Это была ночь воплей. Душная, липкая ночь из тех, что рушат последний барьер между цивилизованным человеком и затаившимся в его душе монстром. Вопли доносились из домов, где страх, жара и теснота слишком сильно натягивали сдерживающую монстра цепь.
Прохладный ветер с ревом пронесся над заливом, преследуемый массивными грозовыми облаками, на макушках которых поигрывали молнии. Ветер смел вонь Берилла, а ливень промыл улицы. Утром Берилл выглядел совсем другим – тихим, прохладным и чистым.
Когда мы шагали к побережью, на улицах еще поблескивали лужи, а в канавах журчала вода. К полудню воздух вновь станет свинцовым и влажным пуще прежнего.
Тамтам поджидал нас возле нанятой лодки.
– Сколько ты заработал на этой сделке? – спросил я. – Похоже, это корыто потонет раньше, чем доберется до Острова.
– Ни единого медяка, Костоправ, – разочарованно ответил Тамтам. Они с братом мелкие жулики и известные деятели черного рынка. – Ни единого. А эта лодка куда лучше, чем выглядит. Ее хозяин контрабандист.
– Придется поверить на слово. Тебе лучше знать.
Тем не менее я залез в лодку с осторожностью. Тамтам нахмурился. Нам полагалось притворяться, будто мы ничего не знаем о жадности братцев.
Мы вышли в море для заключения сделки. Капитан предоставил Тамтаму полную свободу действий, а нам с Лейтенантом было поручено быстро дать ему пинка, если он увлечется. Для вида нас сопровождали Молчун и полдюжины солдат.
Возле Острова нас окликнули с таможенного баркаса, но мы оторвались от него раньше, чем он успел зайти нам наперерез. Я присел и заглянул под плавучий бон. Черный корабль на глазах становился все больше и больше.
– Эта проклятая штука похожа на плавающий остров.
– Уж слишком большой, – проворчал Лейтенант. – Корабль такого размера просто развалится в бурном море.
– Почему? Тебе-то откуда знать? – Даже напуганный, я интересовался всем, что касалось моих братьев по Отряду.
– В молодости я плавал юнгой и кое-что узнал о кораблях.
Его тон не подвигнул меня на дальнейшие расспросы.
Большинство из нас желает сохранить воспоминания при себе. Чего еще ждать в отряде головорезов, которых удерживает вместе настоящее и память о том, как они вместе сражались против всего мира.
– Не слишком он и велик, если скреплен колдовством, – возразил Тамтам. У него тряслись поджилки, и он отстукивал на барабанчике нервные бессвязные ритмы. Они с Одноглазым ненавидели воду.
Час от часу не легче. Таинственный чародей с севера. Корабль, черный, как круги ада. Мои нервы начали сдавать.
Моряки сбросили нам лестницу. Лейтенант поднялся на палубу. Кажется, корабль произвел на него впечатление.
Я не моряк, но и мне он показался ухоженным, а экипаж – дисциплинированным.
Младший офицер попросил Тамтама, Молчуна и меня следовать за ним и молча повел нас по трапам и коридорам на корму.
Посланник с севера сидел скрестив ноги среди роскошных подушек в каюте с открытыми иллюминаторами, достойной восточного монарха. Я разинул рот. Тамтам почернел от зависти. Посланник рассмеялся.
Меня потряс его смех – писклявое хихиканье, более подходящее какой-нибудь пятнадцатилетней красотке из таверны, чем человеку, который могущественнее любого короля.
– Извините, – произнес посланник, изысканным жестом поднося руку к невидимому под черным капюшоном рту, и добавил: – Садитесь.
Мои глаза невольно расширились от удивления. Каждое из слов он произносил другим голосом. У него под капюшоном что, целая толпа?
Тамтам судорожно вздохнул. Молчун, будучи Молчуном, просто уселся. Я последовал его примеру и постарался как можно тщательнее скрыть испуг и любопытство во взгляде.
Тамтам в тот день явно не был королем дипломатов и поэтому с ходу ляпнул:
– Синдик долго не продержится. Мы хотим заключить соглашение…
Молчун ткнул его пальцем в бедро.
– И это наш знаменитый король воров? – пробормотал я. – Человек с железными нервами?
Посланник усмехнулся:
– Ты, Костоправ, лекарь? Извини его. Он меня знает.
Холодный, леденящий страх обнял меня своими черными крыльями. Виски стали влажными, но не от жары – через иллюминаторы веял прохладный бриз, ради которого жители Берилла способны убить.
– Не стоит меня бояться. Меня послали предложить союз, выгодный как Бериллу, так и моим людям. Я все еще убежден, что согласия можно достичь – хотя и не с нынешним самодержцем. Перед вами стоит проблема, требующая такого же решения, как и моя, но вас связывает контракт.
– Он знает все. Нет смысла говорить, – прохрипел Тамтам и постучал по барабанчику, но на сей раз фетиш не принес ему облегчения.
– Синдик уязвим, – заметил посланник. – Даже под вашей охраной. – Он взглянул на меня. Я пожал плечами. – Допустим, синдик скончается, когда ваш отряд будет защищать Бастион от толпы.
– Идеальный вариант, – согласился я. – Но в нем не учтен вопрос нашей дальнейшей безопасности.
– Вы отгоняете толпу, потом обнаруживаете, что синдик мертв. Отряд остается без работы и покидает Берилл.
– И куда же мы пойдем? Как отобьемся от врагов? Нас будут преследовать городские когорты.
– Передайте Капитану, что если после кончины синдика я получу письменную просьбу стать посредником между вами и новым синдиком, то мои люди сменят вас в Бастионе. А вам нужно будет покинуть Берилл и разбить лагерь на Столпе Скорбей.
Столп Скорбей – дальняя оконечность мелового мыса, пронизанного бесчисленными пещерками. Он наконечником стрелы вонзается в море на расстоянии дневного перехода к востоку от Берилла. Там стоит маяк, он же сторожевая башня, названный так из-за стонов, которые производит ветер, задувая в пещерки.
– Но мы окажемся в смертельной ловушке! Эти педики перекроют нам выход и станут посмеиваться, пока мы будем жрать друг друга.
– Нет ничего проще, чем выслать лодки и забрать вас оттуда.
Динь-динь. Возле моего уха звякнул колокольчик тревоги.
Сукин сын втягивает нас в какую-то свою игру.
– А вам-то какое до нас дело?
– Ваш отряд останется без работы. А я предложу вам контракт. На севере нужны хорошие солдаты.
Динь-динь. Колокольчик не умолкал. Он хочет забрать нас с собой. Для чего?
Что-то подсказало мне, что сейчас не лучший момент для расспросов. Я решил сменить тему.
– А как быть с форвалакой?
– С тварью из склепа? – спросил посланник мурлыкающим голосом женщины, предлагающей не стесняться. – У меня и для нее может найтись работа.
– Вы сумеете с ней справиться?
– Однажды она уже сослужила мне службу.
Я подумал о молнии, уничтожившей запирающее заклинание на табличке, которую тысячу лет ничто не могло повредить. Я был уверен, что подозрение не отразилось на моем лице, но посланник усмехнулся:
