— Сэр, — тихо сказал он, — могу я спросить?
— Вы уже спросили, Поттер, — проворчал зельевар.
— Парсельтанг — это ведь тёмный дар? Он и правда делает меня тёмным волшебником?
— А вы причинили кому‑нибудь вред, используя этот дар? — помолчав, спросил Северус.
— Нет, — тут же ответил мальчик.
— А теперь послушайте, что я вам скажу, мистер Поттер, — Снейп пристально взглянул в глаза своего студента. — Парсельтанг, как таковой, не является ни темным, ни светлым даром. Это необычайно редкая и ценная способность, которой вам повезло обладать. То, что многие считают её тёмной — результат деградации мозгов, а не ваша вина. Последним волшебником, умеющим говорить со змеями, был Салазар Слизерин, тёмный волшебник, которого в своё время многие боялись. Он же создал Тайную Комнату. Вполне логично, что после его смерти, волшебники связали с его именем всё самое тёмное и злое. Факультет, который он основал, и способности, которыми он обладал, всегда вызывали страх или недоверие. Отсюда все эти пересуды. Дело не в вас, Поттер. Вам ясно?
— Да, сэр, — Гарри кивнул, — только вот как понять, что я не стану вдруг злым волшебником?
— Поттер, «вдруг» злыми не становятся, — Северус закатил глаза, — к этому должна быть предрасположенность.
— Ну, я учусь на Слизерине, хотя мои родители были гриффиндорцами, не значит ли это, что я вроде как… ну… типа тёмный волшебник?
— Поттер, только то, что вы попали на Слизерин, не делает вас тёмным или злым, — раздраженно бросил Северус. — Большинство слизеринцев действительно практикуют тёмную магию, но это скорее издержки воспитания, а не результат зачисления на Слизерин.
— А вы тоже тёмный волшебник, сэр? — заинтересовался Поттер, зельевар мысленно чертыхнулся.
«Ну что за безмозглый ребенок?»
— Я практикую тёмные искусства, Поттер, — сдержано ответил декан Слизерина, — Вопрос только в том, что вы понимаете под «тёмным волшебником».
— Ну, — протянул Гарри, — раньше я думал, что тёмные волшебники злые, потом почитал немного и понял, что всё совсем по–другому и тёмные волшебники не совсем плохие, только я все‑таки не понимаю, почему тогда их считают злыми.
— Существует множество версий, — ответил Снейп, — Но, по сути, разница между светом и тьмой в том, как ты воспринимаешь окружающий мир и себя самого, — Гарри с любопытством склонил голову набок, Северус вздохнул. — Тьма это хаос, Поттер, а свет — контроль. Сдерживающий фактор.
— Тогда что значит быть тёмным волшебником? — с любопытством спросил мальчик, Снейп усмехнулся.
— В первую очередь, Поттер, это значит ни секунды не мучиться вопросами морали и нравственности.
— То есть…
— То есть, если бы вы были тёмным магом, вам бы даже в голову подобные мысли не пришли.
— Вам не приходят? — уточнил слизеринец.
— Нет, — безразлично отозвался Снейп, — самокопание это по большей части просто потеря времени. Подумайте об этом, Поттер.
Гарри подумал.
— А могут тёмные и светлые волшебники… ну… дружить, например?
— Безусловно, это никем не запрещено, но тут поднимаются вопросы взаимопонимания, которые, как правило, заканчиваются полным неприятием образа мыслей друг друга. Могу сказать, что ни одна такая «дружба», как вы выразились, не заканчивалась хорошо.
Когда за Поттером закрылась дверь, Северус вернулся к своим делам, но его никак не покидало странное ощущение, будто что‑то не так. Через пять минут он понял, в чем дело и тихо выругался. Мелкий гаденыш заболтал его и Снейп совершенно забыл, о чём собирался говорить с ним изначально. Зельевар отложил перо и откинулся на спинку кресла, уставившись в одну точку. Но не мог же этот лохматый бездарь намеренно так ловко увести разговор в другое русло, чтобы усыпить бдительность своего декана и избежать каких‑то нежелательных вопросов. К слову сказать, если он опасался каких‑то вопросов, значит, что‑то скрывал. Северус резко поднялся на ноги и принялся вышагивать по комнате. «Если вся эта болтовня была предназначена просто для того чтобы отвлечь его, это значит… это значит… — Снейп встал как вкопанный и злобно сощурился. — Значит, что мелкий паршивец снова обвел меня вокруг пальца!.. И этот болван ещё удивляется, почему это он попал на Слизерин», — с затаённой гордостью подумал зельевар.
* * *
В Большой Зал Гарри шел очень озадаченным. Вообще, на самом‑то деле его не особенно волновало злой он или добрый, он просто хотел сменить тему разговора и заодно уточнить для себя несколько нюансов, но то, что сказал ему Снейп, поставило мальчика в тупик. Тьма и свет неразделимы, но при этом не могут сосуществовать. И как же это понимать? И что делать, если их с Томом дружба закончится из‑за такой глупости? Поттер никогда не соотносил себя с тёмными волшебниками. Его даже мысли эти не особенно терзали, скорее, им двигало любопытство. Он не понимал, почему Снейп назвал себя тёмным волшебником. Он же не злой. Не убийца, не сумасшедший садист вроде Шакала, не Пожиратель Смерти (или как их там называют?). Так как же понять где зло, а где добро? Вообще, есть ли такое понятие, как «добрый тёмный волшебник»? И почему, ну почему их называют тёмными? Потому что они предпочитают тёмные искусства? Тогда чем так ужасны эти тёмные искусства? В «Природе магии» говорилось, что тёмные искусства рождают в душе искушение. Но что это значит? Искушение чего? Гарри раздраженно выдохнул и взъерошил свои волосы, понимая, что окончательно запутался, ему так не хватало его логичного рассудительного друга!
Неожиданно к внутреннему голосу прибавился ещё один. И этот голос был знаком слизеринцу. Этот голос всегда жаждал крови и смерти. Мальчик уже не единожды слышал его посреди урока или в коридорах, но каждый раз он был не один, но сейчас,…сейчас рядом никого не было, и он мог, наконец, узнать, кому этот голос принадлежит. Как и до этого, невидимый некто промчался мимо него, но Поттер так никого и не увидел. Голос был приглушенный, словно его обладатель передвигался внутри стены и как только он поравнялся с мальчиком, тот тут же бросился следом, стараясь не отставать от него ни на шаг. Его осторожная слизеринская половина, задумчиво отметила, что ему эта погоня ещё аукнется, но Гарри её проигнорировал, хотя вследствии она оказалась права.
Он так увлекся погоней, что не сразу заметил разлитую в коридоре воду и чуть не поскользнулся, пытаясь остановиться. Прямо перед ним лежала темноволосая девочка, в остекленевших карих глазах застыло недоумение, словно она не совсем поняла, что увидела, перед тем как её обездвижили. А чуть дальше по коридору в воздухе висело гриффиндорское приведение, такое же неподвижное, как и лежащая на полу ученица. Гарри вздохнул и снова посмотрел на девочку. То, что это была Чжоу Чанг, он понял сразу, только вот почему на неё напали? Ведь Чжоу чистокровная.
