
Я коснулась контуров его маски и у меня перехватило дыхание. Прохладный металл слегка покалывал кончики пальцев, а изумруды скользили под моей огрубевшей кожей. Я осторожно взялась свободной рукой за другую сторону его маски. Легонько потянула.
Она не поддалась.
Он заулыбался, когда я потянула снова, и я моргнула, опуская руки. Тотчас золотистый, сияющий Тамлин исчез и вернулся тот, которого я знаю. Я всё ещё могла слышать пение ивы и птиц, но…
— Почему я больше не могу тебя видеть?
— Потому что я пожелал, чтобы чары вернулись обратно.
— Чары для чего?
— Чтобы выглядеть нормально. Или настолько нормально, насколько можно нормально выглядеть с этой проклятой штуковиной, — добавил он, указав на маску. — Будучи Высшим Лордом, даже таким с… ограниченными силами, у меня тоже есть физические признаки. Вот почему я не мог скрывать того, кем становлюсь, от своих братьев — от кого угодно. Мне всё ещё легче не выделяться.
— Но маска действительно не снимается — я имею ввиду, ты уверен, что нет никого, кто знает как исправить то, что магия сделала в ту ночь? Даже кого-то из другого Двора? — я не знаю, почему маска настолько меня обеспокоила. Чтобы узнать его, мне не нужно видеть всё его лицо.
— Мне жаль тебя разочаровывать.
— Я просто… просто хочу знать, как ты выглядишь, — я задумалась, когда успела так осмелеть.
— Как ты думаешь, как я выгляжу?
Я склонила голову набок.
— Решительный, прямой нос, — сказала я, опираясь на то, что однажды пыталась нарисовать. — Высокие скулы, подчёркивающие твои глаза. Немного… немного изогнутые брови, — я замолчала, покраснев.
Он улыбался так широко, что я могла видеть почти все его зубы — клыков видно не было. Я пыталась придумать извинение за свою дерзость, но веки налились тяжестью и я зевнула.
— Как насчёт твоей части сделки?
— Какой?
Он наклонился ближе, его улыбка превратилась в плутовскую.
— Как насчёт моего поцелуя?
Я схватила его за пальцы.
— Вот, — сказала я, коснувшись губами тыльной стороны его руки. — Вот твой поцелуй.
