-- Не уверен, -- ответил светлый, разлепляя один глаз и разглядывая мою сияющую физиономию. -- Воды дай.
Роса тут же подала кружку с чистой водой, налитой из кувшина со столика рядом. Я помог брату сесть и придержал за плечи, пока он пил. Потом так же помог лечь обратно.
-- Ты как? -- поинтересовался я.
Скорчив задумчивую морду лица, Ван ответил:
-- Как после пьянки с Командиром на второй экзаменационной неделе в Академии.
-- Бедняга! -- искренне посочувствовал я, стараясь не расхохотаться в голос.
-- И помню примерно столько же... Что было-то? И мы где? -- спросил светлый, кое-как оглядевшись.
-- А ты вообще ничего не помнишь? -- уточнил я.
-- Очень смутно, -- признался Ван. -- Болото и какую-то тварь, которая меня жрала. И всё.
Кратко рассказав последовавшие за укусом хаосника события, представил брату Росу и заглянувшего на звуки разговора Яра. Кто эти люди друг другу, я так и не понял. Что не семейная пара -- дело ясное. Но вот дальше так и не разобрался.
-- Простите, не могу поприветствовать и отблагодарить вас, как подобает Рыцарю, -- криво усмехнулся братец. -- Я слегка не в форме.
-- Даже не думай вставать! -- тут же ответила в миг оказавшаяся рядом Роса. -- Тебе пока нельзя.
Ван нахмурился, собираясь возразить, но я скорчил суровое лицо и братец, глянув на меня, решил промолчать. Вместо того вздохнул, протянул руку, погладил мои перья. Похоже, ему это нравилось.
-- Как шёлк... -- тепло улыбнувшись, тихо сказал брат. -- Как ты сам, малыш?
Не будь ты ранен, я б тебе не спустил очередного "малыша". И покушений на мои крылья тоже. Но пока потерплю, зараза ушастая. Всё ради того, чтобы мне за тебя не пришлось снова так бояться, брат. И чтобы ты пореже строил мрачную рожу, придурок светлый.
-- Нормально, -- со вздохом отозвался я. Оттянул рукой крыло, раскрывая его. -- Вот, только перо маховое потерял, когда мы с тобой падали. Теперь демон знает сколько отрастать будет...
-- Восстановлю силы -- займусь твоим крылом, -- пообещал, нахмурившись, брат. -- Ты лучше пока не летай, а то мало ли...
-- Ты б меня ещё жить поучил! -- не сдержал весёлого смешка я. Какой-то нервный смех получился...
-- Послало Небо брата-обалдуя... -- вздохнул светлый, примеряясь, как бы половчее отвесить мне подзатыльник. Разгадав его намеренье, я тут же отступил на пару шагов и невинно улыбнулся.
-- Эх, мальчишки... -- послышался вздох Росы. -- И как вас только в болото занесло?
Мы переглянулись, одинаково пожали плечами. Лежащий братец при этом жесте смотрелся забавно.
-- Мы везучие! -- заявил я.
-- А ещё умные, -- добавил, весело скалясь, Ван.
-- Ловкие...
-- Сильные...
-- И воспитаны дедом!
-- Точно! Это всё дедово наследство!
Роса, глядя на нас, рассмеялась. Повторив "мальчишки!", сказала подождать, пока она сделает завтрак. Я тут же вызвался помочь, но она посоветовала лучше приглядеть за братом, чтобы тот не пытался вставать.
-- Что рассказал? -- мгновенно смахнув с себя всё веселье, спросил Ван.
-- Почти ничего, -- так же серьёзно ответил я. -- Шли через болото, потому что хотели сократить путь. Братья. Больше ничего.
-- И никаких вопросов? -- недоверчиво приподнял бровь светлый.
-- Думаю, что вопросы ещё будут, -- помрачнев, ответил я. -- Меня отрубило вчера раньше, чем расспросить успели. Ни слова о нашей династии и Терре. А там выкрутимся. Не впервой.
