— День добрый! А где можно увидеть хозяина баржи?
— Взаимно! А это я буду. Можно Олегом, можно и Аллигатором, меня и так, и так зовут. Подымайтесь на борт, переговорим.
Песик, видя, как я подымаюсь по сходне, пару раз для порядка тявкнул: знай, пришелец, что я на страже.
Пожали друг другу руки. Рука у хозяина крепкая — видно, сам не чурается матросской работы. Олег пригласил меня на корму, вытащил из палатки пару стульев и небольшой складной столик. Поставил их, пригласил меня садиться, подошел к тамбуру вниз и крикнул: «Анюта! Гость у нас!» Оттуда долетел какой-то ответ.
— Сейчас по бутылочке пива выпьем, чтобы о деле не на сухую глотку разговаривать.
Раньше Анюты появилась кошка. Вылезла, потянулась, зевнула и шустро запрыгнула на столик, после чего нагло уставилась на нас. Вот, я пришла, и все тут. Хозяин отправил ее обратно на палубу. И правильно. Кошка должна есть там, где ей дают. А по хозяйским столам не лазать. Но есть такие кошки, которые считают по-своему…
Появилась Анюта с двумя бутылками пива.
— Вот наша команда почти что в сборе. Жена Анюта, пес Бой, кошка Малу. Еще есть моторист Иван, но он на берег пошел по делам.
— Очень приятно. Юрий.
Жена капитана поставила бутылки на стол, стала за мужем и обняла его за шею. Как оказалось, пес тоже был тут, он сидел в засаде у меня за спиной. Кошка нарезала круги вокруг нас.
Мы взяли бутылки и сделали по ритуальному первому глотку.
После чего я изложил суть дела — мне нужно добраться до устья Буя по Нократу. Там я высажусь и буду действовать сам.
— Подняться от Уржума до устья Буя — это не проблема. Два часа против течения, и все. Проблема в другом. У меня есть предварительный заказ на Уржум на конец месяца. Но я сейчас пойду на Самару и Нефтегорск, туда у меня заказы уже есть. А потом, если купец Федорченко не передумает, возьму груз в Самаре и пойду на Поляны и Уржум. А в Казань заходить не буду.
Действительно, проблема. Речное путешествие практически отпадает. Разве что от Уржума до точки высадки.
— Тогда, Олег, договоримся так. Если мы пересечемся в Уржуме, то найму твою баржу на перевозку меня и имущества к устью Буя. Если нет — мы занимаемся каждый своим делом.
— А много ли имущества?
— Одному сложно таскать. Лодка надувная трехместная, лодка запасная одноместная, мотор, пара канистр бензина и свои вещи. Для баржи — пустяк.
— Да. Это не для торговли. Хотя там вообще не с кем торговать особенно, разве что с добытчиками пушного зверя. Но меха баржей возить… А если не секрет — что у тебя, Юра, за дело там?
— Найти надо там одного нехорошего типа. Но вернусь я один.
— А, ты за головами охотишься… Нелегкое дело будет кого-то в тех дебрях найти, за Буем практически никто не живет, сплошные леса и болота.
Мы еще немного посидели и поболтали. Грузчики еще не пообедали, поэтому Олег пока был не занят. Меня все грызла мысль, где я видел такую собаку. Спросил хозяина про нее, он ответил, что собака редкая, называется рассел-терьер. Ну, терьеров разных много, есть среди них и мелкие псины, а есть и довольно крупные, вроде эрдель-терьера. Видимо, все породы терьеров знают только боги, которые им покровительствуют.
Кошка еще раз заскочила на стол и была вновь изгнана.
Посидел — пора и честь знать. Распрощался с хозяином и женой, поблагодарил их за угощение, пожелал им удачи в их делах. Значит, встретимся в Уржуме. Или не встретимся. И где же я видел эту редкую собаку?
А теперь надо двигать в ту самую транспортную контору, которая возит грузы на Арск и дальше. Надеюсь, у них нет окна в перевозках на месяц и дольше.
Оказалось, что нет. Выезд у них каждую неделю по четвергам. То есть на завтра я уже не успеваю, ибо дела не доделаны. Ладно.
