Мари с подругой ехали внутри повозки. Они кутались в шерстяные накидки. Аня спала, прижавшись к Мари. Один из крестьян сидел впереди них, рядом со старшей сестрой Катериной правевшей лошадью.
Он любезно предложил избавить её от этой обязанности и та согласилась. Паренёк о чём-то болтал с понравившейся ему послушницей. Мари не сильно вслушивалась в их разговор. Монотонность дороги убаюкивала её. Она начала дремать. Но вот сквозь пелену сна до неё долетели слова крестьянина: «А кого это вы везёте вон в той телеге?»
— Ох, не говори о нём. А то услышит. — обеспокоенно ответила Катерина.
— Чего? Ты его так боишься?
— Страшно сказать, — сестра замолкла, раздумывая, стоит ли говорить об этом, — Ведь это же Чёрный рыцарь! — с трепетом прошептала она.
— Чёрный рыцарь? — парень вопросительно приподнял брови.
— Да, — утвердительно закивала та.
— И ты его боишься?
— Да! — ещё интенсивнее закивала головой сестра.
— Ах, не бойся! Если он попытается тебя обидеть, я ему так наподдам! Мало не покажется! Будет смирным как кролик, — он приобнял свободной рукой Катерину. Та в растерянности, помедлив, положила голову ему на плечо.
— Какой ты смелый!
— Не волнуйся, я не дам тебя в обиду. Никому! — он крепче обнимает её. Сестра прижимается к его боку, — А зачем вы везёте его? Не лучше ли просто выбросить его где-нибудь подальше?
— Сама так думаю. Но мать-настоятельница велела везти его с собой в Леонор. Ох. Она надеялась, что нам придётся везти только его тело, но не душу. Так было бы спокойнее и безопаснее.
— И что же вы будете делать с ним там?
— Отдадим паладинам.
— Ага. Ну и правильно. Пусть катится в бездну. Туда ему дорога!
Нечего добрым людям жизнь портить! — рука парня скользит с плеча девушки на талию.
— Я думала, что его будут судить… — не выдержала Мари и подала голос.
— Мария! — парень быстро отдёргивает руку, а Катерина поспешно отсаживается от него, — Я думала, что ты спишь!
— Да, так и было… Парочка переглянулась. В глазах Катерины читается досада. Парень недовольно покосился на внезапно возникшую занозу.
— Так его будут судить? — неуверенно уточнила Мари.
— Для таких как он, есть только одно наказание, — плаха. — бросил крестьянин — Так какая разница будут его судить или нет?
— Но как же так…
— Пойми Мария на его совести столько преступлений, что на пару жизней хватит. — попыталась объяснить Катерина.
— Да! Сколько зла он принёс добрым людям! А сколько ещё совершит!
— поддакивает парень, — Всех бед и не сосчитать. Пальцев не хватит!
— Что же он сделал? — спрашивает Мари.
— Да… да… Да мало ли чего? Вот на прошлой неделе у нашего скотника корова исчезла! А в крайней избе мешок муки пропал! Явно его рук дело.
— Почему же это он?
— Ну как ты не понимаешь! Глупая. — начинает злиться парень, — Кому же ещё это надо!
— Но как же…
— Спи Мария. Вырастешь, поймёшь. А пока не чего забивать голову дурацкими вопросами себе и остальным. — положила конец беседе Катерина.
— Да, старшая сестра. — обиженным голосом пробурчала Мари и опустила голову. Весь день она, боясь сама не зная чего, не осмеливалась даже подойти к Тёмному рыцарю. Но теперь внутри что-то изменилось. И сегодня, на привале, она обязательно должна его увидеть. Вскоре караван остановился. Лошадей распрягли и повели на водопой.
Развели костёр. Начали готовить еду. Мари незаметно скрылась из виду. Пока старшие сёстры обустраивали лагерь и раздавали поручения остальным. Она тихонько прокралась к телегам. Но тут появилась старшая сестра Катерина, которая судя по всему, осталась их сторожить.
— Мария! Что ты тут делаешь?
— Я… забыла свою накидку. Катерина смерила её взглядом.
— Хорошо. Но только не вздумай подходить и тем более помогать этому выродку!
— Вы ему не помогаете? Но… он же тогда умрёт от ран даже до приезда в Леонор.
— Ха! В том то и дело! Что с того? Невелика потеря. А безопаснее будет нам всем! Или ты не хочешь оставлять палача без работы? Не надо спорить Мария. Просто делай то, что от тебя требуют!
— Да старшая сестра. — процедила Мари.
— Катерина! — раздался чей-то голос у костра.
— Иду, иду! — ответила та. — Ну, так ты всё поняла? Мари кивает.
— Умница. Бери с меня пример! И если дальше будешь себя правильно вести, возможно, когда-нибудь станешь старшей сестрой как я. — с этими словами Катерина уходит. «Вроде больше препятствий нет и путь чист. — подумала Мари, — У меня есть немного времени пока она не вернулась».
Всё в тумане. Не могу пошевелиться. По телу разливается боль и слабость. Где я? Слышу голоса. Это люди. Они тащат меня куда-то.
Выволакивают во внутренний двор. Солнце чертовски сильно режет глаза. Опять! Я чувствую это даже в своём нынешнем состоянии. Меня поднимают и куда-то затаскивают. Лежу на спине. Слепота проходит. Я вижу что-то странное, необычное. На крыше монастыря, чёрный силуэт на фоне солнца, отбрасывает длинную тень. Что это? Кто это? Хозяин?!
Только не сейчас! Я безоружен! Напрягаю зрение. Очертания проясняются. Нет, это не ОН, — скульптура богини Милеи, смотрит на собравшихся внизу. Раздаётся короткое: «Но!». Мы движемся. Мы едем.
Как же здесь качает! Проезжаем ворота под пристальным взором богини.
Сознание больше не в силах удерживаться вместе со мной. Мир тускнеет и гаснет. Пустота и мрак… Из небытия поднимаются воспоминания. Я уже не могу разобрать, что и когда было, что вообще было, а что нет! Всё размыто! На горизонте лишь один чёткий образ. Летний день. Шумная улица. Юнец. Он так же молод, как и Мари. Как и обещал, Учитель отпустил его посмотреть на город. Он идёт в толпе.
Внезапно на него кто-то наскакивает, сбивая с ног. Он поднимает голову и видит мальчугана с рыжими волосами, худощавого, ниже его ростом, младше года на два-три, растрёпанного, одетого в сильно поношенные вещи. Но с тем же внушающего доверие. В руках у него небольшой мешочек. Он деловито окидывает юнца взглядом. Хитро прищуривается.
— Ты ведь не местный? — начинает мальчуган и не дожидаясь ответа продолжает, — Вижу, что не местный. Местные так не ходят. Как тебя зовут?
— Меня зовут Мороком. — отвечает юнец и встаёт, — Я пришёл посмотреть на город…
— Интересное у тебя имя… — перебивает его собеседник и обеспокоенно оборачивается, что-то высматривает.
— А как зовут тебя? Мальчуган на мгновение поворачивает голову и бросает: «Лаки» Вдалеке, с той стороны, откуда появился Лаки, раздаётся шум и начинается возня. Морок хочет, что-то сказать, но его опережают.