Ван согласился, помолчал пару минут. Эх, бледный же он... Да и боль его чувствую даже сквозь глухой щит на душе. Это же как его рана мучает?!
Молча сев на лежанку рядом с братом, я аккуратно и тщательно наложил тёмную "ледышку" на его ногу прямо сквозь бинты. То же самое проделал и с забинтованным плечом, и с рукой.
-- Так легче? -- негромко поинтересовался я.
-- Ага, -- ответил блаженно прикрывший глаза светлый. -- Значительно.
Роса вернулась в комнату с завтраком и дальнейший разговор был пока отложен. Оголодавший Ван приговорил свою порцию в считанные минуты, и женщина, смеясь, обеспечила примеривающегося к моей еде светлого добавкой.
Потом я помог Росе обработать рану Вана, увидев которую, светлый зашипел разъярённым тигром. Да, понимаю, меня тоже не вдохновил вид почерневшего от воспаления колена и омертвения тканей вокруг ран от зубов хаотичной твари. Хотя Роса успокоила, сказав, что заживает хорошо, и недели за две-три всё придёт в норму. Брат, услышав сроки, выругался.
-- Не ругайся, -- спокойно сказал я, накладывая на раны прозрачную мазь из запасов, данных мне в путь Арисом.
-- А ты меня не учи, я старший!
-- А ты не дёргайся, а то я тебе случайно ногу сломаю...
-- Тогда я тебе случайно ухо оборву...
-- Наглая светлая морда...
-- Ирис...
-- Зараза!
-- Не затягивай так, больно же!..
Устыдившись своего минутного порыва, я тут же ослабил бинт и даже не забыл про "ледышку", чтобы снять боль. А после перебинтовки мой брат снова уснул.
Попытавшись быть хоть чем-нибудь полезным приютившей нас двоих женщине, я наткнулся только на ласковую улыбку, пожелание отдохнуть и набраться сил. Переодевшись обратно в свой камуфляж (без куртки и разгрузки, обойдясь только футболкой), я вышел во двор, чтобы потренироваться. Золотую прядку волос из разгрузки я перепрятал в карман штанов, предварительно заплетя частью в тонкую косичку, чтобы не запутывалась, -- почему-то очень не хотелось, чтобы Роса её увидела. Мышцы ныли, требуя разминки, и если в ближайшее время хорошую нагрузку не обеспечить -- боль будет адская.
Красиво тут всё же! Лето... А дома -- зима... Дома. Как же я скучаю по дому.
Широкий посыпанный песком двор был идеальным местом для тренировок. С фламбергом?.. Поудобнее уложив крылья, я отверг мысль о тренировке с тяжёлым оружием. Фламберг не рассчитан на наличие крыльев за моей спиной, ещё покалечу... Мне теперь бережно нужно относиться к ним. Эти крылья гораздо большей заботы требуют, чем мои полуэфирные. Теперь сложить их так, чтобы не мешали... В руках два клинка... Я чуть-чуть постоял с закрытыми глазами, пытаясь уловить музыку. Поймал. Тело мгновенно ушло в движение, ритм схвачен, Крылатый в танце!.. Как звучит эта музыка и сердце моё бьётся в ритм с ней, я создаю эту музыку из движения, подчиняясь мелодии, звучащей внутри! Мечи порхают легко и доспех самой лёгкой чешуёй, намёком на броню струится, то и дело исчезая...
Великолепный, сложный и неравномерный, но чистый ритм был нарушен, когда музыка уже подходила к своему завершению. Внутри дёрнуло пронзительной, острой болью, словно в спину ударили раскалённым стилетом, клинки вмиг оказались в личном пространстве, а меня едва не бросило на землю...
-- О-охо... -- вырвался тихий стон, когда я смотрел на свои окровавленные ладони, снова едва не выплюнув лёгкие. -- ...! Да когда же это закончится...
