Сама плохо помнила те события, но по рассказам мамы я была очень бесстрашной малышкой. Меня извечно все видели в обнимку с кошками и собаками, как впоследствии и Эмму. Но больше всего мне нравилось общаться с лошадьми.
По словам взрослых, было страшно смотреть на меня рядом с большими и опасными животными, но к всеобщему удивлению, даже самые дикие и опасные жеребцы со мной вели себя, как пушистые котята, ластились и выпрашивали что-то вкусненькое. Никого не удивлял мой вид: надетое пять минут назад платье вмиг превращалось в порванную грязную тряпку, а из карманов во все стороны торчали оранжевые хвостики морковок.
Эвила и Ольма смотрели на меня свысока, делая вид, будто я вовсе даже не их сестра, а какая-то дальняя родственница. Мама над поведением старших посмеивалась и поучительно напоминала мне, что у каждого своя дорога в жизни.
Вздохнув, я поплелась по коридору дальше, стараясь не думать о прошлом. Его ведь все равно не вернуть. Той маленькой девочкой мне не стать вновь. А ведь хочется!
Погрузившись в воспоминания, я не сразу обратила внимание на странный звук, раздающийся как будто снизу и сверху одновременно. Словно какой-то древний старик вышагивает куда-то, отстукивая своим посохом одному ему известный ритм. Не было сомнений, что нас ждет какая-то неприятная встреча. В этом коридоре приятные встречи — редкость!
Выдохнув сквозь зубы и замерев на месте, я стала ждать, вглядываясь вперед. Смотреть назад не имело смысла. Еще одной особенностью этого места было то, что гадости здесь подавали в открытую. Куда бы я не шла по коридору в своих снах, опасность двигалась мне навстречу.
Этот раз не стал исключением. Раньше, чем легарды меня нагнали, самый дальний из видимых светильников вдруг мигнул и потух. Подобные моменты мне нравились меньше всего, ведь в темноте постоянно происходило что-то кошмарное. И произойдет, но в этот раз на самом деле.
И нет спасительного пробуждения…
Потух следующий светильник. А затем шары стали гаснуть так быстро, словно их соединяла невидимая нить.
— Что-то мне это совсем не нравиться! — тихо озвучил мою мысль Клант.
— Думаешь, я в восторге? — хмуро удивился Рэндалл.
Мы замерли на месте, стараясь даже не дышать, чтобы не пропустить ни звука, но в коридоре глухим пологом повисла тяжелая, как надвигающаяся на нас темнота, тишина. Это могло, наверное, кого-то ввести в заблуждение, вот только острый слух зверя улавливал еле слышное шуршание, будто движение десятков паучьих лапок. Но не это пугало больше всего, а отвратительный смрадный запах, надвигающийся на нас вместе с затухающими светильниками.
За десяток шагов до нас один из шаров мигнул, будто сомневаясь, гаснуть ему или нет, но остался гореть. Темнота недвижимой стеной затаилась сразу за световым пятном, настораживая своей непроницаемостью.
Меня затрясло от страха, какого я еще ни разу не испытывала. Легардам позади так же было неспокойно — спиной я ощущала их напряжение. А потом в темноте мелькнули глаза. Будто подсвеченные изнутри, они пронзили нас своим быстрым вниманием. Что-то звериное и опасное было в этом взгляде. Но через долю секунды тьма сомкнулась, и страх отпустил сердце, чтобы вновь сжать под хриплый восторженный смех, рожденный где-то в темноте. От неожиданности я пригнулась к полу, боясь того, что может произойти в следующий миг.
Внутри все заледенело, когда темнота поглотила коридор целиком, а напротив нас вспыхнули десятки глаз с вертикальными зрачками.
— Что б вас всех! — прошипел Клант обескуражено.
— Keret! — выдохнул Рэнд, и у меня над головой пронеслась мощная горячая волна чего-то синего.
«Огонь?» — спросила я саму себя. Хотелось оглянуться, а лучше всего ретироваться киашьярам за спины, но возникла здравая мысль, что, в попытках проделать это, меня могут поджарить на равне с невидимыми тварями. Собравшись с духом, я осталась на месте, тихо подвывая. Огонь достиг затаившихся в темноте существ, коридор огласил вой и недовольный рев.
«Разозлили!» — поняла я, когда невидимые звери двинулись в нашу сторону. Мне часто снился сон с таким сюжетом. В таких случаях приходилось бежать, спасая себя, а позади с хриплым воем неслась стая, готовая гнать жертву день и ночь.
Легарды продолжали кидать в монстров какие-то заклинания, лишь подзадоривавшие злость хищников.
Можно было стать жертвой, а можно…
Медленно поднявшись в полный рост и набрав в легкие воздуха, я сначала тихо, а затем все громче и громче зарычала. Звук вышел настолько пугающим, что мне самой стало жутко. Но и монстры впереди замерли. Продолжая рычать, я шагнула им навстречу.
«Глупость, Вира! — неодобрительно сообщил мой внутренний голос. — Никто не оценит твою храбрость!»
Светильники вспыхнули, давая возможность всем увидеть друг друга и оценить противника. Если бы я все видела, то никогда бы не посмела бы и думать о том, чтобы выступать с попыткой обороны.
В нескольких метрах от меня замер, прижав жало к спине, огромный скорпион отвратительного бледно-желтого цвета. Еще несколько его собратьев поменьше замерли на потолке и стенах. Длинношерстные твари, чем-то напоминающие барсуков с тремя парами глаз и неестественной черно-зеленой окраской меха, держались чуть в стороне, у самых ног весело хохочущей немолодой женщины. В моих снах Ашарса выглядела моложе и не такой опасной. Сейчас от нее разило смесью тлена и злорадства. Пальцы женщины то сжимали, то нежно гладили блестящую шерсть другой таши, раза в два крупнее меня.
Зверюга с настороженностью повела носом, цепко следя за мной взглядом.
«Мамочка моя!» — перепугано опешила я, слабо представляя, что нужно делать.
— Какая приятная встреча! — с сильным акцентом выдохнула Ашарса, откинув за спину темную гриву волос.
— Совсем не приятная, — хмуро отозвался Клант.
— От чего же? — заботливо удивилась легарда, и на долю секунды мне показалось, что я слышу не только женский, но и тихий мужской голос. — Разве вам здесь не нравится? Тут же так уютно и интересно!
— У нас разные взгляды на уют, — усмехнулся Рэндалл.
— Ах, какие невоспитанные молодые киашьяры! — поджала губы Ашарса. — Я их жду, жду. Столько лет! А они мало того, что не желают навестить, так им еще и не нравиться!
— Что ты хочешь?
— Самую малость, — нежно улыбнулась женщина. — То, что принадлежит мне.
— Тебе ничего не принадлежит, — сухо ответил Рэнд, выступая вперед.
— Разве? Я считаю иначе, — широко улыбнулась легарда. — Даже готова это доказать!
— Нам не нужно ничего доказывать, — пробормотал Клант, следуя за братом.
