— Можно подумать, одно от другого зависит. Профессор Снейп — не «другой», как ты выразился, зато понимает меня лучше других, понимает мое одиночество.
— Твое одиночество? — Дрейко стало совестно. Глупее ревности нельзя было и вообразить, так с чего он вдруг завелся? Может, потому что сам не раз упускал возможность поддержать ее и расспросить о том, что у нее было на душе.
Луна не отвечала, неподвижными глазами рассматривая танцующие в камине язычки пламени. Она очнулась, лишь когда увидела Дрейко рядом с ней. Присев на корточки, он попытался посмотреть ей в лицо, но тут же отвел взгляд.
— Луна… — с трудом начал он.
Она молчала.
— Прости меня… за все. Я был слишком глуп и самонадеян, чтобы раньше понять, как мы нужны друг другу… Мне и сейчас тяжело расставаться с некоторыми иллюзиями и самооправданием, но я должен. Иначе я просто не смогу идти дальше. Я пытался найти другую реальность, не разобравшись толком с той, что мне уже была дана, как дар, и очень щедрый дар, я ведь ничем это не заслужил. Если ты мне сейчас скажешь, что поздно что‑либо менять, я просто уйду и постараюсь побыстрее попасться, потому что так оно и должно быть. Так чего откладывать? А если ты меня простишь, то я побуду с тобой еще немного, а потом… Ну, по крайней мере, я смогу жить.
— Мне тебя не за что прощать, я сама была настоящей идиоткой.
— Потому что влюбилась в меня?
— Нет, потому что не смогла в свое время быть понастойчивей и удержать тебя от этого шага.
— Уж тут твоей вины нет, вспомни только, как я себя вел. Любая девушка бы повернулась и ушла навсегда, но только не ты… — он отважился накрыть ее руки своими, и она не отдернула их.
— Я бы не смогла, — Луна постепенно отпускала свое внутреннее напряжение, отвечая на его молящий взгляд. — Куда же я без тебя? Что бы ни случилось, я буду ждать, когда ты придешь за мной.
— Я за тобой обязательно приду, если ты только к тому времени никуда не денешься, — Дрейко слегка сдвинул брови, будто напоминая ей о том, что она должна вести себя хорошо, пока его не будет.
На губах Луны промелькнула усталая улыбка, и вдруг она подалась вперед и поцеловала его, впервые сама проявив инициативу. Этот порыв удивил Дрейко, но в следующую секунду он уже целовал ее в ответ, лаская ее длинные, серебристые волосы, так волшебно сверкавшие в лунном свете. Она обхватила его тонкими руками, не желая отпускать. Он поднялся с пола и пересел к ней диван, они стали еще ближе. Ближе, чем всегда. Луна на миг открыла глаза, полные тревоги и все той же нерешительности, Дрейко обнял ее еще крепче, убеждая в безопасности. Камин умиротворяющее потрескивал, и влюбленные постепенно погружались в сладостный сон, готовые остаться в нем навсегда…
Ярчайшая вспышка — и они испуганно отскочили друг от друга. Луна ахнула, а Дрейко развернулся на месте, выхватив палочку, намереваясь защищаться до конца. Но это был не враг — это был огромный Патронус, приземлившийся рядом с камином. Он наклонил свою ветвистую голову и заговорил голосом Гарри Поттера.
— Дрейко, беги оттуда, они тебя засекли. Быстрее, пока можешь!
Патронус еще не успел растаять, а Дрейко уже мчался к двери. Луна выскочила в коридор почти сразу же за ним, но он уже открыл дверь и вылетел на улицу, подчинившись инстинкту самосохранения. Он не был готов так просто расстаться с Луной на несколько месяцев (при самом лучшем раскладе), а то и лет.
На улице было тихо, но это было обманчивое впечатление. Дрейко только успел подумать о том, что не стоило бежать через дверь, а в самом деле следовало воспользоваться сетью Летучего Пороха, когда его ослепил красный свет, и весь мир растворился в этом свете и рухнул в черноту.
