— Смелый маленький ублюдок, — пробормотал он. — Кажется, ты забрался туда, куда тебя не звали. Боишься?
Очень мне не понравился его голос.
— Я чую твой страх, — продолжил он, поднимаясь с вертящегося рабочего кресла. — Ты пришел, чтобы попытаться поймать меня, но попался сам. Крошечная глупая рыбка, я знаю, что ты здесь. Я держу тебя за жабры.
И он ударил меня той тьмой, которая есть внутри каждого человека. У кого-то — меньше, у кого-то — больше. У него ее было чертовски много. Боль оказалась такой, что я едва не потерял сознание. Она прошла сквозь меня, как высокая волна, — и схлынула, оставив меня подергиваться от страха на краю чужого сознания.
— Любишь боль? — ласково спросил некромант. — Я могу тебе это устроить. Целый океан боли. Ты будешь визжать от нее, как свинья, глупый медиум. На кого ты работаешь? О, я узнаю это. Ты не убежишь, пока не расскажешь мне все, о чем я захочу тебя спросить. Ты допустил ошибку, связавшись со мной. А я не из тех, кто прощает чужие ошибки.
Мне повезло, что ему нравилось поговорить. Пока он пугал меня, я хотя бы мог думать. Мне нужно было понять, как он подцепил меня. Если знаешь, куда тебе воткнулся крючок, появляется шанс избавиться от него.
Его рабочий кабинет был обставлен дорого и со вкусом. Квартирка представительского класса, если пользоваться терминологией риэлтеров. Ореховый стол, фальшпотолок с кучей встроенных лампочек, на стенах — панели из какого-то темного дерева. Симпатичный наборный паркет в коричневых и красных тонах. Наверное, на нем даже не очень заметна кровь. Очень удобно, когда работаешь дома.
Окно во всю стену, сейчас почти полностью закрытое шторой. Сквозь щель было видно кусочек темного неба, освещенную крышу с мансардой на другой стороне улицы и кусок рекламного щита. Кока-кола. Эта реклама под Новый год всегда заполняет улицы: Санта, бутылка и, может быть, пара плюшевых белых медведей. Это лучше, чем водка, балалайка и тамбовские волки, воющие на заднем плане. Во всяком случае, так мне кажется.
Стоп.
Высокий этаж. Пентхаус? Таких домов в Москве до сих пор не сказать чтобы много.
— У нас много времени, мальчик, — усмехнулся некромант. — Маленькое ссыкло. Страх пропитал твою кровь, как дым.
Я не возражал. Нет смысла отрицать очевидные вещи. Я действительно боялся его. Вот только для меня в страхе нет ничего необычного. Ничего такого, что могло бы заставить меня вести себя иначе, чем всегда. При моей работе быстро привыкаешь к перепадам настроения и взрывам эмоций, не все из которых являются твоими собственными, хотя ощущаются таковыми. Страх ничем не отличается от гнева и ненависти, захлестывающих тебя во время охоты на стайную нежить. Страх ничем не отличается от боли и бессилия, прорастающих внутри, когда ты отпускаешь зомби обратно из его мертвого тела. Ты просто принимаешь его и позволяешь жить в тебе, пока ощущения не иссякнут.
Это неприятно, но от этого не умирают.
Он выдвинул ящик и вынул из него толстую тетрадь в кожаной обложке. По черной коже золотым тиснением вились буквы — «Книга духов».
Позер.
В общем-то у меня тоже такая была, только я в нее тысячу лет не заглядывал. Ну и выглядела она попроще, чего скрывать. У моей обложка была обычная — дешевая синяя клеенка. Надо куда-то записывать рецепты, которые не помнишь наизусть, и результаты экспериментов. Обыкновенная общая тетрадь в клетку годится ничуть не меньше понтового ежедневника, сделанного на заказ.
— Когда я закончу, ты будешь умолять, чтобы я убил тебя, — сказал Ник, улыбаясь. — Но я не сделаю этого. Ты мне еще пригодишься.
Ага. Бегу и падаю. Не ешь меня, Иван-царевич, я тебе еще пригожусь.
— Итак, посмотрим, что у нас есть в сегодняшнем меню… — пробормотал он. — Что-нибудь особенное.
Иногда воображаемый капкан способен держать тебя ничуть не хуже настоящего. Мне впору было пытаться отгрызть себе лапу, как это делает лиса. Не знаю, как Ник его сделал, но технология была интересная. Пожалуй, запомню и попробую разобраться с ней, мне такая тоже пригодится. Маленький нюанс — для этого нужно было сначала свалить отсюда. Для подготовки этого фокуса мне требовалось время. И хорошо бы, если бы в процессе из меня никто жилы не тянул. Мне всегда было трудно сосредоточиться, когда что-нибудь болело.
— Может, поговорим? — спросил я.
Он замер. Серьезно, даже в книгу пялиться перестал, как будто на него откровение снизошло, а он ну никак этого не ожидал.
— Я тебя знаю? — поинтересовался он.
— Вряд ли, — отозвался я как можно легкомысленнее. Не забывая очень аккуратно прощупывать капкан, поймавший меня. — Зато я, так уж получилось, знаю тебя.
Мне чертовски не хотелось унести на себе часть чужой личности. Не то чтобы я боялся нанести психике Ника непоправимый вред. Просто так вышло, что часть именно этой личности, вцепившаяся в меня, как клещ, мне совсем не была нужна.
— Я ощущаю в тебе что-то знакомое, — сказал Ник. — Не пытайся меня обмануть. Я намного сильнее тебя.
У самых страшных монстров есть одно слабое место. Они думают, что им ничего не грозит. Что это они тут — страх, и ужас, и власть. Иногда они ошибаются. Сильный еще не значит умный.
— Ты ведь не считаешь, что ты — единственный в этом городе, кто способен поднимать мертвых? — спросил я.
— Ты некромант, — сказал он.
Молодец, быстро соображает.
— Тем лучше, — добавил он. — Может быть, этот вечер не будет проведен совсем без пользы. У тех, кто на что-то способен, можно забрать намного больше, чем у тех, кто ничего не умеет, кроме как жрать, срать и спать. И я давно хотел проверить одну интересную теорию…
Я его не дослушал. Невежливо, конечно, но, когда речь идет о твоей собственной незаменимой шкуре, вполне допустимо обойтись без расшаркиваний.
Он совсем чуть-чуть опоздал шарахнуть меня очередным болевым приступом. Чуть-чуть. Но мне хватило.
Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.
Красный. Оранжевый. Желтый. Зеленый. Голубой. Синий. Фиолетовый.
Я медленно посчитал от семи до единицы, выдерживая нужные паузы. Мне хотелось сделать это как можно быстрее, но без четкости и размеренности у меня бы ничего не вышло. Это как собирать автомат на скорость — нельзя, чтобы у тебя руки тряслись.
— Зову и взываю, — сказал я.
Это распространенная формулировка. Ее многие используют.
Правда, обычно это делается в соответствующем месте, где предварительно начерчен защитный круг и расставлены в правильном порядке нужные аксессуары. Некоторые подбирают их на свое усмотрение, но стандартный набор — это свечи и предметы, олицетворяющие четыре стихии. И подарки.
