— С того самого пятьсот шестидесятого года, когда существование эфира как стихии было официально задокументировано, не угасают споры об этической стороне ментальных воздействий. По какой-то причине это волнует магов больше, чем этичность применения на противнике огня или, скажем, камнепада. Вероятно, это связано… — Её только что грустное лицо вдруг озарилось. — Почему бы вам не написать реферат на эту тему? Это будет ваше первое домашнее задание, — она снова расплылась в очаровательной улыбке. — Объём около десяти листов, и не менее пяти ссылок на источники!
Последовавший за магией разума урок преобразования не изменил настроение Альберта ни в лучшую, ни в худшую сторону. Наконец-то это был магический предмет, в котором они давно оставили позади теорию, и Альберт с искренним рвением принялся за задание. По самые локти подтянув рукава свитера и откинув хвост за спину — он никогда не забывал это сделать после того, как однажды подпалил себе волосы, — он пыхтел над тем, чтобы вывести в воздухе над партой тонкий огненный завиток. Огонь в таком количестве создать несложно, даже если это не твоя стихия. Сложно заставить пламя сжаться в тонкую нить, свернуться в ровную спираль и оставаться в таком положении до тех пор, пока госпожа Сорхе не посчитает задание выполненным. Ну и не дать кончикам пальцев обуглиться.
Как всегда, лучше всех в управлении энергией проявили себя Марта и Ян, созданные ими завитки, на взгляд Альберта, были безупречны. Сорхе только сдержанно кивнула. У остальных линии либо выходили слишком толстыми, либо расплывались, либо узор никак не желал задерживаться дольше пары секунд. Для самого Альберта такие задания становились пыткой: особенностью его дара было большое количество энергии, которая так и рвалась свистеть вихрем и крушить преграды, а такое мелкое, кропотливое изменение формы прямо-таки противоречило всей его природе! Вновь и вновь пытаясь обуздать поток, Альберт совсем не чувствовал себя одарённым и мало чем отличался от бедняги Леофа, который не продвинулся дальше создания бледного светящегося комка, больше похожего на эфирный свет, чем на горячий огонь.
— Что-то я устал учиться, — жалобно простонал Леоф, ложась головой на парту, когда после обеда ученики начали подтягиваться в класс боевой магии.
Эта аудитория отличалась от остальных. Парты располагались вдоль двух длинных стен, оставляя середину комнаты свободной от мебели. Пол в этой части был опущен примерно на пядь, и в бортиках получившегося прямоугольника тускло блестели латунные цилиндры, бывшие, вне всякого сомнения, артефактами для автоматического создания барьера.
К задней стене примыкали пять полукруглых купелей: три в центре были наполнены водой, землёй и огнём, а две по краям выглядели пустыми, но подразумевалось, что в одной из них воздух, а в другой — эфир. В передней части кабинета всё было как везде: доска, учительский стол у окна и высокая кафедра в центре.
Пока Леоф притворялся спящим — или правда спал? — остальные ученики болтали в ожидании преподавателя и начала урока, и Альберт с удивлением узнал, что далеко не все разделяли его энтузиазм по поводу боевой магии.
— Это же тот же преобр, — разводил руками Ян. — Просто более узкое его применение.
— Но в этом и суть, — возражал Альберт. — Если на тебя нападут — ты что, завитушку в воздухе нарисуешь?
— Очнись, Альберт, — встряла Уна, — кто на тебя нападёт? Жрец Артура с проповедью? Тогда и правда хватит показать, что ты высший маг, чтобы он передумал спасать твою душу. Или ты на границе служить собрался?
Вообще-то, именно это Альберт и намеревался делать, когда закончит школу, но в ответ на такой насмешливый тон делиться планами не захотелось.
— Насчёт завитушек ты не прав, — добавил Томар как бы неохотно. — Мы ведь учимся и направлять энергию, придавать потоку любые формы. Делаешь его максимально плотным и острым, как клинок, — вот тебе и боевое заклинание.
— А если уж вводить отдельный предмет для каждой области применения магии, — не отставал Ян, — то почему нам не читают магию цветоводства или архитектурную магию?
