— Ешь, это вкусно, — сказала она. Ангела давно расправилась с подарком и с интересом наблюдала за Славом. Юноше никогда не приходилось есть моллюсков. Несмотря на голодные спазмы, есть это совсем не хотелось.
— Ешь, Слав, он прибавит тебе сил, — сказала Ангела. Слав понял, что отказ вызовет обиду, тем более что некоторые из рыбаков уставились на него, ожидая, как будет принят подарок.
Слав, почти не жуя, проглотил почти безвкусное, скользкое тельце моллюска и хотел сказать спасибо, но вовремя вспомнил, что он немой.
Рыба поспевала. Ароматнейшие запахи распространились по островку. Слав понял: рыбаки знали, что это место остается незатопленным в прилив, и часто приплывали сюда. Отсюда и следы костров. Наконец, Славу дали огромный кусок жареной рыбы, и юноша утолил голод. Так вкусно он не ел, наверно, никогда. Оранжевое пламя костра отгоняло ночь, тонувшую в черной воде. Искры улетали вверх, рождая новые звезды. Рыбаки смеялись, слушая истории о гигантских рыбах и невероятных подвигах. Славные люди, подумал юноша, хорошие люди. Ему было хорошо, потому что впервые он был в Пойме среди пустынников, которые не считали его ни гмором, ни рабом. Он был равным среди равных, просто человеком. Где‑то на юге, в блистающем огнями и стеклом Дирне, люди работали, создавая ненужные, в общем, машины; учились, чтобы пробраться повыше и стать начальником; суетились, думая, что это и есть настоящая жизнь — а ведь это не так. И не живут, а мучаются свои многие сотни лет, а варвары живут пятьдесят — и как живут!
Звонкий голос Ангелы прогнал задумчивость Слава. Юноша встрепенулся и коснулся плеча девушки:
— Почему ты сказала, что я немой? — Ангела повернулась, и ее улыбка померкла:
— Ты не знаешь… Я не хотела пугать тебя, но я знаю Красноголовых. Они могут потерять наш след, но не откажутся от поисков. Я убила их человека и опозорила вождя Берока. Он пошлет охотника за людьми.
— Кто это?
— Человек, который умеет убивать. В каждом клане есть такие.
— А в твоем — кто? — спросил Слав. Ангела не ответила.
— Лучше, если никто не будет знать, кто ты, — тихо проговорила она. — И не вздумай сказать, что ты — гмор!
Тут же, у костров, улеглись спать. Тлеющие угли немного согревали — а ночи в Пойме были прохладными. Слав уснул крепко, а проснулся, когда кто‑то толкнул его в бок. Юноша открыл глаза и увидел полуголого мальчишку, в тот же миг отскочившего от него. Утро. Небо у горизонта светлело. Его прорезала ярко–красная щель всходящего солнца, отделяя от пока еще темной воды.
— Слав, ты проснулся?
— Да, — он приподнялся и сел. Ангела тут же прижала палец к губам, и Слав вспомнил, что он по–прежнему немой.
— Рыбаки уплывают, — сказала девушка, оглядываясь на собиравших вещи мужчин и женщин. — Они могут взять нас с собой. Через день вода пойдет на убыль, они возвращаются на свою землю.
— А здесь чья? — шепотом, еле слышно спросил Слав.
— Ничья. Когда вода уйдет, здесь будет пустыня.
Слав и Ангела двинулись к покачивающемуся на воде плоту, на который рыбаки вытягивали расставленные на ночь сети. Юркие ребятишки колотили пойманную рыбу камнем по голове и кидали в плетеные корзины.
Навстречу гостям вышел Мосень.
— Ты хочешь плыть с нами? — спросил он. Вожак по–прежнему разговаривал только с Ангелой, совершенно игнорируя Слава. Даже не смотрел в его сторону. Юноше это не понравилось, но еще больше не понравилось, как рыбак смотрел на девушку. — Я могу взять тебя, но чем ты заплатишь?
— Вчера ты угощал нас, а теперь требуешь плату? — возмутилась Ангела.
— То, что было вчера, было моим подарком, — объявил Мосень. — Если хочешь плыть с нами, придется заплатить. Или можете остаться здесь и ждать, пока спадет вода.
— Я могу дать тебе вот это, — рука девушки скользнула к бедру и вытащила нож. — Это хороший нож из хорошего железа. Возьми его.
Мосень не взял, молча скрестил руки на груди, давая понять, что недоволен предложением.
— У нас больше ничего нет, — сказала Ангела. Слав подумал: что страшного, если рыбаки уплывут, а они останутся здесь еще на два дня? С ней он был готов остаться хоть на месяц. Но вслух ничего не сказал.
— Ты можешь заплатить собой, — сказал Мосень, жадно оглядывая Ангелу. Слав подался вперед. Его кулаки сжались, ногти больно впились в ладонь. Если вонючий варвар посмеет тронуть ее… — Пока будешь платить, можешь оставаться с нами.
— Он тоже останется, — сказала Ангела, указывая на Слава. — Ты возьмешь и его тоже.
— Зачем мне этот немой? Что он умеет?
Ангела замерла. Сказать, что умеет Слав, она не могла. Это тотчас бы навело на след убийц. А, кроме своих гморских штук, Слав действительно не умел ничего.
— Это мой брат. Он останется со мной, или мы уйдем оба! — твердо сказала девушка.
— Ладно, — проговорил Мосень, почесывая живот. — Поднимайтесь на плот.
Ангела кивнула и направилась к плоту. Мосень ухмылялся.
— Подожди! — не выдержал Слав, бросаясь перед ней и водой. — Ты что, сделаешь, как он хочет?!
— У нас нет выбора! — рассердилась Ангела. Ее глаза пылали гневом, но почему она не гневалась, когда эта рыбья душа предлагала позорную плату?
— Так ты можешь говорить? — повернулся к нему Мосень.
— И не только, — ответил Слав. Он замахнулся, и его кулак вонзился в брюхо Мосеня. Вожак хрюкнул и, хватая ртом воздух, завалился на песок.
— Что ты сделал? — прошептала Ангела. — Зачем ты его ударил?
— Ты что, согласна… — не закончил свою мысль Слав, как девушка прервала его:
— Я же сказала тебе: не вмешиваться! Мы не можем оставаться здесь, нас найдут! Не твое дело, как я стану платить! Я не твоя жена, Слав!
Последняя фраза выбила Слава из колеи. Как же так? Как она может?
— Клянусь предками, я пущу тебя на корм рыбам! — проговорил Мосень, поднимаясь. К вожаку сбегались люди.
— Прости его, — сказала Ангела. — Он подумал, что ты хочешь сделать мне больно…
— Сейчас я сделаю больно ему! — Мосень рванулся к Славу, но девушка успела встать между мужчинами:
— Я сделаю все, что ты захочешь, Мосень, только прости его и возьми на плот.
— Ладно, — неожиданно остыл вожак. — Будь по–твоему. Но знай: я не люблю людей, которые едят мою рыбу, а потом бьют меня!
Слав поднялся на плот и сел на краю. Ему было горько. Рыбаки расправили парус, и плот поплыл на запад. Почти не двигаясь, Слав просидел на месте полдня. Ангела была здесь, на плоту, но он как будто ее потерял.
— Слав, — подойдя, сказала Ангела. — Поешь.
Он повернулся к ней:
— Не хочу.
Девушка положила на тростниковый пол жареную рыбину и выпрямилась:
— Ты должен есть.
— Я не могу есть то, за что ты заплатила… — он не договорил, но девушка все поняла.
