— Может быть, мы еще встретимся.
— Очень надеюсь.
Паук остановился, и снова появилась Атропос. Они оказались в комнате, в которой что-то происходило.
— Мы остаемся невидимыми, — пояснила Атропос. — Для смертных, находящихся здесь, мы всего лишь призраки. Это огромная летающая тарелка, которую через шесть часов, когда она выйдет на орбиту Луны, захватят террористы. Необходимо свести до минимума бессмысленные потери в человеческих жизнях. Если будет совершена ошибка, в результате крушения тарелки погибнет две тысячи ни в чем неповинных людей и несколько преступников. Однако пряжа уже спутана, и мы должны решить, какие нити следует перерезать и в каком месте. Ну что скажешь?
Вита присвистнула.
— А старушка, оказывается, шутить не любит! — прошептала она.
Николай задумался на мгновение, очевидно, озадаченный неожиданностью и сложностью задачи. Затем взял себя в руки.
— Будут ли остановки до Луны?
— Нет, — ответила Атропос.
— Какие-нибудь корабли, которые окажутся поблизости?
— Нет.
— Получается, что команда и пассажиры не могут покинуть борт корабля?
— Верно.
— Мы в силах сообщить капитану о готовящемся захвате, чтобы он его предотвратил?
— Нет. Судьба не имеет права напрямую изменять рисунок Гобелена Жизни. Уже давно стало ясно, что если так поступать, то возникают невероятная путаница и немыслимые осложнения, которые в результате приводят к гораздо более серьезным последствиям и нейтрализуют сделанное добро. Нашу работу можно сравнить с операцией — вонзая в человека длинную иглу, врач причиняет ему боль, но ее значение ничтожно по сравнению с тем, что он переживет, если вообще ничего не делать.
— Значит, покончить с террористами раньше назначенного ими для захвата времени нельзя и мы не имеем возможности никого предупредить об их намерениях?
— Мы не можем убить их всех, — ответила Атропос. — Вот, смотри внимательно на пряжу. — Она махнула рукой, и появился сложный рисунок из разноцветных нитей, шесть из которых светились особенно ярко. — Это пираты. Один проникает в путаницу в самом начале операции; его нить мы можем перерезать. А вот остальные… посмотри, куда ведут нити.
И в самом деле, пять нитей возвращались на Гобелен и переплетались с сотнями тысяч других нитей. Совершенно ясно, что, если какая-нибудь будет перерезана раньше времени, возникнут сложнейшие изменения в ткани Гобелена.
— Судьба следит за всем Гобеленом Жизни в целом, — объяснила Джоли. — Обычно ее служащие, находящиеся в Чистилище, и агенты, живущие в царстве смертных, занимаются деталями, но в серьезных случаях вроде этого она решает возникшую проблему сама. Судьба не намерена испортить гладкий рисунок, на который потрачено столько времени, действуя необдуманно.
Николай принялся внимательно рассматривать Гобелен в том месте, где возникла путаница — та самая, что отметила угон корабля.
— А почему тут все неясно?
— Потому что я еще не решила, как разобраться с возникшей проблемой. Можно перерезать несколько нитей и привести все в порядок. Или не обращать внимания, но тогда большинство нитей не смогут продолжить свое существование в ткани Гобелена. Их около двух тысяч. Как видишь, узел получился очень сложный, масса самых разных возможностей, и если я обрежу не те нити, вместо того чтобы распутать узел — хотя бы частично, — я его еще больше запутаю и количество жертв увеличится. Мне кажется, эту сложную задачу можно решить, обрезав всего пятнадцать нитей, но я бы предпочла, чтобы их число было меньше.
Николай принялся внимательно изучать рисунок.
— В прошлом мне неплохо удавалось развязывать узлы, — сказал он. — Цыгане учатся тому, что может пригодиться в жизни. — Он проследил за нитями, обегавшими интересующий его участок. Пять светилось ярче других. — Бандиты находятся на корабле вместе с жертвами, однако их нити не переплелись с остальными?
— В Гобелене Жизни пространственное расположение нитей далеко не самое важное, — объяснила Атропос. — Важно то, как судьбы взаимодействуют друг с другом. Эти пятеро постоянно настороже; если возникнут непредвиденные обстоятельства, они заберут спасательную лодку и сбегут с корабля или возьмут пассажиров в заложники, если все пойдет в соответствии с разработанным ими планом. Только команда и пассажиры подвергаются опасности — и жизнь всех или любого из них будет оборвана, если я не вмешаюсь, чтобы изменить исход.
— Вот нити, которые почти переплетаются друг с другом — что они означают?
— Очень близкое взаимодействие, — сердито ответила Атропос. — Романтические чувства или любовные отношения. Обычно после такого на Гобелене появляется новая нить. Во время путешествия на огромном прогулочном корабле подобные связи возникают очень часто.
Николай кивнул, продолжая изучать Гобелен.
— Порой бывает достаточно потянуть за ключевой кончик, и весь узел мгновенно распустится, — заметил он, разглядывая густую сеть нитей, отражающих связь всех пассажиров судна между собой.
Шесть нитей угонщиков находились среди них до того момента, пока не возникла путаница; они смешались с толпой, тщательно скрыв свои намерения. Вне всякого сомнения, преступники обладали опытом, а в случае успеха задуманного их влияние в царстве смертных должно сильно возрасти — это показывало дальнейшее расположение нитей.
— Дело рук Сатаны?
— Естественно, — ответила Атропос. — Он всегда выигрывает от беспорядка в нашей пряже. Чем больше путаница, тем больше зла всплывает на поверхность, а он собирает это зло.
— Но зло уже там; Сатана только ищет пути, чтобы его разбудить, — сказала Джоли. — Таким образом можно легко отделить добро от зла, что и является целью смертной жизни.
— И заплатить за такой отбор человеческими жизнями? — спросила Орлин.
— Все отправятся в Рай или в Ад, кто куда заслужил; души бессмертны.
— Но ведь люди раньше времени лишаются возможности изменить соотношение добра и зла в своих душах. Нечестно.
— Нечестно, — согласилась с ней Джоли.
— Мне кажется, я смогу уменьшить число жертв до шести, — сказал Николай, подняв голову от путаницы нитей.
— Невозможно! — вскричала Атропос. — Каким образом?
— Мы спасем вот этого. — Николай показал на одинокую нить, обозначающую жизнь одного из угонщиков, которая вплеталась в общий узел.
— Но таким образом мы только поможем бандитам!
— Не думаю. Обрати внимание: его судьба тесно связана с нитью жертвы, которая тоже входит в узел. Разве они не любовники?
— Да, конечно, — ответила Атропос. — И что из того?