Дверь кабинета открылась, прервав разговор. Сидевшие на партах Томар и Бренги тут же спрыгнули на свои стулья, Леоф нехотя оторвал голову от парты, все изобразили готовность внимать. И только потом увидели, что вместо Сорхе, которая вела боевую магию у всех предыдущих поколений, в класс вошёл учитель истории.
У Альберта перехватило дыхание. Это ещё что значит? Кабинетом ошибся?
Дженкинс, как всегда, не глядя по сторонам, прошёл за кафедру и принялся раскладывать на ней принесённые с собой бумаги.
— А мы вас сегодня уже ви-и-идели, — осторожно протянул Ве.
Учитель рассеянно кивнул, не поднимая головы:
— Расписание так себе.
— А — где госпожа Сорхе? — раздался робкий голос кого-то из девушек.
— Без понятия, — ответил историк, не отвлекаясь от бумажек.
— Вы будете нашим постоянным преподавателем? — решил прояснить Ян, любивший точность.
Дженкинс наконец оставил бумажки в покое и поднял на него взгляд.
— Да. Ещё вопросы?
Если кто-то что-то и спросил, Альберт этого не слышал. Он слышал только оглушительный треск, с которым рушились опоры его душевного спокойствия. Если Дженкинс — боевой маг, то это ещё одно сходство… Стоп, стоп. Спокойствие. Не нужно спешить с выводами. Ещё ведь ничего не известно, правда? Мало ли кто что преподаёт. Чтобы стоять и говорить, высшим магом быть не обязательно. А будет ли он делать что-то ещё? Альберт не отрывал взгляда от учителя.
Дженкинс стоял, облокотившись о кафедру и глядя на свои сплетённые пальцы, как будто сам ощущал свою неуместность в этом кабинете.
— В общем-то, — начал он тем же блёклым голосом, каким с утра вещал им про мирные договоры и создание Альянса, — основные необходимые навыки вы получили — и продолжаете получать — на курсе преобразования энергии… — В этот момент Ян повернул голову и выразительно посмотрел на Альберта — мол, что я говорил, — но тому было не до споров. — Разница — в условиях. В частности, в том, с чем взаимодействует ваша энергия. В случае с обычной трансформацией это?..
Он обвёл класс пустым взглядом своих жутких глаз-ледышек.
Альберт не мог сосредоточиться на сути вопроса, потому что был весь поглощён тревожным ожиданием: владеет Дженкинс боевой магией, или ещё может быть какое-то другое объяснение?.. Остальные тоже несколько секунд молчали, наконец Бренги неуверенно развёл руками:
— Ничего?.. Когда мы просто берём энергию и придаём ей форму…
— Либо стихия, — добавил Томар. — Когда это воздействие своей энергией на стихию, находящуюся вовне.
— Стихия всегда вовне, — прикопался Дженкинс. — Но, в общем, верно. На преобразовании вы учитесь контролировать энергию, менять её и направлять. Задавать форму, плотность, скорость потока. С прошлого года — воздействовать энергией на стихию и вплетать стихию в сам поток. На что направлена энергия в боевой магии?
— На противника? — предположил Ян.
— В идеале.
— Ну или на его энергию — чтобы нейтрализовать созданное им заклинание. Отразить атаку или наоборот преодолеть щит.
— Более вероятно. В связи с этим вас ждёт много теории…
Альберт встрепенулся: вот оно! Дженкинс просто будет читать им теорию. А практика… наверное, практика будет с Сорхе.
— …Кто ваш противник, что он умеет и чего от него ждать. Как использовать свои преимущества, окружающее пространство, — учитель устало закатил глаза, — и прочее. Но сначала самое простое. Как вообще защититься от атаки, кое-что зная о преобразовании энергии? Зоя?
— Поставить щит, — пожала плечами девушка, — сконцентрировав необходимое количество силы на пути атакующего потока…
— Необходимое — это сколько?
— Ну, — растерялась Зоя, — это зависит от силы атаки…
— Зависит. А как атаковать, Уителл?
Леоф вытянулся в струнку, как будто это должно было помочь ему с ответом.