Пробуждение Гарри на следующий день после свадьбы было неожиданным. Они с Джинни без сил упали на приготовленную для них постель и, даже не натянув на себя одеяло, уснули. Гарри не успел порадоваться тому, что в кои‑то веки ему не сниться ночью никакая муть, как громкий стук в дверь разорвал его полуденную дрему.
— Гарри! Гарри, вставай!
Голос Рона. Встревоженный и явно не выспавшийся. Часы пробили три, когда последние гости разошлись.
— Гарри, — Джинни трясет его за плечо, и он, не открывая глаз, садится на кровати, а затем на ощупь пробирается к двери.
— Чего? — хрипло спросил новоиспеченный муж, открыв дверь и узрев осунувшееся лицо лучшего друга.
— У нас ЧП. Малфой свалял дурака.
— Что? Откуда информация?
— От этого… — Рон помрачнел.
— Ага, понял! — Гарри сразу решил перейти от личности Стеффинса, который ушел одним из последних, всю ночь развлекая перед этим хандрившую Гермиону, к делу. — Значит, Вестерс знает, где он?
— Ясен пень — где он. На площади Гриммо. Только вот знает ли про это Вестерс — еще вопрос, — тон Рона стал зловещим.
— Ты это о чем?
— Похоже, что его ловить будет «Аполлон».
— Черт! — выругался Гарри и бросился переодеваться.
— Представь, как он это опишет Вестерсу! — с тревогой прибавил Рон.
— Да плевать! Главное, успеть раньше него!
— Это вряд ли.
— И что ты предлагаешь? — Гарри услышал в своем голосе безнадежность и даже на секунду перестал торопиться.
— Пошли им Патронус, — взволнованно проговорила Джинни. — Возможно, он успеет скрыться. О, Боже, бедная Луна!
— Сейчас, — Гарри вытащил палочку, но из‑за его волнения серебряный олень появился не сразу. Все же ему довольно быстро удалось справиться с заклинанием, после чего он спросил у Рона, стоит ли им отправляться туда теперь или подождать новостей от Стеффинса.
— Ну, уж нет, — ощерился Рон, — предлагаю не терять времени и спешить в Лондон, дабы утихомирить Ермона и защитить Луну.
— На самом деле, я думаю точно так же, но оставь уж Джефри в покое, — Гарри наклонился к Джинни и коротко поцеловал ее в губы. — Мне жаль, но…
— Глупости! — Джинни с сожалением смотрела на свое свадебное платье. — Я с этим три года буду возиться, а то я бы разобралась, как следует, с теми, кто хочет обидеть Луну! Поспешите, пожалуйста!
— Она не пострадает, — пообещал Гарри, и они с Роном вышли из комнаты, спустились по шаткой лестнице и тут же, во дворе трансгрессировали.
Предчувствие не обмануло Гарри: он как‑то заранее понял, что они не успеют, и, тем не менее, надеялся, что сможет хоть как‑то объясниться перед своим начальником. Он в ярости сжимал кулаки, стоило ему только подумать о Ермоне. Кто ему сообщил об этом? А если никто не сообщал, как он догадался? Ведь, судя по его виду, мозгов у него может хватить только на то, чтобы подлизываться к начальству и строить из себя крутого. Очевидно, Гарри его недооценил.
Они с Роном прибыли в тот момент, когда все уже было кончено. Дрейко был оглушен тут же, сопротивления, следовательно, не оказал, но двое Охотников все равно сочли нужным его связать, разумеется, предварительно отобрав палочку. Ермона Гарри увидел рядом с Луной, которая стояла в дверях, растерянная, но намеревающаяся вступиться за Дрейко. Это было видно по ее решительному лицу. Гарри бегом бросился через дорогу и в мгновение ока достиг своего дома. Ермон уже начал разговаривать на повышенных тонах, но что он говорил — Гарри толком не разобрал, будучи в сильнейшем раздражении.