Караван идет на Арск, потом на Балтаси, потом на Малмыж. В Малмыже часть машин уходит по другим адресам. А дальше путь лежит на север, по дороге вдоль Нократа.
До Малмыжа приблизительно сто сорок километров и еще сотня до Уржума. По хорошей дороге на «козлике» можно и за день доехать, но тут пойдут тяжелогруженые грузовики, по дороге будут останавливаться и грузы передавать. Так что в первый день только до Малмыжа, в нем ночевка, а с утра — дальше.
Если я хочу поехать с караваном, то мне необходимо в понедельник подтвердить заказ и оплатить его. Тогда же можно сдать вещи, которые поедут в кузове. А можно и перед отбытием. Поеду я рядом с шофером, ночлег за свой счет. Питание тоже. Цену скажут в понедельник, прикидочно она будет около сотни. Чувствительно, но куда же деваться.
Ладно, здесь дела пока закончились, пойдем в гостиницу. Заодно ноги разомну еще разок, идти-то всего шесть кварталов до нее.
По дороге зашел в оружейную лавку — так, чисто поглазеть. И взгляд остановился на гранатах ГОУ-2. Я подозвал продавца и спросил, можно ли их купить. Он сказал, что гранаты продаются охотникам по предъявлении лицензии. А как быть неместным истребителям нечисти? А это надо пойти к муширу за разрешением. Мушир — это по-местному частный пристав. А где его найти можно?
Оказалось, что совсем недалеко. В канцелярии мушира меня записали на прием в пятницу после обеда. Ладно, пойдем пока законным путем. В Казани я никого не знаю, кто может неофициально продать гранату, а искать самому — велик риск загреметь в местную родственную организацию и долго доказывать, что у тебя нет никаких злонамеренных планов. Кирилл тут тоже никого, кто помочь может, не знает. Он вообще не любит оружия и берет его только в экспедиции. Если не получится — попробую кого-то поискать среди военных в Уржуме. Для того надо будет взять емкость с аптечным спиртом. Военные его очень любят: кто разбавленный, а кто и без воды. Обычно чем больше нашивок за службу — тем меньше разводят.
Итак, список покупок растет: две канистры бензина, банка масла, спирт, еда и, возможно, гранаты. Может, еще что-то всплывет.
День выдался насыщенным, и закончил я его визитом в книжный магазин, где купил роман в мягком переплете из жизни эльфов, а затем в продуктовую лавку за ужином. Ходить куда-то поесть я не стал, решил поужинать сдобой с молоком.
Пришел в номер, разделся, залез на кровать с книгой и так провел время до ужина. Ужин съел, почитал немного при свете керосиновой лампы. Свет лампы моим глазам не понравился, потому я отложил книжку и стал просто валяться. Романы из жизни эльфов я покупаю ради здорового смеха, ибо писаные там любовные интриги и антураж — это, прямо скажем, не имеет отношения к реальности. Поэтому читать романы такого сорта, написанные автором, этой жизни совершенно не представляющим, можно только смеясь. Больше половины романов в знаниях эльфийской жизни не идут дальше трех постулатов: в лесу живут эльфы, эльфы живут долго, у эльфов остроконечные уши. Поскольку для романа этого мало, остальное высасывается из пальца либо переносится из знакомой автору купеческой либо иной среды. Читаешь про то, как общаются главы враждующих эльфийских семейств, и тихо ржешь: как это похоже на нижегородских купцов. Разве что какой-нибудь Леголас в порыве гнева не говорит: «Больше на кредит в моей лавке не рассчитывай!» Купеческую жизнь я знаю лучше, чем эльфийскую, но даже мои скромные познания жизни эльфов превышают уровень любого автора таких романов. Еще, когда прочитаешь до конца и отсмеешься, есть и следующая забава: считать, сколько ошибок на странице может допустить автор. Рекорд уже седьмой год держит госпожа Бояринцева из Зеленодольска — двадцать две. Она решила привести в тексте любовную записку на квенья. На шестнадцать слов именно столько ошибок.
