— Но вам придется, — радостно сообщил ему Ермон, ослепляя присутствующих своей злорадной улыбкой. Он хотел еще что‑то добавить, но в эту секунду дверь кабинета распахнулась, внутрь решительным шагом вошел Рон и, прямиком направившись к Гарри, сел по левую руку от него и скрестил руки на груди.
— Что, уже успели тебя приговорить? — краем рта спросил он, даже не пытаясь снизойти до шепота.
Гарри никогда не видел своего друга в таком раздражении, тем более чтобы Рон без опаски проявлял его в присутствии начальства. Он повернулся было к Вестерсу, но тот рылся в каком‑то свертке, до этого лежавшем на столе. Он доставал оттуда поочередно то один предмет, то другой, подносил его к глазам, прикасался к нему волшебной палочкой, будто для того, чтобы еще раз в чем‑то удостовериться. Молчание Охотников сгущалось.
— Останьтесь, мистер Поттер и мистер Уизли, — наконец, изрек Вестерс, отшвырнув от себя сверток.
— Но…
— Ермон, вы и все остальные, покиньте кабинет.
— Да, господин Вестерс, — праздничное настроение «Аполлона» слегка омрачилось, но он был уверен в том, что сумеет наверстать упущенное, и потому покинул кабинет с высоко поднятой головой.
Стеффинс, перед тем как уйти, ободряюще кивнул Гарри и Рону.
Вестерс тут же перешел к делу.
— Будь я проклят, если мне это только кажется, но вы и впрямь не понимаете, в чем дело! — воскликнул он, вскакивая с места и подходя к Гарри. — Скажите, знали вы, что он придет?
— Надеялись, что этого не случится, — отчеканил Гарри, а Рон согласно закивал. — Его девушка — мисс Лавгуд — тут не причем, здесь я могу поклясться, на чем хотите.
— А вот в этом я не уверен, — вздохнул глава Первого Отдела. — Вряд ли этот молодой человек, Малфой–младший, скрываясь до этого так тщательно, пришел бы к вам в дом без особой договоренности. И ведь откуда‑то он знал, что вас там в этот момент не будет.
— Этого я ему не говорил, — чистосердечно ответил Гарри, смотря начальнику в глаза. — Я вообще с ним не встречался. Вероятно, он узнал о нашей с Джинни свадьбе и предположил, что мы уедем сразу в свадебное путешествие, или что‑то в этом роде.
— Ладно, я на самом деле не верю, что информатор — это вы, Гарри, или ваш друг. Но следствие задаст нашему вору много вопросов, и кое‑что может выясниться касательно его убежища, например.
Гарри понимал, к чему клонит Вестерс, желавший обойтись без следственных процедур, но не мог решиться на откровенный разговор.
— Сэр, а что, если он и собирался сдаться? — неожиданно для себя спросил Гарри.
— Возможно, — помедлив, отозвался Вестерс. — Но и тут не все концы с концами сходятся.
— Почему? Он захотел сдаться, перед этим повидавшись с любимой девушкой. Что здесь нелогичного?
— Если человек хочет сдаться, он не оставляет на себе больше ничего…
Гарри и Рон непонимающе воззрились на своего шефа. Тот, сокрушенно качая головой, указал им на сверток.
— Возьмите его в руки, откройте.
Рон бросил на Гарри нерешительный взгляд, но тот уже протянул руку и взял со стола сверток из грубой ткани. Развернув его, он увидел три предмета, которые значились в списке пропавших артефактов: часы, фигурка девочки и манок. Рон придвинулся поближе и озадаченно наморщил лоб, разглядывая их.
— Что не так? — тревожно спросил Гарри. — Вы же нашли их в лесу, Дрейко избавился от них.
— Похоже, что нет, — взгляд Вестерса стал тяжелым. — Я решил выманить скианта из магической ловушки, которую он, видимо, считает теперь своим домом и крепостью. С помощью артефактов можно создать некое антиполе, которое способствует концентрации любой магической ловушки на себе. Естественно, при приведении подобного устройства в действие должно появиться множество ловушек, в одной из которых и скрывается наш скиант. Но эти артефакты не создали даже малейшего всплеска энергии, и у меня закралось подозрение. Потребовалось весьма простое заклинание, чтобы понять: это искусные подделки, одурачившие поначалу даже меня. Возникает вполне понятный вопрос: где настоящие артефакты?
Догадка пришла Гарри в голову сразу, но он не спешил делиться ей с Вестерсом. Тем более что за дверью караулил предприимчивый Ермон.
— Дрейко… никогда не был выдающимся магом, — проговорил Гарри, сделав над собой заметное усилие.
— И я об этом слышал, — невозмутимо согласился Вестерс. — А вот вы знаете точно, мистер Поттер, где они и у кого.
— Позвольте мне…
— Нет, не позволю. Не могу, — твердо сказал глава Первого Отдела. — С сожалением должен сообщить вам, что отстраняю вас от этого дела окончательно и бесповоротно. Кроме того, вы немедленно дадите мне подписку о невыезде.
— Я арестован? — деревянным голосом спросил Гарри.
— Нет. Но вы и мистер Уизли отныне будете находиться под наблюдением.
— Только не это! — взвыл Рон. — Лучше в Азкабан, с Дрейко за компанию!
Вестерс удивленно приподнял брови.
— Ермон, — кратко пояснил Гарри. — Простите уж за прямоту, но мы все еще ваши сотрудники, и если вам не хочется, чтобы мы по–настоящему сели в тюрьму и опорочили честь Отдела, уберите от нас этого… милого человека.
— А, — Вестерс попытался улыбнуться, но стоило ему взглянуть на фальшивые артефакты — и чувство юмора улетучилось. — Я приставлю к вам другую охрану. А пока… вы сдадите мне свои жетоны и подпишете необходимые документы.
«Нет, — подумал Гарри, выходя из Министерства в сопровождении Рона, Стеффинса и Холборна, — я опять ошибся. Каждый раз мне кажется, что вот он — худший день в жизни, и когда он пройдет, все наладится. И каждый раз судьба опровергает мои предположения».
Летняя жара донимала все сильнее, но она неизменно отходила на задний план, учитывая внутренний жар, разгоревшийся в душе Гарри Поттера. Прошло всего три дня, а он не мог никак найти себе места, что огорчало его любимую женщину и жену. Однако она сама настаивала на том, чтобы он решал эти проблемы, насколько ему это позволяет ситуация. Правда, она позволяла не очень многое.
В доме на площади Гриммо, казалось, ничто уже не будет так, как раньше. На первом этаже теперь поселились два аврора, которые, хотя и были для Гарри больше, чем коллегами, но уже начинали выводить его из себя. Особенно щепетилен был Запоминающий и Стирающий, не отходивший от него, согласно инструкциям, ни на шаг. Одж Дэггер относился к заданию куда более спокойно и не скрывал, что его интересовала, прежде всего, Гермиона, теперь также обитавшая в доме Гарри наверху, напротив комнаты Луны.
Бедная Луна, узнав, чем все обернулось для Гарри и Рона, попыталась сбежать с площади Гриммо. Но Гарри сразу заподозрил, что она в этом случае отправится к управлению по обеспечению магического правопорядка и будет днями и ночами тщетно добиваться свидания с Дрейко, пока ее не арестуют, и уговорил ее образумиться. Девушка была сама не своя, и Джинни смогла развернуть широкую деятельность по ее реабилитации. Гермиона также помогала, чем могла, хоть она и не была так хорошо знакома с Луной, как миссис Поттер.
