Листе Таболио не дал договорить, его брат вернулся из плена, и он вовсе не хотел обратного обмена, раздраженно и нетерпеливо высказался:
— Возможно, в таком случае придется мстить не за поругание чести, а лишение жизни!
— Уважаемый листе забывает, что Нур–нисе в плену ничто не угрожает, в отличие от наших братьев. И для нее можно выторговать особые права.
— Листе, - призвал к порядку принц Трисанто, — где ваша честь? Никто из энолов не может стать предметом торга. В сложившихся обстоятельствах я не вижу другого выхода, как силой освободить Нир–ниса Миериэль и крайншен.
Принц Клодоальд в отчаянии склонил голову, никто из воинов даже не вспомнил, что его сестру могут просто убить во время штурма крепости, несмотря на все обстоятельства, но ничего сделать не мог. По сути, он остался один.
* * *Через полтора часа после начала обстрела энолы принесли к стенам лестницы, вероятно, все это время готовили в лесу. Длина и прочность вполне позволяли взобраться на стену, и с доставкой вся группа в тридцать человек, прикрываясь большими щитами, подошла ближе к крепости, примерно на семьдесят шагов. Намерения врагов были очевидны, и Ярослав приказал поставить арбалетчиков на стены цитадели, откуда в случае попытки штурма они будут в упор расстреливать тех врагов, что осмелятся подняться на внешнюю стену.
Однако он не собирался ждать нападения, лошади стояли оседланными и покрыты толстыми попонами, а всадники вооружены и горели желанием вступить в бой. Ярослав отдавал последние распоряжения перед вылазкой:
— ...Твои люди, Петрович, не должны, неся мантелеты, делать разрывы в строю. Пусть без спешки выйдут и спокойно установят щиты вдоль парапета пандуса, они прикроют наших всадников от стрел, когда те будут спускаться, и будут обращены к врагу правым боком.
Люди капитана в это время построились вдоль стены, вне зоны обстрела, готовясь к выступлению. Каждый из них нес кроме обычного оружия большой щит мантелет, способный прикрыть человека с головой. Штук пятьдесят подобных щитов изготовили совсем недавно, именно для подобной ситуации, когда потребуется надежно прикрыть начало вылазки от сильного обстрела. Это были, в основном, аборигены под командой нескольких землян. Далее, укрываясь в тени стен, стояли оседланные лошади и их воины. Ярослав взял для вылазки только столько всадников, на сколько хватило попон. Это были плотные, тяжелые стеганые ватники, способные удержать стрелы даже на близком расстоянии, их ячейки были туго набиты паклей, отчего попоны становились малоподвижны и стояли колом. Впрочем, это обстоятельство не мешало лошадям быстро бежать! Чтобы животные не пугались, глаза были прикрыты стальными шорами, которые предотвращали и попадание стрел.
Видя готовность людей, Ярослав удовлетворенно кивнул и поднялся на стену осмотреть диспозицию в последний раз. Его немедленно обстреляли, как только он сделал попытку выглянуть из‑за парапета. Стрела ударила в гребень шлема, со звоном ушла в сторону.
— Лихо палят! — заметил он, обращаясь к стоящим рядом Шестоперу и Тимофеичу.
Те благоразумно не высовывали голову из‑за зубцов.
— Прикройся щитом! — посоветовал Станислав.
Тот так и поступил, стрелы с грохотом ударяли в стальной щит, отскакивая в разные стороны. Наконец, Ярославу надоел риск получить стрелу в глаз, он бросил это занятие.
— Ну, что видел? — с нетерпением спросил друг.
Ярослав пожал плечами:
— От леса идет парочка, похоже, один из них принц Клодоальд. Самый главный!
— Значит, минут через десять–пятнадцать полезут, — предположил Тимофееич, — по мне, так пора!
Но Ярослав не ответил, озабоченный чем‑то другим:
— Ты Шестопер, еще раз проинструктируй своих людей и прикомандированных, чтобы бежали со всех ног и строго во след колонне всадников, и ни один не смел уклониться сторону. Энолов мало, потому фронт построения узок, все стрелы примет на себя передовая пара всадников, то есть, ты да я. Затем попоны обшиты стальной чешуей, и шлемы у нас самые прочные, а вот пехоте достанется меньше, но и бежать они должны строго по приказу, как велено, иначе энолы враз положат…
Со сторожевой вышки закричали:
— Э–э! Там внизу! В городе бой, эльфы схватились с нашими дикарями!
— И че!? — было ответом.
— Дикари бегут к воротам города!
Ярослав взглянул на друзей. Шестопер кивнул:
— Лучшего момента уже не будет…
Они бегом бросились вниз, на ходу отдавая команды.
— Открыть ворота! — кричал Ярослав, подымаясь в седле.
Шестопер кричал на толпящихся в конце колонны пехотинцев:
— Никому из‑за лошадей не высовываться, бежать резво, не отставать, держать щиты!
Его конь, почувствовав близость боя, бил копытом, приседая и порываясь броситься вперед, всадник осаживал животное.
* * *Створки ворот распахнулись, и первыми из них выскочили воины Петровича, они быстро вставали вдоль парапета пандуса, устанавливая щиты. Лучники врага не заставили себя долго ждать. Как только показались люди, они обрушили, по возможности, плотный ливень стрел, целясь в промежутки щитов, выискивая тех, кто неосторожно открыл себя. Однако большие щиты–манталеты давали хорошую защиту владельцам. Изготовленные из цельных толстых досок, насквозь совершенно не пробивались, а высовывать головы дураков не находилось.
Бросив впустую несколько десятков стрел, лучники–энолы переключились на всадников, которые длиной колбасой покидали ворота (быстро ехать мешали неубранные леса в проезде ворот). Кони и люди скапливались за высокими щитами, скрытые ими лишь частично. Пока колонна собиралась, энолы успели ранить одного из всадников в бедро, по чистой случайности оказавшееся не прикрытым щитом. Парня сняли с седла и немедленно заменили другим из отряда мечников.
Несмотря на первые потери, колонна построилась достаточно быстро, и Ярослав взмахом руки скомандовал атаку. Раздался призывный рев труб, всадники попарно уходили в бой с поворотом направо, выстраиваясь в колонну.
Ярослав скакал на Казбеке в голове колонны и немедленно потерял способность к управлению боем. С этой минуты всем командовал Станислав со стены. Рядом с ним стремя в стремя скакал Шестопер на вороном коне, сейчас совершенно скрытым попоной. Стрелы энолов ударяли в них, как удары молотков, забивающих гвозди со всего размаха. Казбек, несмотря на трехслойную попону на груди и шее, несмотря на сталь, каждый раз всхрапывал при ударах. Ярослав давал ему шпоры, конь, подгоняемый всадником, все быстрее набирал разбег. Левую половину тела он прикрывал стальным щитом, а в правой держал наперевес обычное для всадника копье.
